По следу Аргуса - [33]

Программы пока нет, зато есть варианты.

Наше футбольное поле, к примеру. Как определяет его Заморыш, это вариант отличный, но малонадежный. Откуда нам знать, в какую сторону повернут трубы, по которым мы еще так недавно лазили? Или в каком месте вздумают вколотить очередные сваи? Под строительство о некоторых пор не то что пустыри с одними воротами забирают, - целые одноэтажные кварталы сносят…

Остается махала.

Вариант тоже неплохой, но опять же недолговечный. Разве остановишь бульдозеры собачьими портретами? (Заморыш предлагает намалевать на каждой калитке по бульдогу, - он-де прямой родственник бульдозеру, - чтобы обе стороны, почуяв своего, зажили мирно.) И под памятники старины не подведешь махалянские домики, чтобы никто их пальцем тронуть не посмел. Правда, после известных вам событий махала несколько утратила свое значение испытательного полигона, но, как говорит Заморыш, за неимением лучшего давайте пройдемся хотя бы по следам былых увлечений.

Распрощались мы с Твердыней, над которой по-прежнему сияло неизвестно кем зажженное солнце, и, не сговариваясь, направились к дому, у которого росла самая замечательная в округе вишня. Оказывается, по следам былых увлечений ноги тебя сами несут.

На этот раз зеленые «Жигули» поджидали нас прямо у калитки.

Это могло означать что угодно. Например, что в связи с какими-то неизвестными нам обстоятельствами линия обороны вишни выдвинута вперед. Или занята круговая оборона. Кто разберет? Как бы там ни было, надо держать ухо востро.

Дело в том, что наш знакомый, хозяин «Жигулей», слывет частником.

В дальнем от нас конце махалы, между нашими и соседним кварталами, расположился базарчик. Не рынок, а именно базарчик. По выходным, а иногда и среди недели, рано утром, до работы, мама успевает туда сбегать, а Заморышины родители с бабушкой, так те чуть не ежедневно туда ходят. Дошел таким образом до нас слух о какой-то Кате, которая, дескать, цену своему товару знает, зато он у нее всегда прямо с дерева или с грядки. У них в огороде и насос, и теплица - от парового котла работает. В общем, не двор, а целая фабрика. Пораскинув мозгами, мы поняли, что вышли тогда именно на этот объект. Чем все кончилось, известно…

Так вот, вскоре после того как дядя Преда подвез нас к самой границе пампасов, заговорили мы о нем: что за человек? Жена на работу не ходит, как все, на базарчике торгует. И цены заламывает - не дай бог. И забор у него ценам под стать. И охрана…

Обсуждали это в основном мы с Заморышем, Беретик больше помалкивал. Раз только проронил:

- Так он же свое охраняет.

Видали! От того лая чуть заикой на всю жизнь не сделался, и сам же его защищает!

- Послушать тебя, - попыталась вразумить его Заморыш, - так частнику все дозволяется?

- А ты у него не покупай, - буркнул в ответ Беретик. - Тогда он и частником быть перестанет.

Силен! Взял под защиту его и вместе с ним весь частный сектор. Дескать, сам выращивает, сам торгует, не чужое продает. А я все же его Катю заставил бы на работу пойти. Пусть после смены торгует, если уж на то пошло.

Вообще-то я в душе против дяди Преды ничего не имею. Если по справедливости, так кто, можно сказать, выручил меня в тот раз, когда я вызвался быть направляющим, а куда направиться - ни малейшего понятия не имел? Вот о чем я вспомнил, завидев у калитки «Жигуленок». Вспомнил, но виду не подал: пусть считается, что я сам вывел тогда на него свой отряд.

Есть, однако, у дяди Преды какой-то особый дар - появляться в нужный момент. То ли нюх, то ли зрение такое, но только поравнялись мы с «Жигуленком» - он тут как тут.

- А, любители ухи с бубенцами! - приветствует он нас, приоткрыв калитку. - Вот хорошо, что повстречались! У меня кое-что для вас есть.

И вмиг возвращается со свертком:

- Передать попросили.

Больше он так ничего и не сказал, исчез за своей калиткой, но это «попросили» уж очень мне знакомым показалось. Впрочем, разгадка долго себя ждать не заставила.

Странный тот предмет, длинный, узкий и на ощупь твердый, был аккуратно обернут в бумагу и перевязан бечевкой. А в центре обертки красовался известный нам герб, или вензель, или эмблема, зови как хочешь, короче - треугольник с тем же числом на гипотенузе.

Отошли мы быстренько в сторону, развязали, развернули.

Оказалось - что бы вы подумали? Напильник.

Вертим его так и эдак, разглядываем, удивляемся.

- Это нам намек, - высказывает наконец предположение Заморыш.

Ох и разругаемся мы когда-нибудь с ней - вдребезги! Она одна, видите ли, догадалась - куда другим!

- Это намек на то, - разъясняю ей популярно, - что мужчин надо беречь!

Посмотрела на меня подозрительно, вся подобралась:

- И как тебе удалось его расшифровать?

- Очень просто: нельзя их пилить. Воспрещается! Понятно?

Конечно, с технической точки зрения я допустил вольность: пилят все-таки пилой, напильник вряд ли для этого годится. Но тут меня неожиданно поддержал Беретик. Да еще как - с полнейшим восторгом, надрывая животик со смеху:

- Верно говоришь, пилить нельзя! Никак! Ни в жизнь!

Я, понятно, ужасно обрадовался: вот это друг! Мужская солидарность! Чтоб девчонки из себя не воображали и слишком много на себя не брали!