По следам фальшивых денег - [72]

Шрифт
Интервал


Когда Кунцевич вошел в дом матери Бамбука, Тараканов чуть не бросился ему на шею:

– Мечислав Николаевич, наконец-то!

Надворный советник внимательно посмотрел в глаза коллеги, потом взял руками за туловище и развернул.

– Слава Богу, нет! – воскликнул он.

– Чего нет, Мечислав Николаевич? – недоуменно спросил коллежский секретарь.

– Косички нет, и глаза узкими не стали! А то я уж думал, что вы здесь совсем обкитаились.

Сыщики засмеялись.

– Однако какую вы бородищу себе отрастили! Отчего не бреетесь? – спросил столичный гость, протягивая Тараканову руку.

– Для конспирации, ваше высокоблагородие, я же до сих пор в мертвецах числюсь, – ответил Осип Григорьевич, тряся десницу начальника.

– Скоро, скоро вы воскреснете!

– Давайте тогда выпьем за встречу и за предстоящее воскрешение. Позвольте угостить вас здешним ликером, – предложил Осип Григорьевич. – Напиток великолепный, если, конечно, покупать его в проверенном месте.


– А уж как начал Левенталь каяться, так и покаялся до конца. Вы знаете, мне иной раз удается довести людей до полного сознания, все-таки более двадцати лет в сыске. – Мечислав Николаевич самодовольно ухмыльнулся и опрокинул очередную рюмку с ликером. – Да-с, ликерчик действительно весьма недурен. Конечно, немаловажную роль в том, что Роберт Иванович так недолго держал язык за зубами, сыграли и ваши здешние успехи, Осип Григорьевич. Кстати, Шабельский мне сказал, что вы свой рапорт ему по военному беспроволочному телеграфу переправили. Как вам это удалось?

– Лука Дмитриевич добился приема у господина военного губернатора, рассказал о наших злоключениях, показал мой открытый лист, подписанный господином директором Департамента полиции. Его превосходительство проникся и позволил воспользоваться военной связью.

