По ту сторону зеркала - [25]

Слава еще хлебнул, взглянул на Надю.

— Тебе тридцать три? А смотришься на двадцать с небольшим. Личико наивное, у Верки и в восемнадцать такого не было. И все-таки вы здорово похожи… Любовь у нас с твоей сеструхой закрутилась еще когда она школу заканчивала. Я жениться хотел, ждал, когда ей восемнадцать исполнится. Только вот ей замуж было ни к чему. «Стасик, — говорит, — ну где мы жить будем? Ты в комнате с младшим братом, я в одной квартире с мачехой, которая и меня-то еле терпит. Пока я папина дочка, он обо мне заботится, и оденет, и обует, зарплата у него не маленькая. А стану замужней — скажет: живите самостоятельно. Я его принципы знаю, именно так и будет. Ты пока студент и помощник автослесаря. Что нам, сейчас плохо?..»

Да я и не настаивал. Время и место переспать мы находили, зато ответственности никакой… К тому же я мечтал построить своими руками автомобиль — свой, особенный. И все деньги, которые зарабатывал, подхалтуривая в автоколонне, я тратил на осуществление своей мечты. Верка тоже от меня заразилась. Тоже мечтала сесть в крутую, как спортивная иномарка, машину, которую я сконструировал и построил своими руками. Подолгу торчала здесь в гараже, по моим корявым наброскам рисовала эскизы кузова, старалась помогать… Иногда исчезала на несколько дней, но я был уверен, что никуда Верка от меня не денется — ведь я был ее первым парнем.

Вот стану знаменитым автоконструктором, думал я, буду большие деньги зарабатывать, куплю кооперативную квартиру — тогда поженимся. Но у Верки своя квартира появилась раньше. Честно говоря, я надеялся, что она позовет меня жить к себе… Но не навязываться же? Не позвала, значит не хочет пока. Да и ездить с проспекта Ветеранов на учебу мне было далеко, и гараж с моей недостроенной мечтой в этом дворе… Я ночевал у нее пару раз в неделю, она сюда часто приезжала. Чем в остальное время занималась, я не особо вникал. То вроде на подготовительные курсы ходила, то собиралась манекенщицей стать… Я думал, она на папашины деньги живет. Конечно, я тоже ей подарки делал: то кофточку импортную, то сапожки… Договорились, что как только институт окончу, на приличную работу устроюсь — сразу поженимся. Наконец я довел до ума свою «Веронику» — это я машину так назвал, вроде в честь Верки, ну и победа… Это году девяносто пятом было. Стали мы с любимой на ней разъезжать. Тогда, конечно, иномарок уже полно было, но моя машина необычная, особенная. Однажды владелец автосервиса приехал, посмотрел на нее, попросил прокатить и сказал, что берет меня на работу. Договорились, что сначала буду по выходным работать, поскольку я учился на дневном, и до диплома еще год.

В один прекрасный день приезжает сюда Верка и заявляет, что присмотрела себе машинку на авторынке, мол, без меня покупать боится, чтоб я проверил ее вначале. Я думал, она собралась какие-нибудь подержанные «Жигули» покупать, а там «Альфа-ромео», практически новая, и шести годочков от роду нет! Честно говоря, я с такой красавицей впервые рядом стоял. А салон! А под капотом!.. Я у Верки спрашиваю: откуда дровишки? Такая тачка бешеных бабок стоит! «А я, — говорит, — квартиру продала, купила себе комнатку в Парголово». Даже со мной не посоветовалась! Я, конечно, ошарашен был, но квартира-то ее… Ладно, думаю, для начала можно и в комнате пожить, у меня скоро будет очень денежная работа, квартиру купим. А автомобиль действительно потрясающий, за такую цену вряд ли еще такой можно было найти, да и вообще в городе «Альфочек» — по пальцам пересчитать.

У Верки, оказалось, и права уже имелись, сказала, что купила. Зачем, говорит, на курсы таскаться, если я могу ее научить. Ну, мне и самому интересно было на таком звере покататься. Вначале по дворам ездили, потом по пустынным дорогам. В ближайшие выходные Верка предложила прошвырнуться за город, пикничок на двоих устроить где-нибудь на Приозерской трассе. Дело было ранней весной, кое-где на шоссе снег, дорога раздолбанная… Я сам собирался вести машину, но ей хотелось за руль… На большой скорости вошла в поворот, вылетела на встречку, а там — тяжелый грузовик… Пока я руль пытался вывернуть, Верка по тормозам тиснула… «Альфу» занесло, врезались в эту фуру. Потом нас еще переворачивало… в кювете оказались. Верка в сознании была, кое-как из машины выползла, а я там остался… Очнулся уже в реанимации, в Александровской больнице. Там — операция за операцией: и на позвоночнике, и челюстно-лицевая… кости руки еле собрали… в правой ноге четыре штыря…

Верка на том же отделении лежала, часто ко мне заходила. У нее дела получше были — перелом ключицы, одно сломанное ребро и несколько синяков на физиономии. Хотя, синяки быстро прошли, еще до того, как меня в последний раз прооперировали. Повезли меня перед операцией на позвоночнике рентген делать, лежу в коридоре, весь в гипсах и бинтах, дожидаюсь своей очереди. Смотрю: идет парочка, моя Верка и какой-то хмырь в шелковой пижаме, и оживленно так беседуют… Верка меня увидала, подошла, хмыря представила: Антон Усачев, ее новый знакомый, предприниматель… А рожа у этого предпринимателя такая карикатурно-бандитская: лоб узкий, глазки-бусинки, щеки толстые, на бычьей шее голда висит с палец толщиной. И Верка рядом с ним — веселая, оживленная, несмотря на то, что рука к туловищу прибинтована. Тогда я ее в последний раз и видел… Очнулся после операции, жду — нет и нет! Спросил у санитарки про Веру Обичкину из второй палаты. Та ответила, что Верка выписалась, хотя ей рано было, и вместе с бандюком, который в платной палате лежал с пулевым ранением, укатила на его «мерседесе». Еще поведала, что Верка несколько последних ночей к нему в палату шастала. Дежурная заглянула, а там такое… Короче, выписался этот Усачев, и Верка вместе с ним.