По следам Ван Гога. Записки 1949 года - [9]

Сын художника Григорьева унаследовал от своего отца его худобу, задержку в речи и необычайно высокий рост.

* * *

Мои дорогие детки-5. Четвёртый день в Cagnes s/m горы в снегу, море, солнце и крутые дороги 800 футов высоты. Слезаем в город один раз в день, папа писал этюд со снеговыми горами, завтра опять будем продолжать перед вечером, утром поедем в Ниццу — 5 километров босом [sic!]: вести переговоры о печке для Лизы — у неё трясутся руки от вечной работы швейной. Плохо пишет перо моё. Любовь и привет от мамы-Маруси.

* * *

Мои дорогие детки-5, сейчас с папой поедем обедать в Ниццу — 11 километров, и потом в Монако — (не в казино), в музей, смотреть богатую коллекцию. Океан, серый день хмурит дождём, папа пишет акварель, не — обычайно мягкую по цвету. Здесь жёлтые деревья поздней осени.

Love, Мама Маруся, Burliuk

6 октября 1949 года

Маруся и Папа поехали автобусом до границы Италии, которая отстоит от Cannes в расстоянии трёх часов езды. Часы завтрака во Франции точны, как отходы и приходы поездов, — от 12 часов дня до 2½ ч. дня, после все рестораны запирают свои двери, и повара и поварихи ложатся крепко спать до семи часов обеда.

Реклама ресторана в Ницце под названием «Три утки». Ок. 1950

В Ницце около почтамта Маруся и Папа поели свой скромный завтрак: чёрные ракушки, яичницу, томаты без уксуса, чашку чая, папа — стакан розового вина, счёт хозяйка ресторана написала до подачи пищи на бумажной салфетке, укрывающей стол, во избежание «ошибок». А затем голубыми кругами azur-cote[12] промчались мимо знаменитого игорного дома Монте-Карло в Мен-тону; горы за этим романтическим городом были окутаны волнами тёмно-синих дождевых туч.

Ницца, Монте-Карло, Ментона! Каждый писатель, будь то Достоевский, Тургенев, Толстой, Флобер, Мопассан, Чехов, Генри Джеймс, неизменно упоминают в своих шедеврах эти места в качестве фона, на котором развёртываются восторги чувств, любовный жар и горечь разочарований, обиды от неудач их героев. На обратном пути опять восхищались подоблачными прибрежными горами, скалами, лазурью моря — видами, которые звучат и звучат на холстах Клода Лоррена, Тёрнера и Айвазовского. Во всех прибрежных городах заметны следы недавней войны: руины и кучи камня и мусора, который ещё не успели убрать, а то ещё и не заделанные, не зацементированные отверстия от снарядов и пуль в крышах и стенах зданий.

* * *

Мои дорогие детки, мы с папой каждый день идём на мотив и вечером пишем книгу. Любовь вам от мамы Маруси.

IV письмо книги

7 октября 1949 года

В 12 часов дня Маруся и Папа отправились автобусом в Cagnes-sur-Mer. Задачей поездки было осмотреть дом Ренуара и Фрагонара, последний превращён в музей и находится в городке Grasse. Осмотр его был отложен на ноябрь. Билет круговой стоит 200 франков.

Поместье Ренуара расположено в сфере досягаемости пешехода на окраине Cagnes. Деревенские дощатые воротца. На каменном столбе их направо надпись: «Здесь жил в течение 20 лет Пьер Огюст Ренуар. Артист-художник, рождённый в 1841 году в Limoges и умерший в 1919 году в Cagnes. Его произведения, рассеянные по всему миру, составляют гордость Cagnes». Поместье называется Les Collettes.

Кань-сюр-Мер. Почтовая карточка

Кань-сюр-Мер. Вилла «Коллет». Почтовая карточка

Мы останавливаемся и ранее, чем переступить порог усадьбы, читаем эти надписи, и душу охватывает чувство некоего волнения, так хорошо известного всем пилигримам.

Ведь мы теперь совершаем наш эстетический pilgrimage[13].

Сколько раз, начиная с 1909 года, когда в Санкт-Петербурге были выставлены лучшие картины Ренуара^{23}, сколько раз на выставках, в музеях, видя репродукции мастера, в сонмах книг мы восторгались его бесподобным мастерством, лёгкостью и чарующей грацией красок и линий, и вот теперь мы входим в сад, запущенный, скорее жиденькую рощицу старых узловатых, седых оливковых деревьев, среди которых вьющаяся по косогору аллейка ведёт нас к большому каменному двухэтажному зданию с плоской крышей, верандой с железным канопи[14]. В верхнем этаже три больших окна. На веранду дверь и два окна, а под балконом верхнего этажа большое четырёхстворчатое окно, выходящее из столовой.

Справа над верхушками персикового садика перед домом фиоль[15] Средиземного моря.

Мы проходим мимо терракотовой скульптуры, исполненной «под диктовку» Ренуара его молодым другом — скульптором (имя надо взять из книги «Ренуар как скульп — тор»)^{24}.

Подымаемся по мраморным ступенькам на веранду, а затем в комнату, разделённую аркой. В первом отделении пол вымощен каменными плитками ярко-жёлтого цвета, такого же цвета плюшевые софа и два кресла. На стене зеркало. На полках с книгами с левой стороны стоят три незаконченных пейзажа оливковой рощицы, один из небольших этих пейзажей заслонён наполовину пустой дешевой золотой рамой. Направо от неё, на оберточной жёлтой бумаге гуашью изображена обычная ренуаровская пышнотелая матрона, в простенке около арки слева бронза — барельеф «Коко».

— Это мой муж, — говорит мадам Полет Ренуар, — он изображён здесь шести лет. Жан, Пьер и младший Клод («Коко»)^{25}. Первый — в Голливуде, а мой муж продолжает работать на терракотовом заводе, который сорок лет тому назад построил метр Ренуар. Мы живём в этом доме, он был сооружён по планам Ренуара, в доме 12 комнат.