ЗАМОК ДЕЛЬ ЛЕРОЙ
ШЕСТЬ ЛЕТ НАЗАД
— Король слишком слаб.
— Он еще юн, Себастьян. Я верю, что Карл себя проявит, дай ему только время.
— Время! Можно подумать, у нас его в избытке. Храм набирает силу и все чаще вмешивается в светские дела. Я уж и не знаю, кто именно является истинным правителем — король или Благодатный.
— Себастьян!
Тамалия прикрыла рот рукой и испуганно оглянулась, опасаясь, не услышал ли кто слова ее супруга. Юная Северина сжалась за шкафом в комок, боясь даже подумать о том, какая выволочка ее ожидает, если родители обнаружат невольную свидетельницу их разговора. Не спасет даже то, что она считалась уже почти взрослой — в прошлом месяце ей исполнилось шестнадцать. Еще через пару лет девушке надо будет подыскивать жениха. Можно было бы заключить помолвку и не дожидаясь восемнадцатилетия Северины, но Себастьян даже думать пока не хотел о расставании с единственной дочерью. Тамалия не торопила супруга. Ее девочка знатного рода, неглупа, хороша собой, за ней дают хорошее приданое — без жениха она точно не останется. Правда, ей присуща фамильная вспыльчивость — но кто без недостатков? Главное, чтобы Северина сама одобрила подобранную отцом кандидатуру. Но сейчас супругу Себастьяна занимал иной вопрос, куда более важный. Муж ее ввязался в дела столь опасные, что любой промах грозил погибелью всей семье.
— Проблема есть, Тамалия, и от замалчивания она никуда не денется! — раздраженно воскликнул Себастьян. — Как бы мы ни желали остаться в стороне, никто нам держать нейтралитет не позволит. Да я и сам не смогу смотреть, как наша страна постепенно становится королевством храмовников.
Меньше всего невольную свидетельницу семейной ссоры в ту пору интересовала политика. В кабинет отца Северина пробралась с единственной целью — узнать, что именно написал старый друг семьи, гостивший в замке в прошлом месяце со своим сыном. Юноша оказывал дочери хозяев недвусмысленные знаки внимания, и она полагала, что их родители могли обрадоваться возможности заключить брачный союз. И лишь несвоевременное возращение отца заставило девушку прятаться за шкафом, а затем еще и выслушивать абсолютно неинтересный ей разговор…
***
— Вы удивительно хладнокровны, — сказал Благодатный.
В голосе его звучала не то насмешка, не то уважение — я так и не смогла определить.
— О чём вы?
— О том, что вас, похоже, вовсе не волнует собственная судьба. Едва оставшись в одиночестве, вы поспешили принять ванну. Признаться, я поражен.
Поскольку единственное кресло в комнате было занято главой Храма, я присела на кровать. Стоять перед Благодатным подобно распекаемой ослушнице я больше не была намерена.
— А вы бы предпочли, чтобы я провела время, заливаясь слезами?
— Скажем так — я бы не удивился, застав подобную картину.
Я хмыкнула.
— Жаль разочаровывать вас. Мое же поведение объясняется просто: я не могу знать, что вы решите сделать со мной дальше. Возможно, последуете совету своих подчиненных и отправите в камеру. Там уж точно не будет возможности вымыться. А я, знаете ли, успела изрядно пропылиться в дороге.
Блеснули в улыбке крепкие белые зубы.
— Похоже, дерзость — фамильная черта дель Лерой, — весело произнес Благодатный.
Я подалась вперед.
— Значит, вы поверили мне? Тогда зачем все эти проверки? Почему меня заперли здесь? Я не понимаю…
— Милая моя Северина Леонора… Кстати, на редкость неудобно обращаться к вам подобным образом. Пока выговоришь, позабудешь, что именно хотел сказать. У вас есть домашнее имя?
— Есть, конечно же, — я была совсем сбита с толку. — Рина.
— Рина, — собеседник словно бы пробовал мое имя на вкус. — Рина. Замечательно. Можете звать меня Франц.
Я насторожилась. Посмотрела на свои босые ноги и тут же надежно прикрыла их длинными полами халата, затем перевела взгляд на кровать и стянула у горла ворот дрожащей рукой. Как бы я ни храбрилась, но отлично понимала, что помощи мне ждать неоткуда.
— Вы не о том думаете, Рина. Впрочем, если желаете, то я возражать не стану. Все-таки вы молоды и привлекательны, полагаю, мы оба получим удовольствие. Так как?
Я вспыхнула и помотала головой. Мне было нестерпимо стыдно за свои предположения, но облегчение из-за того, что Благодатный не собирался насиловать меня, перевешивало стыд.
— Ну как пожелаете. Если передумаете — обращайтесь, — он открыто насмехался надо мной. — Но сейчас я хотел бы поговорить на другую тему.
— А я бы хотела пообедать, — буркнула я, пытаясь скрыть смущение за привычной дерзостью.
— Пообедаете потом. Быть может, — загадочно ответил Благодатный, которого я пока даже в мыслях не осмеливалась называть по имени.
— Хотите сказать, что намерены морить меня голодом?
— Вы произвели на меня впечатление неглупой девушки, Рина. Мне очень не хотелось бы в вас разочаровываться.
— Мой обед зависит от результатов нашей беседы?
— Не только обед. Признайтесь, вам ведь понравилось ваше временное жилище? Полагаю, подземный каземат обрадовал бы вас гораздо меньше: там не только, как вы справедливо заметили, отсутствует ванная комната, но еще темно, холодно и сыро. И вместо удобной постели спать придется в лучшем случае на тюфяке, набитом полусгнившей соломой. А еще там водятся крысы. Вы боитесь крыс, Рина? На редкость омерзительные твари. А ведь в моих силах отправить вас в подземелье. Или же приказать высечь плетьми на площади на потеху толпе как самозванку и мошенницу. А то и вовсе велеть придушить вас и выбросить труп в выгребную яму. Догадываетесь, почему я столь откровенен с вами?
