По Нилу на каяках - [19]
А где пирога с ее пассажирами? Пироги нет. Мы зовем.
Джон отвечает: "Мы здесь, друзья!". Его голос доносится откуда-то издали. Кричим,
чтобы помочь ему направить пирогу в нашу сторону.
— О-го... о-го-го!
Это Гума. Он хочет установить связь с рыбаками.. Но ответом ему служит молчание. Уныло продолжаем плыть, придерживаясь берега.
— Наконец-то, — восклицает Жан. — Кажется, нашел!
Мы подплываем к нему. Стена папирусов расступилась, открыв узкий кривой проход. Не хватает только нам заблудиться в этом лабиринте! Однако надо же что-то предпринимать! Продвигаемся вперед. Вот появляется огонек, за ним другой, третий. Мы как-будто у цели — перед нами стоянка рыбаков. В воздухе запах гниющей рыбы.
— О-го ... о-го-го!
Снова кричит Гума. На этот раз рыбаки отзываются. Проход в папирусах становится шире. В крохотной бухточке пришвартованы пироги. Мы сходим на берег. Чертовски приятно почувствовать под ногой твердую землю!
Местные жители принимают нас приветливо. То, что мы возникли, как призраки из ночного мрака, не слишком их смущает. В дальнейшем нам довелось бывать без провожатых, и без оружия в самых глухих уголках Африки, ночевать у совершенно незнакомых людей, но ни разу с нами не случилось ни малейшей неприятности. Рыбаки озера Кьога принадлежат к народности бакеди, насчитывающей несколько тысяч человек. Живут они среди болот в условиях чрезвычайно суровых. Тем не менее это очень добродушные и приветливые люди. Все присутствующие спешат пожать нам руки в знак приветствия. Нас это удивляет и трогает.
Ставим свои каяки рядом с пирогами, выгружаем кухонный ящик, палатку-полог и индивидуальные мешки. Жан уже успел наполнить бурдюк озерной водой, которая пойдет на приготовление ужина.
Выбираем место для лагеря возле самого большого костра. Рядом горит еще несколько костров, около которых хлопочут рыбаки. Вокруг расставлены сплетенные из веток решетки метровой высоты. К ним подвешивают рыбу для копчения, и мужчины должны всю ночь поддерживать огонь в кострах. Невдалеке лежит груда рыбы, ожидающей своей очереди. Одни рыбы еще трепещут, другие уже начали портиться, и по ним бегают мухи. Отбросы гниют тут же. О санитарии никто не заботится. Однако нам не приходится быть прихотливыми.
Устанавливаем палатку и принимаемся распаковывать багаж, чем вызываем всеобщее любопытство.
Рыбаки следят за нами молча, почти благоговейно, словно мы колдуны, выполняющие магические ритуалы. Изредка кто-нибудь указывает пальцем на особенно поразившую его вещь.
Наши два примуса, которые я разжег для приготовления ужина, со свистом извергающие пламя, особенно заинтересовали хозяев.
Общество этих людей доставляет нам подлинное удовольствие. Хотя мы и говорим на разных языках, но, кажется, отлично понимаем друг друга.
К сожалению, мы не в состоянии побыть подольше с нашими друзьями-рыбаками.
Комары нападают сомкнутым строем, и мы вынуждены наспех доварить ужин и укрыться в палатке вместе с котелками, полными риса и рыбы. Усевшись на походные кровати, при свете электрического фонарика заканчиваем дневные записи и стараемся уточнить свое местоположение по карте. Затем забираемся в спальные мешки, однако отнюдь не обретаем в них вожделенного покоя: комары преследуют нас и тут. Далеко за полночь, несмотря на усталость, мы все еще бодрствуем, гоняем комаров, чертыхаясь и бранясь вовсю. Они могут прямо с ума свести!
На следующий день мы проснулись, когда солнце уже стояло высоко в небе. Рыбачий поселок опустел — рыбаки отправились на ловлю. Осталось дома только несколько стариков и подростков, занятых копчением рыбы.
При помощи мимики благодарим старейшин за гостеприимство и готовимся к отплытию. Подростки подхватывают наши мешки, очень гордые тем, что могут оказать эту услугу. Все провожают нас до бухточки.
Из того, что они у нас видели, пожалуй, более всего поражают их грациозные белые лодки, которые очень выгодно отличаются от грузных пирог, выдолбленных из древесных стволов.
"Ваши каяки — чудо", — повторяют они с глубокой убежденностью, и искренность их похвал доставляет нам удовольствие.
