По лезвию грани - [10]

Мимо мелькали стволы деревьев, огромные адрианглийские сосны, прямые, как мачты. Его дыхание стало прерывистым и болезненным. Обжигающая боль жевала его бок, кусая рану с каждым шагом.

Далекий вой прокатился по лесу. У работорговцев были собаки, а он оставлял кровавый след. Он попал в настоящую передрягу и не понимал как из нее выбраться.

Деревья закачались вокруг него, становясь расплывчатыми, а затем снова вернулись в фокус. Его зрение ухудшалось. Ричард встряхнулся и двинулся вперед. Он должен был добраться до границы. За границей лежала Грань. С лесами Зачарованного, простирающимися на многие мили во всех направлениях, Грань была его единственным шансом. Не то чтобы Эджеры помогут ему по доброте душевной. Он родился в Грани и лучше других знал, что в пространстве между мирами каждый сам за себя. Но у Эджеров, у этих параноиков и подозрительных людей, были пистолеты и зудящие пальцы на спусковых крючках. Если они заметят группу вооруженных работорговцев, проезжающих по их земле, то будут стрелять в них из принципа.

Головокружение охватило его, отбросив к стволу дерева. Ричард ухватился за ароматную кору, чтобы не упасть, его пальцы прилипли к смоле, и он приказал деревьям перестать вращаться. Давай, возьми себя в руки. Так умирать нельзя. По крайней мере, он мог уйти в сиянии славы, а не истекать кровью под какой-то сосной.

Лес превратился в серое, мокрое от дождя болото. Ричард ощутил резкий аромат болотных трав, смешанный с запахом стоячей воды. Он узнал бы этот запах где угодно — он вырос, окутанный им. Он побежал по грязной земле к поляне, окаймленной кипарисами. Широкие ямы зияли в земле, как темные рты. Он проверил первую и увидел тело ребенка, бледное, худое, плавающее лицом вниз в двух футах коричневой воды…

Ричард затряс головой, отгоняя воспоминания, он снова оказался в лесу. У него были галлюцинации. Великолепно. Он оттолкнулся от ствола и продолжил двигаться.

Вдалеке, западнее, прокатился еще один собачий вой. Должно быть, они разбились на две группы. Они были трусами, но у них был большой опыт преследования беглых рабов, и они были удручающе хороши в этом.

Кустарники резко оборвались, за ним он увидел овраг, но было слишком поздно. Ковер из иголок зашевелился под ногами, край холма обвалился, и Ричард покатился вниз по склону, врезавшись в дерево. Ребра хрустнули, и боль пронзила его бок.

Болотная грязь хлюпала под ногами. Какой-то человек бросился на него, лавируя между ямами, с мечом в руке, широко разинув рот в крике, его мокрые волосы прилипли к голове из-за дождя. Ричард рубанул. Тело развалилось перед ним на части. Еще один работорговец атаковал слева. Второй взмах меча Ричарда, и голова работорговца скатилась с плеч и упала в ближайшую яму. Красная кровь хлынула из обрубка шеи и брызнула на ил…

Реальность обрушилась на Ричарда в приступе агонии. Он стиснул зубы, неуклюже перекатился на четвереньки, как ребенок, который учится ходить, и заставил себя встать. Знакомое тупое давление сдавило его кожу и внутренности. Он сделал шаг вперед, и стена магии сдавила его. Граница. Он не видел ее и не чувствовал запаха, но она давила на него, словно невидимая рука сдавливала его внутренности. Он достиг Грани. Ну, наконец-то.

Большое мохнатое тело выскочило на край оврага. Ричард резко развернулся, обнажая меч. Солнце осветило длинное тонкое лезвие. Волкодав рванул вперед вниз по склону. 170 фунтов мускулов были покрыты короткой, густой, черной шерстью. Ричард наклонился вперед, сжимая левой рукой маленький ультразвуковой излучатель в рукояти меча. Подарок от брата. Кальдар купил или, возможно, украл это устройство во время одной из своих вылазок в Сломанный, и оно работало в Зачарованном. Собаки работорговцев ненавидели его, и Ричард часто пользовался им. Ему не нравилось убивать собак. Они делали только то, что приказывали им их хозяева.

Три человека выскочили на вершину оврага. Из них было двое мужчин: один худой как палка, другой в кожаных штанах и с собачьим поводком. Третьей была высокая, мускулистая женщина с жесткими глазами. Разведчики работорговцев. Ну, привет.

Крупная собака на больших, массивных лапах, выведенная для того, чтобы убить стаю волков и вернуться домой целой и невредимой, быстро приближалась к нему. Пятьдесят футов. Тридцать.

Ричард нажал на излучатель. Звук, слишком высокий для человеческого слуха, пронзил чувствительные барабанные перепонки собаки.

Зверь остановился.

— Хватай его! — завопил работорговец с поводком. — Давай! Давай!

Волкодав оскалил большие зубы.

Ричард снова нажал на излучатель, удерживая переключатель в течение нескольких болезненных секунд.

Пес заскулил и потрусил в сторону, оставшись за ним.

Тощий работорговец справа от собаковода выругался и вытащил из-за пояса пистолет. Работорговцы были оппортунистическими головорезами — у большинства из них едва хватало магии, чтобы родиться в Зачарованном или в Грани, но не хватало, чтобы преуспеть в жизни. Они уравнивали шансы жестокостью и контрабандным оружием из Сломанного, рассчитывая на элемент внезапности.

Работорговец направил пистолет на Ричарда. Он был молод, светловолос, и от того, как он держал оружие боком, у Ричарда разболелась голова.