По следам «таинственных путешествий» - [66]
Маршрут самолета «Леди, будьте хорошей»
...Осталось позади побережье Средиземного моря с многолюдными городами. Песчаные дюны уступили место огромной, твердой, как гранит, каменистой равнине. Двухмоторная «Дакота» приближалась к центру нефтяной концессии в 600 километрах к юго-востоку от Бенгази.
Пилоты чувствовали себя первопроходцами. Натренированным взглядом оценивали местность. Тень самолета скользила по земле, на которую столетиями не ступала нога человека.
— Самолет внизу! — неожиданно закричал второй пилот Рой Томсон.
Большой четырехмоторный самолет, подобно гигантской птице, приник к земле, как бы собираясь тотчас взлететь. По следам было ясно, что он врезался в землю под небольшим углом.
— «Либерейтор», — безошибочно определил первый пилот Рой Гамильтон.— Как он попал сюда?
Сообщение экипажа «Дакоты», а дело происходило в ноябре 1958 года, никого не заинтересовало. «Здесь какая-то ошибка, — заявили официальные власти. — «Либерейторы» не используются в этих местах уже лет пятнадцать. Даже во время войны они никогда не залетали так далеко в глубь пустыни». Местонахождение загадочного самолета пометили на карте и вспомнили о нем только спустя год.
...Три вездехода медленно продвигались на юг. Час за часом удушливое безмолвие Сахары нарушалось только ревом моторов и лязгом гусениц. «Либерейтор» заметили издалека. Подбирались к обломкам с опаской. Серебристая поверхность фюзеляжа, отполированная ветрами, блестела на солнце. На нем краской было выведено название самолета: «Леди, будьте хорошей» — первые слова одной из популярных песенок тридцатых годов — и крупные цифры «64» — его номер. Шаги гулко отдавались в пустом корпусе. Вокруг — никаких следов экипажа. В питьевых бачках еще плескалась вода. Покачивалась на крючке фляжка с кофе. На штурманском столике лежал бортжурнал. Последняя запись в нем была сделана шестнадцать лет назад.
...В воскресенье, 4 апреля 1943 года, «Либерейтор» с экипажем из девяти человек вылетел с аэродрома Солук, неподалеку от Бенгази, в направлении Италии. В 9 часов вечера командир самолета Вильям Хаттен, выполнив задание, лег на обратный курс.
Обычный рейс подходит к концу. Экипаж уже мечтает о заслуженном отдыхе после тринадцати часов, проведенных в воздухе. Стрелки радиокомпаса на своих местах. Самолет в зоне луча при водной станции на базе в Солуке. Все, кажется, было учтено до мелочей. Кроме одной детали...
В те времена радиолокационные станции обнаружения имели существенный недостаток: не могли различить между правильным пеленгом и его диаметрально противоположным. Таким образом, нельзя было проверить, куда направлялся «Либерейтор»: к станции или от станции. Штурману сообщали курс по отношению к станции, и наземные операторы полагали, что самолет приближался к Бенгази со стороны моря.
...В полночь «Леди, будьте хорошей» проскочила побережье, закрытое плотной дымкой, и углубилась в пустыню. Усталые пилоты не заметили, как на мгновение упали стрелки радиокомпаса, когда они пролетели над Бенгази. Четыре мощных мотора уносили экипаж все дальше и дальше на юг. Когда Хаттен вышел в эфир, самолет оказался уже вне зоны действия базовой радиостанции. Напрасно искал он очертания береговой линии или какие-нибудь другие приметы: вокруг не было ничего, кроме безбрежного песчаного моря...
Штурман Хейс отчаянно пытался сориентироваться. Моторы стали давать перебои, вырабатывая последние литры горючего. Хаттен не рискнул садиться ночью в незнакомой местности. «Бензин кончается, ребята,— объявил он по внутренней связи. И скомандовал: — Всем покинуть машину». Выдернул шнур переговорного устройства с тяжелым бронзовым штепселем на конце, включил автопилот и последним выбросился на парашюте.
«Леди, будьте хорошей», помигивая навигационными огнями, плавно снижалась и вскоре растворилась в темноте...
Куда же исчезли девять человек? Тайна приоткрылась только в феврале 1960 года. Поисковая партия наткнулась на выложенные из камней треугольники, которые цепочкой тянулись на каменистом плато к северо-западу. В 40 километрах от песчаного моря непонятные знаки внезапно пропали. На границе дюн был найден дневник.
...На рассвете 5 апреля 1943 года они собрались вместе. Весельчак Хейс и второй пилот фаталист Тонер. Радист Мор и бортинженер Рипслингер. Стрелки Шелли, Ламотт и Адамс. Не было только молчаливого бомбардира Воравки. Он выбросился из самолета одним из первых и бесследно пропал.
Совещались недолго. Штурман Хейс был уверен, что они находятся от побережья самое большее в 130 километрах. Такое расстояние можно пройти за два-три дня. «В таком случае, — заявил Тонер, — искать самолет не имеет смысла. Неизвестно, сколько времени он продержался в воздухе. А при падении, наверное, развалился на части вместе с рацией». Значит, путь только один — на север.
Когда взошло солнце, восемь человек двинулись к спасительному побережью. С одной фляжкой воды (вторая была у Воравки) и несколькими пакетами неприкосновенного запаса. Захватили и купола парашютов — укрываться холодными ночами, делать опознавательные знаки и собирать воду. В пустыне все они оказались впервые и не знали, что в этих местах никогда не бывает росы и десятки лет не выпадает и капли дождя...
