По тропам Срединной Азии - [28]

После этого разговора прошло несколько дней, заполненных безуспешными попытками найти какое-либо приемлемое решение. Именно в эти дни мы познакомились с местным торговцем Худай Берды-баем, ставшим нашим заботливым другом на все время, пока у нас возникали трудности с местными властями Дело с арендой дома принимало, по-видимому, безнадежный оборот, и мы решили вести переговоры сами с членами семьи афганского аксакала. К великому удивлению, мы обнаружили, что им очень хотелось бы сдать дом в аренду, но кто-то просто пытался отговорить нас обосноваться там. Однако мы так и не смогли установить, кто же был этой тенью, постоянно омрачавшей дни пребывания экспедиции в Хотане. В конце концов мы подписали соглашение, внесли плату за месяц вперед и, к ужасу Керим-бека, обрели пристанище.

Обосновавшись на новом месте, мы стали обдумывать планы научных и художественных работ как в самом Хотане, так и в его окрестностях. Следовало изучить древний район Хотана — Йоткан, где время от времени оползни вскрывали разные предметы и остатки древних строений. Мы также планировали короткую экспедицию в мазар имама Джафара Садыка и в район местонахождения ступы Равак, где перемещающиеся пески открывали интересные предметы.

Нашим ладакцам, этим замечательным горцам, трудно было привыкнуть к новым условиям в Хотане, и мы решили отпустить их домой, предварительно хорошо вознаградив за усердие. Позднее мы узнали, что все они благополучно достигли Леха, но на перевале Санджу их застиг сильный снежный буран.

Кроме занятий археологией профессор Рерих намеревался продолжить работу над своими картинами у подножия гор Карангу Таг и в окрестностях Хотана. Думали мы также и о дальнейшем путешествии в Центральный Китай, и уже сейчас следовало приступить к формированию нового каравана. В разгар организации работы над экспедицией собрались грозовые тучи. Наши многочисленные друзья среди китайцев и местных жителей предупредили нас, что на таотая оказывают давление некоторые его советники, которые, по-видимому, «плетут нити заговора против экспедиции». Повсюду ходили странные слухи, но никто не знал, откуда они распространяются.

Некоторое время все было спокойно. Таотай дал обед, состоявший из 50 блюд, в честь профессора Н.К.Рериха, на котором присутствовали все местные чиновники, а также господин К. Молдавак, армянин, проживавший уже много лет в Хотане, один из самых близких друзей губернатора. Г-жа Рерих не смогла присутствовать на приеме, и весь обед из пятидесяти блюд был отправлен к ней адъютантом губернатора. Визит продолжался с трех часов дня до позднего вечера. Китайцы занимались своими настольными играми, причем каждый проигравший обязан был выпить стакан крепкой китайской водки. Таотай развлекал гостей рассказами о своих подвигах и показывал фотографии прирученных леопардов, которыми очень гордился.

После обеда некоторые из присутствующих начали петь китайские баллады. К сожалению, певцы были не очень искусны и мы не смогли по-настоящему оценить их пение. Обед закончился поздно вечером. Нас проводили во двор, причем сам губернатор возглавлял процессию, впереди которой шли солдаты с китайскими бумажными фонарями в руках. У внутренних ворот яменя стояли оседланные лошади. Сопровождаемые двадцатью кавалеристами из личной охраны губернатора, каждый из которых держал фонарь, мы быстро ехали по улицам Хотана, заполненным толпами несмотря на поздний час. В какой-то момент вороные кони эскорта испуганно шарахнулись в сторону и перевернули несколько фруктовых стоек. Стоял чудесный прохладный вечер, воздух пустыни, обычно мутный, прояснился, стал прозрачным, и на его фоне к югу от Хотана можно было видеть отчетливые контуры гор Карангу Таг, покрытых снегом.

В последующие дни наши отношения с властями внешне оставались дружественными, несмотря на растущие признаки напряжения в окружении губернатора.

Спустя несколько дней после приема заболел младший сын губернатора, и г-же Рерих пришлось оказать ему помощь. Мальчик вскоре поправился. Спустя некоторое время губернатор намекнул, что доброта ее спасла нас от многих неприятностей в Хотане и на маршруте.

В Хотане с населением в несколько тысяч человек не было ни одного врача. Ближайший европейский доктор жил в Яркенде. Обычно посылали срочное послание, приглашающее доктора Нистрема из шведской миссии в Яркенде. Путь до Хотана у доктора занимал обычно около пяти суток езды в китайской повозке.

Мы обратились в магистрат города за разрешением на зарисовки и фотографирование самого города и его окрестностей. В разрешении было отказано. Нам сказали, что они обратились за инструкциями к генерал-губернатору провинции. Мы решили заявить протест таотаю и напомнить об его обещании содействовать работе экспедиции.

Тем временем из Урумчи и Кашгара прибыл новый судья, и повсюду поползли тревожные слухи. Новый судья очень враждебно относился к иностранцам, хотя и кичился своими современными взглядами.

Спустя несколько дней после его прибытия к нам приехал губернатор со всей своей свитой, чтобы поблагодарить г-жу Рерих за помощь во время болезни сына. Они приехали в сопровождении вооруженной охраны. С самого начала разговора мы почувствовали, что у таотая и нового судьи что-то на уме. Мы пригласили их на чай в мою комнату и закрыли дверь, чтобы никто не мешал.