По следам солнечного камня - [21]
Помолчав, Нотангас продолжал:
— Солнце близится к закату. Оставаться на этом берегу нам нельзя. Ночью нас всех перебьют. У нас много раненых, а лодок за нами не пришлют. Как быть?
— Великий Нотангас! Великий рикис! Я предлагаю поискать лодки ниже по течению или, наоборот, выше… — произнес Витингас.
— Уже искали. И нашли лишь сожженную усадьбу лодочника…
— Поплывем на тот берег на плотах!
— Мы согласны!
— Пусть так и будет! Те, кто покрепче, пусть принимаются за связку плотов. На них уложим раненых. Остальные поплывут самостоятельно.
— Нам нужно торопиться! — поддержал Нотангаса Кулмас, взглянув на солнце, которое опускалось все ниже. — Если мы не управимся до заката, придется ночевать под открытым небом: в город нас не пустят.
Когда со стороны реки пришли разведчики и доложили, что готовы уже три больших плота, Нотангас предупредил:
— Только без шума! Чтобы из леса не заметили, как мы переправляемся. Пусть часовые по одному отходят лишь тогда, когда плоты двинутся с места…
Здоровые помогли раненым спуститься к воде, перенесли товары.
— Поосторожнее! — предупредил часовой, стоящий вблизи леса. — Слышу возню!
Плоты отчалили как раз вовремя. Стоило только часовым прыгнуть в воду, как из леса на поляну выскочили всадники. Они помчались к берегу вдогонку за переправляющимися через реку… Одно копье скользнуло по воде и вонзилось в торец бревна около Айстиса. Другие не долетели до цели…
Люди и лошади благополучно преодолели стремнину и теперь приближались к противоположному берегу, к стенам Карнунта.
Когда сембы уже выходили на берег, солнце спряталось за лесом. О закате возвестил своим звоном и колокол где-то за стенами.
— Мы опоздали! — с отчаянием взмахнул рукой Нотангас.
— Кулмас, попытай счастья! Беги к воротам!
В сопровождении пяти сембов Кулмас подбежал к высоким воротам, обитым листами меди, за ними последовал и Айстис.
— Это мы, сембы! — Кулмас постучал в ворота и что-то добавил на непонятном Айстису языке.
По ту сторону ворот послышались возгласы.
— Что они говорят? — спросил Айстис у Витингаса.
— Они велят нам убираться и грозят нанизать нас на копья!
— А раненые?
— Ты еще не знаешь римлян! Какое им дело до варваров, как они называют всех, кто родом не с их земли…
— Пусть их покарает бог Пяркунас! — разразился бранью Кулмас. — Идем отсюда, а то эти нечестивцы на самом деле осыпят нас стрелами!
— Ничего не поделаешь! Придется дожидаться утра, — сказал Нотангас. — Готовьтесь к ночлегу!
Все были утомлены. Переправа через реку потребовала большого напряжения сил. Нотангас видел, что соорудить укрепленную стоянку не удастся, поэтому велел тем, кто еще мог передвигаться, отнести все товары поближе к стене, где не задували ветры. Расстелив меха и одежду, уложили раненых. Посередине круга разложили костер. От ужина все отказались. Большинство тут же повалилось спать. Лишь считанные часовые старались не задремать.
…Завыл волк. Другой. Третий.
Вой все нарастал, уже казалось, будто завывание доносилось со всех сторон.
— Волки почуяли запах крови!
— К ограде!
— Несите сюда копья!
Командовал Нотангас:
— Кулмас, возьми десять человек и спеши к лошадям. Волки прежде всего набросятся на них. Берите огонь. Не забывайте, что волки боятся огня!
— Что случилось? — спросонья спросил Айстис. — На нас опять напали?
— Волки, — объяснил Витингас. — Хватай копье!
Из темноты к ограде тянулась цепочка зеленых точек.
— Кидай! — крикнул кто-то.
Сембы стали бросать в приближающихся волков горящие ветки. Цепочка зверей рассыпалась, но ненадолго. Вскоре волки снова собрались в стаю и опять потянулись к ограде.
— Огнем их!
Только отдельные волки бросились прочь, а остальные уже лезли на ограду.
Сембы встретили их стрелами, мечами, копьями. Но и это не остановило зверей. Преодолев препятствие, они накинулись на людей…
Закипела ожесточенная схватка.
Айстис заметил крупного волка и метнул в зверя копье, но промахнулся. Волк вцепился в него зубами. Боль привела Айстиса в ярость. Напрягая все силы, он ударил мечом. Послышался визг. Волк отскочил.
Рядом другой волк бросился на человека, норовя вцепиться ему в горло. Айстис огрел волка мечом плашмя, и зверь отступил от жертвы. Несколько волков окружили Вигингаса. Тот оборонялся, вращаясь вокруг с мечом в руках. Айстис поспешил ему на помощь.
Подоспели мужчины, посланные защищать лошадей. Они разили волков с тыла.
Звери не устояли. Скуля и воя, они отошли в темноту…
Айстису больше не удалось уснуть. Как и остальные путешественники, он внимательно прислушивался к каждому звуку: опасался, что волки появятся снова.
Невдалеке возвышались стены. Наверху ходили часовые. Эхо их шагов размеренно звучало и тогда, когда сембы отчаянно защищались от волков. Часовым, казалось, не было никакого дела до того, что волки могут разорвать в клочья людей, нашедших пристанище у ворот.
Спокойно несла свои воды река. На противоположном ее берегу догорали костры. Маркоманы, убедившись, что отряд ускользнул от них, не посмели переправляться через реку.
Хрустнула ветка. Волки, видимо, сновали кругом, дожидаясь, когда костер погаснет и добыча станет доступной.
А огонь действительно догорал. Кончался запас дров. Необходимо было искать новые сухие ветки, чтобы не попасть волкам на ужин… Об этом думал Нотангас, переходя от одного костра к другому.
Книга П. А. Загребельного посвящена нашим славным пограничникам, бдительно охраняющим рубежи Советской Отчизны. События в романе развертываются на широком фоне сложной истории Западной Украины. Читатель совершит путешествие и в одну из зарубежных стран, где вынашиваются коварные замыслы против нашей Родины. Главный герой книги-Микола Шепот. Это мужественный офицер-пограничник, жизнь и дела которого - достойный пример для подражания.
"Просчет финансиста" ("Интерференция") - детективная история с любовной интригой.
В 1815 году Венский конгресс на ближайшее столетие решил судьбу земель бывшей Речи Посполитой. Значительная их часть вошла в состав России – сначала как Царство Польское, наделенное конституцией и самоуправлением, затем – как Привислинский край, лишенный всякой автономии. Дважды эти земли сотрясали большие восстания, а потом и революция 1905 года. Из полигона для испытания либеральных реформ они превратились в источник постоянной обеспокоенности Петербурга, объект подчинения и русификации. Автор показывает, как российская бюрократия и жители Царства Польского одновременно конфликтовали и находили зоны мирного взаимодействия, что особенно ярко проявилось в модернизации городской среды; как столкновение с «польским вопросом» изменило отношение имперского ядра к остальным периферийным районам и как образ «мятежных поляков» сказался на формировании национальной идентичности русских; как польские губернии даже после попытки их русификации так и остались для Петербурга «чужим краем», не подлежащим полному культурному преобразованию.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.