– Ловко! Ну, так вот, получил я от Шабельского ваш рапорт, прочитал, сопоставил все в нем изложенное с уже имевшимися у меня сведениями, помозговал, пришел к Левенталю и говорю ему: «Все, что вы вместе со своими друзьями-подругами натворили, следственной власти досконально известно. И сейчас беседую я с вами только из чувства человеколюбия. Хочу, чтобы вы покаялись – покаяние облегчит вашу душу и снизит наказание». Роберт Иванович засмеялся и отвечает: «Такие беседы вы, милостивый государь, с первоходами ведите, а я калач тертый». «Не верите, – говорю, – а зря, зря, батенька. Впрочем, я бы на вашем месте тоже бы не поверил. Ну что ж, тогда давайте поступим следующим образом: я сам расскажу вам историю вашей шайки. А по окончании разговора вы решите, стоит ли вам помогать следствию или нет. Договорились?» Левенталь улыбнулся: «Я вас с удовольствием послушаю: с детства люблю рассказы про воров и сыщиков, да и заняться мне в камере нечем». «Замечательно. Начнем с того, что никакой вы не Роберт Иванович. Зовут вас Фриц Левальд, и происходите вы из крестьян Газенпотского уезда Курляндской губернии». Смотрю, а эти сведения на Левальда-Левенталя никакого впечатления не произвели. «Сейчас, – говорит он мне, – в наш просвещенный век, установить личность человека по отпечаткам его пальцев не представляет никакого труда, меня другое удивляет: пальчики у меня только третьего дня откатали, как вам так быстро удалось проверить их по картотекам?» «Сами же изволили сказать, – отвечаю, – что мы живем в век технического прогресса, поверьте, нашему департаменту и не такое под силу. С момента вашего осуждения многое изменилось! Итак, вы – Фриц Густавов Левальд, запасной рядовой Лейб-гвардии Уланского полка, судившийся Либавским окружным судом в тысяча девятьсот втором году по статье пятьсот пятьдесят шесть Уложения о наказаниях уголовных и исправительных к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу на восемь лет. По отбытии наказания вы были водворены на вечное поселение в селе Джалинде Амурской области. Однако с места поселения сбежали и с лета тысяча девятьсот одиннадцатого года проживали по подложному виду в городе Благовещенске. Здесь о вашем прошлом узнал некто Копытин». Смотрю, а лицо-то у моего визави после этих слов изменилось! Такая ненависть у него во взгляде промелькнула, так он кулаки сжал, что я сразу понял, в какую точку нужно бить! «Ладно, говорю, не буду больше рассказывать, это у вас времени полно, а мне оно дорого. Итак, смотрите, что мы против вас имеем: бегство с поселения и проживание по подложному виду – раз, показания Дунаевского и мадемуазель Володко – два, изъятое в вашем жилище клише – три, показания вашей прислуги в Ницце, а также владельца склада фирмы «Константин» – четыре. Всего этого более чем достаточно, чтобы осудить вас за изготовление фальшивых кредитных билетов. Предлагать вам избежать наказания в обмен на какие-либо сведения я не буду – это и не в моей власти, и не соответствует моему желанию. Я предлагаю вам другое – отомстить. А то что же получается? Вы – в Нерчинск, руду добывать, а господин Копытин – заработанные вашими трудами деньги тратить? Это же несправедливо, вы не находите? А у нас против него ничего нет, и без вашей помощи обвинить его не получится. Будет он и дальше на свободе гулять». Смотрю я на Левальда и вижу, что все правильно угадал. Недолго он размышлял, а потом и покаялся, и сотрудничать согласился. Рассказал, что трудился у себя в Курляндии гравером, хорошо зарабатывал, но потом познакомился с одной барышней, и денег, как это водится, стало не хватать. Решил он тогда восполнить эту недостачу, открыв у себя в сарае «филиал» Государственного монетного двора. Быстро попался, быстро был осужден и сослан на Дальний Восток. Отбыв наказание, поклялся больше ничем преступным никогда в жизни не заниматься – уж очень ему на каторге не понравилось. Поселился в Джалинде. А там – чуть с ума не сошел. Вы представляете немца в амурской казачьей станице? Очень несладко там ему приходилось. Да и тосковать он начал. «Я, – говорит, – жил у самой пристани и волей-неволей должен был смотреть на приходившие пароходы, на публику в городской одежде, на дам, на барышень! Смотреть и понимать, что буду лишен возможности жить так, как эти люди, еще много-много лет». В общем, решил Фриц Густавович согрешить в последний раз – сделал себе подложный паспорт и уехал в Благовещенск. Там он поступил в граверную мастерскую и стал зарабатывать деньги на переезд в Россию. Трудился он, как и всякий немец, прилежно, зарабатывал хорошо, поэтому мог позволить себе иной раз и покутить. В ресторане Левальд познакомился с Дунаевским, подружился с ним и по пьяни разболтал о своем прошлом. А через пару дней к нему явился господин Копытин и сделал предложение, от которого Фриц Густовович не смог отказаться. Взамен на обещание молчать Иван Павлович потребовал от господина Левальда наладить производство фальшивых денег. За оказанные услуги Копытин обещал щедро платить и обещание свое сдержал. Левальд ушел из мастерской, перебрался на более дорогую квартиру и в обществе теперь мог представляться мехоторговцем. Ну а чтобы гравер никуда не делся, к нему был приставлен некто Давид Абрамович Рохлин, знакомец Копытина, о котором нам с вами, господа, до настоящего времени ничего не известно. Левальд говорит, что этот Рохлин тоже бывший каторжник и что он страшный человек. Однако предприятие чуть с самого начала не потерпело крах – несмотря на то что изготовленное Фрицем Густавовичем клише практически ничем не отличалось от применяемого в Экспедиции заготовления государственных бумаг, отпечатанные при его помощи двадцатипятирублевые кредитные билеты спутать с настоящими мог разве что ребенок – слишком примитивными были используемое при печатании оборудование и краски, а других в городе было не достать. Тогда Копытин решил открыть «блинную фабрику» за границей. В экспедицию отправились Левальд и его невеста Володко, которая не была осведомлена о преступной деятельности своего суженого; Дунаевский, решивший быстро разбогатеть; его сожительница Саянина, которую Копытин хотел сбагрить подальше от себя; а во Франции к ним присоединился господин Рохлин – верный глаз хозяина этого акционерного общества. В Берлине наши «путешественники» купили необходимые краски и фотографический аппарат. В Париже были приобретены литографический пресс, машина для обрезания бумаги, а также необходимые электрические приборы и слесарные инструменты. Экипировавшись, компания выехала в Ниццу. Ну а дальше вы знаете – первую партию в 450 000 рублей удалось успешно переправить в Благовещенск, и она разошлась по всей Сибири и Дальнему Востоку, не исключая Маньчжурии и Китая. Вторую партию решили реализовать в европейской России – уж очень длительным было путешествие из Парижа в Благовещенск. Для этого Рохлин подыскал в Александрове контрабандиста Нахмана, и тот дал свое согласие наладить сеть сбыта. Но вторую партию фальшивок благодаря вашему покорному слуге провести через границу не удалось. Получив от Рохлина сигнал о провале, Левальд бросился в бега. Другие, оставшиеся на свободе члены шайки затаились. Фриц Густавович мог бы затеряться в Европе и начать новую жизнь, но… У него не было денег. Все фальшивки из второй партии были изъяты полицией, а за первую партию Копытин так с ним и не рассчитался, заявив, что заплатит за все сразу. Поэтому Левальд решил согрешить еще, и вправду в последний раз. В начале апреля он отправил вашему миллионщику телеграмму и сообщил, что готов продолжить сотрудничество, требуя денег на расходы. Теперь гравер был осторожен и своего обратного адреса не сообщал, предлагая осуществить перевод до востребования. По-видимому, к тому времени у Копытина окончательно прошел страх возможного разоблачения, и деньги им были переведены. Левальд стал подыскивать на севере Франции место для организации нового производства. Вот такая вот история.


