По прихоти судьбы - [2]

Суитмен заглядывает внутрь.

— Справимся. Пока Джош не подъехал, кое-что можно отвезти и на легковушке.

— Гм… Моя машина, как назло, в ремонте, — извинительно улыбаясь, говорю я. — А соседа сегодня нет, он уехал навестить мать.

— Обойдемся без соседа, — невозмутимо отвечает Суитмен. — Мой «порше» в двух шагах. — Он указывает рукой на автомобиль, припаркованный чуть поодаль у обочины, на противоположной стороне дороги. — Сейчас подгоню его прямо сюда. — Он делает шаг в сторону.

— Зонтик! — кричу я, протягивая ему зонт.

Суитмен поворачивается, окидывает меня странно внимательным, я бы даже сказала, задумчиво-ласковым взглядом и с улыбкой качает головой.

— Ну что вы, какие глупости. Вам он нужнее: вы совсем не по погоде одеты.

Наклоняю голову и смотрю на свои коротенькие шорты и ноги в резиновых шлепках. Пальцы от холодного дождя уже красные и в комочках мокрой уличной пыли. Да уж!

— А я не растаю. — Суитмен улыбается и продолжает путь.

Провожаю его долгим взглядом и пытаюсь понять, действительно ли в его глазах, несмотря на внешнее спокойствие, отражается давняя затаенная грусть или мне это лишь показалось.

Несем в дом подушки от диванчика и стулья, и я еще на крыльце чую запах гари.

— Мой пирог! — Влетаю в парадную, бросаю подушки прямо на пол в прихожей — благо они в полиэтилене, — проношусь на кухню и выключаю духовку. Открывать дверцу и заглядывать внутрь даже страшно. Ну и денек выдался! Все наперекосяк.

— Еще одна неприятность? — интересуется Суитмен, улыбаясь сдержанной сочувствующей улыбкой.

— Вам смешно, а мне… — С тяжелым вздохом вытаскиваю из духовки противень с пирогом.

Суитмен подходит и окидывает мое подпорченное творение оценивающим взглядом.

— Всего лишь немного подгорел. А сверху смотрится так, что хоть продавай. — Он наклоняется ниже и вдыхает запах неудавшейся стряпни. — И пахнет отлично. Так и тянет попробовать.

Смеюсь.

— Что вы! Его теперь только выбросить на помойку.

— Не вздумайте! — почти приказывает Суитмен, впрочем таким тоном, что мои губы, несмотря на тридцать три несчастья, растягиваются в широченной улыбке. — Лучше пригласите меня на чай, — говорит он настойчиво и при этом совсем не нагло. — Когда разберемся с мебелью, естественно.

Кривлюсь.

— Собираетесь есть эту черноту?

— Черноту я срежу, — с убеждением говорит Суитмен. — А остальным с удовольствием полакомлюсь. Если, конечно, пригласите.

Опять смеюсь. Чудной он, этот Дэниел Суитмен. Но весьма симпатичный. И почему-то жаждет мне помочь.

— Я вас приглашаю, мистер Суитмен.

Он приподнимает руку.

— Давайте без официальностей? «Мистер Суитмен» слишком долго выговаривать. Называйте меня просто Дэниелом. А я вас буду звать Трейси, не возражаете?

Пожимаю плечами.

— Нет.

Дэниел смотрит на часы.

— Поехали назад. Джош всегда весь в делах, не привык терять время даром.

— Конечно. — Окидываю кухню беглым внимательным взглядом: на сей раз выключено все — свет, газ и вода.

Выходим на улицу и бежим до машины бегом. Зонтик я, по-видимому, бросила на пол вместе с подушкой. Только бы не забыть отдать его Дэниелу. Садимся на передние сиденья, и я краем глаза рассматриваю своего нового знакомого. Кто он такой? На психопата, искателя приключений или афериста вроде бы не похож. Хотя кто его знает? И кто может дать точный портрет чокнутого или, скажем, бессовестного жулика?

Дэниел заводит мотор.

— Любишь готовить? — спрашивает он.

Усмехаюсь.

— Не особенно. Просто сегодня выходной, захотелось немного побаловать дочь. И соседа — мы с ним давние друзья.

Дэниел бросает на меня многозначительный взгляд. Поднимаю руки и, бог знает зачем, поспешно уточняю:

— Именно друзья, без всяких там глупостей. Брэд ровесник и товарищ моего отца, я для него как дочь, а Лаура, моя девочка, ему вроде внучки. Когда его прежние соседи собрались продавать дом, мы как раз искали жилье. Брэд позвонил нам, и теперь мы рядышком…

Умолкаю, на миг переносясь мысленно в те дни, когда мы с Ричардом, молодожены, уверенные в том, что нашему браку не будет конца, делали первые шаги в семейной жизни, полной открытий и сюрпризов. Я только входила в роль жены, Ричард — в роль мужа. Завтрак на двоих, общие планы, мелкие ссоры, что неизменно заканчивались морем поцелуев… Тогда все казалось романтическим приключением, забавной игрой. Сердце пронзает привычная боль, и я, чтобы Суитмен ничего не заметил, отворачиваюсь и смотрю в окно.

— Значит, у тебя правило: по выходным баловать дочь и соседа вкусненьким, так? — спрашивает он.

— Не то чтобы правило… — Смущенно смеюсь. — Кулинар я не ахти какой. А вот мой… — Осекаюсь. Говорить Суитмену о покойном муже почему-то не хочется. Ричард готовил отменно. Причем без особых усилий, легко, как будто между делом. Конечно, нечасто — большую часть своего времени он посвящал работе. Будь она неладна…

Суитмен поворачивает голову, но ни о чем не спрашивает. Слава богу!

Прочищаю горло.

— Лаура любит попить чайку с пирогом домашнего приготовления, а у меня, к сожалению, нет возможности печь каждый день. Ну или даже раз в неделю. — Заставляю себя улыбнуться и стараюсь казаться беззаботной. — Сегодня вот выдался свободный денек, но, увы, не вполне удачный.