Мы показываем им весла из алюминия. Они не могут прийти в себя от изумления, поднимают руки кверху, и их лица освещает широкая улыбка. Им еще не доводилось видеть ничего подобного. Один из них исчезает и через несколько минут возвращается со своими сбережениями, завернутыми в грязную тряпку. Он протягивает нам пять шиллингов (250 франков), показывая, что хочет купить каяк. Он очень удивлен нашим отказом, потому что пять шиллингов для него целое состояние, и с завистью смотрит на маленькую лодку. Пытаемся ему объяснить, как можно соорудить подобную лодку из шкур диких животных, но он нас не понимает.
И вот мы снова плывем по озеру.
Нам попадается навстречу несколько очень красивых пирог. Они сделаны из досок, скрепленных лианами, ипрошпаклеваны местным каучуком. Борта у них приподняты и расписаны геометрическим трехцветным узором — белым, зеленым и охрой. Заостренный нос украшен рогами антилопы.
В каждой пироге не менее дюжины негров гребут в быстром темпе под аккомпанемент песни с четким ритмом, которая разносится далеко по водной глади озера. Мы еще долго слышим ее. Затем снова воцаряется тяжелое безмолвие болот, нарушаемое лишь плеском воды под нашими веслами да криками птиц. Посередине озера не слышно даже хрюканья бегемотов.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Эта книга — сборник маршрутов по Сицилии. В ней также исследуется Сардиния, Рим, Ватикан, Верона, Болонья, Венеция, Милан, Анкона, Калабрия, Неаполь, Генуя, Бергамо, остров Искья, озеро Гарда, etc. Её герои «заразились» итальянским вирусом и штурмуют Этну с Везувием бегом, ходьбой и на вездеходах, встречают рассвет на Стромболи, спасаются от укусов медуз и извержений, готовят каноли с артишоками и варят кактусовый конфитюр, живут в палатках, апартаментах, а иногда и под открытым небом.
Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.
Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.
Александр Степанович Кучин – полярный исследователь, гидрограф, капитан, единственный русский, включённый в экспедицию Р. Амундсена на Южный полюс по рекомендации Ф. Нансена. Он погиб в экспедиции В. Русанова в возрасте 25 лет. Молодой капитан русановского «Геркулеса», Кучин владел норвежским языком, составил русско-норвежский словарь морских терминов, вёл дневниковые записи. До настоящего времени не существовало ни одной монографии, рассказывающей о жизни этого замечательного человека, безусловно достойного памяти и уважения потомков.Автор книги, сотрудник Архангельского краеведческого музея Людмила Анатольевна Симакова, многие годы занимающаяся исследованием жизни Александра Кучина, собрала интересные материалы о нём, а также обнаружила ранее неизвестные архивные документы.Написанная ею книга дополнена редкими фотографиями и дневником А. Кучина, а также снабжена послесловием профессора П. Боярского.
Очерки советского историка-арабиста написаны на основе впечатлений от поездки по Средиземному морю в октябре 1977 г., во время которой автор побывал в Стамбуле, на Кипре, Крите, Мальте, Сицилии и Корсике, а также в некоторых городах Италии и Греции. Главное внимание уделяется современному облику и повседневной жизни Стамбула, Кипра и Мальты, а также историческим, культурным и демографическим связям с Востоком островов Средиземноморья. В книге освещаются особенности контактов жителей южной Европы с Востоком, роль некоторых групп средиземноморских европейцев в арабских странах, обосновывается оценка Средиземноморья как древнего района сближения пародов Европы и Востока.
Автор книги, известный советский арабист, повествует о своих впечатлениях от посещения арабских стран Магриба — Алжира, Марокко и Туниса. Рассказы о различных сторонах сегодняшней жизни, быта и культуры народов этих стран сочетаются с экскурсами в их историю. Специальное внимание автор уделяет воздействию на страны Магриба общеарабской специфики, культурных традиций средиземноморского региона.
Автор — выдающийся немецкий писатель и естествоиспытатель — рассказывает о кругосветном плавании на борту русского брига «Рюрик» (1815–1818) под командованием капитана О. Коцебу. В своих путевых заметках он подробно описывает нравы и обычаи коренных жителей островов Тихого океана, рассказывает о встречах на Камчатке, Аляске, Алеутских, Сандвичевых и других островах. В яркой художественной форме он рисует картины повседневной жизни экспедиции, героическую борьбу с трудностями ее участников.
Автор книги — журналист-международник — рассказывает на основе личных встреч, впечатлений и материалов бирманской прессы о жизни, культуре, традициях и обычаях народов сегодняшней Бирмы. Очерки о людях, городах Бирмы, ее исторических памятниках содержат малоизвестные сведения, интересные для советского читателя.