По тропам Срединной Азии - [48]

Около четырех часов дня с формальностями было покончено, и мы отправились в дальнейший путь. Экспедиция направлялась к обширным и бескрайним степям Монголии, в страну великих покорителей Азии. Дорога постепенно становилась круче, и нам пришлось преодолеть несколько невысоких холмов, поросших травой. Как белое ожерелье сверкали ступы, или субурганы, возвещая о въезде в приграничные районы буддийской Монголии.

Гребни холмов, увенчанные сосновыми лесами, темной полосой выделяются на фоне пылающего заката. Местность кажется совершенно необитаемой. Лишь изредка можно увидеть загорелого монгольского всадника с тонкими чертами лица, одетого в яркий цветной кафтан, в высокой, лихо заломленной монгольской шапке. Всадник на мгновение останавливается, бросает на нас любопытный взгляд и исчезает в бескрайних просторах родной степи. А завтра в радиусе нескольких сот миль все будут знать, что здесь проезжали какие-то иностранцы на двух гелтерге, или «огненных телегах», как здесь называют автомобили. Для монгола навестить друга, покрыв сотню миль, — в порядке вещей. Новости здесь разносятся на лошадях быстрее, чем по телеграфу или на машинах. Говорят, что нынешний главнокомандующий Монголии проезжает по степи до трехсот миль в день, нанося краткие визиты своим друзьям. Удивительная страна Монголия! Едешь часами — и не видишь никого, кроме русских и китайских рабочих, строящих новое шоссе из Кяхты в Ургу.

Вечером, в полной темноте, мы достигли реки Иро, одного из притоков Селенги. На противоположном берегу стояли монгольские юрты, в которых жили русские и китайские рабочие. Мы уговорили паромщика переправить нас через реку и разбили лагерь на открытом месте, поблизости от бедных монгольских юрт, из которых вышли две старые женщины, одетые в тряпье. Ночь выдалась холодная, и мы развели костры. Над гладью реки поднимался белый туман, окутывая противоположный берег. На юге вздымались мрачные силуэты лесистых гор. В соседнем монастыре ламы протрубили в раковины, призывая к вечерней молитве.

Здесь, на берегах реки Иро, недавно родился мальчик, проявивший странные способности. Его появление на свет сопровождалось знамениями, мать-шаманка слышала таинственные голоса, а сам ребенок произносил удивительные предсказания о славном будущем буддийской Монголии. Весть об этом, как молния, распространилась по всей стране, и ламы повсюду шептали о приходе вновь воплощенного Джецюна там-па Хутукхту. Монгольское правительство даже создало комиссию для проверки этих слухов и, чтобы успокоить население, послало в Ургу специальные воззвания. Однако бороться со слухами с помощью печати порой бывает нелегко, и вести о новом Богдо Гегене продолжали волновать умы глубоко верующих монголов. Этот мальчик — не единственный кандидат на пустующий престол Первосвященника Монголии. Есть еще один ребенок, родившийся в центральной части страны, который сейчас обучается в одном из монастырей поблизости от китайской границы.

Мы сняли лагерь еще до рассвета и от реки направились в южном направлении к невысокому перевалу на гребне холма, поросшего лесом. Недавно построенная дорога была покрыта грязью вперемешку с песком. Машины то и дело увязали в этом месиве, и приходилось вытаскивать их с помощью лошадей.

С вершины перевала, на который мы поднялись, открылась чудесная панорама с волнообразными холмами. Спуск вывел нас к широкой речной долине Баин-гол, где протекала узкая речушка с коварным и топким руслом. У береговой полосы застряло несколько машин, следующих из Урги. Они пытались перебраться через реку, но вода залила моторы. Шоферы предостерегали нас от безрассудной переправы, но мы решили рискнуть, тем более, что несколько всадников предложили нам свою помощь. Сложив багаж в кузов и покрыв радиаторы брезентом, мы привязали к бамперам канаты, а их концы всадники прикрепили к передним лукам седел. Потом все уселись, водители включили зажигание, и верховые с дикими криками погнали лошадей к противоположному берегу. Во все стороны летели брызги, но машины благополучно достигли цели.

За Баин-голом лежали прекрасные пастбища. На склонах гор паслись табуны лошадей и стада верблюдов. Мы прошли мимо развалившихся каменных лачуг — остатков китайских ферм, разрушенных во время гражданской войны 1919–1921 гг. Гористая местность тянулась до Кара-гола — другого притока Селенги, орошающего широкую плоскую долину. Мы остановились на ночлег у деревянного моста, соединяющего берега реки. Ночь была ясной, но очень холодной, и утром небольшие лужицы покрылись тонкой коркой льда.

На рассвете мы снова отправились в путь по красивой гористой местности с долинами, покрытыми травой, и холмами, поросшими лесом. Эти холмы являются отрогами Кентайских гор. Здесь генерал П.К.Козлов, замечательный русский исследователь, сделал блестящее открытие, обнаружив старинные ткани, выполненные в так называемом «зверином стиле». Местность, по которой пролегал наш путь, всегда вызывала восторг. За несколько миль до Урги дорога вывела нас в широкую долину реки Тола, к югу от которой возвышается величественная Богдо-ула, гора, покрытая девственным лесом — прибежище многочисленных животных. В столице монгольских первосвященников под лучами яркого солнца сияли крыши монастырей и храмов.