Еще от автора Иван Погонин
Круг замкнулся

Последняя книга Ивана Погонина о приключениях Мечислава Николаевича Кунцевича и Осипа Григорьевича Тараканова заканчивается там, где начинается первая книга об их приключениях… Круг замыкается.


Алмазный гусь (из сборника «Убийственное рождество»)

Рождественская пора — время чудес. Но сочельник еще и время, когда активизируются темные силы. Пока одни готовятся к празднику и покупают подарки, преступники строят свои планы и, пользуясь общей расслабленностью, проворачивают страшные дела. Противостоять им будут прославленные сыщики, созданные мастерами жанра: Николаем Свечиным, Валерием Введенским, Андреем Добровым и Иваном Погониным.


Превышение полномочий

Зимой 1889 года в Петербурге происходит убийство генеральши Штрундман и её горничной. Подозрение падает на лакея, но сыщик Мечислав Кунцевич благодаря обнаруженной в квартире шляпной коробке выходит на предполагаемых убийц. Соучастницей вполне может быть и девушка, в которую Кунцевич влюблен. Поведение этой хорошенькой продавщицы шляпного магазина вызывает много подозрений. А когда в ходе следствия сыщик выясняет, что преступники, убившие генеральшу, совершили ещё одно убийство – актрисы Марсельской, ему приходится всерьез присмотреться к девушке, вскружившей голову.


Хищники [сборник]

«21-го Февраля с. г., в 11½ часов дня, проживающий в доме 15 по Литейному проспекту Действительный Статский Советник Гноинский, возвратясь домой, застал в своей квартире двух неизвестных воров, проникнувших туда посредством подобранных ключей или отмычек, причём один из похитителей набросился на г. Гноинского, схватил его за горло и, повалив на пол, стал душить, нанося при этом удары по голове каким-то тупым орудием, и затем при помощи второго соучастника выхватил из кармана бумажник с деньгами и сорвал золотые с цепочкой часы, после чего оба злоумышленника скрылись…».


Экспедиция в рай

Приключения бывшего чиновника сыскной полиции Тараканова начинаются тогда, когда Осипа Григорьевича после революции против воли мобилизуют в советскую уголовно-розыскную милицию и поручают расследовать первое преступление: ограбление с убийством. Оценит ли профессионализм Тараканова новая власть? Или посчитает его недостаточно компетентным, а то и опасным? Осип Григорьевич не без труда находит исполнителей преступления, но дадут ли ему подобраться к заказчику?..


Бриллианты шталмейстера

В сборник вошли два романа Ивана Погонина, главный герой которых – сыщик Мечислав Кунцевич – из небольшого криминального эпизода выходит на крупные дела. «Бриллианты шталмейстера» – о похищении драгоценностей и убийстве отпрыска высокопоставленного царедворца. «Белое золото» – о махинациях торговцев сахаром. Ретродетективы Погонина, как всегда, отличаются пристальным вниманием к деталям, соответствием духу времени, исторической достоверностью.


Рекомендуем почитать
Блондинка 23-х лет…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Убийство в купе экспресса

Произведение Баантьера «Убийство в купе экспресса» относятся к жанру полицейского романа. И это не удивительно — т. к. автор прослужил долгие годы в полиции.


Царствие благодати

В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…


Голливудский участок

Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…


Преступления могло не быть!

Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.


Безмолвные женщины

У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.


Сыскная одиссея

Цикл повестей Ивана Погонина «Сыскная одиссея» рассказывает о жизни и службе полицейского надзирателя Осипа Тараканова. Начинается цикл с рассказа о том, как в 1906 году, в разгар первой русской революции, девятнадцатилетний Тараканов расследует свое первое дело. Происшествие происходит в уездном городе Кашира Тульской губернии. Совершено нападение на почтово-телеграфную контору, убит стражник, похищена большая сумма денег. В течение суток Тараканов раскрывает ограбление, но главарю банды удается уйти. С этого момента юный сыскной надзиратель начинает искать преступника самостоятельно, и поиски превращаются в настоящую одиссею…