По лесам, по болотам - [9]

— Что бы там ни случилось, помните, что мы должны продвигаться вперед, — сказал Остроносик.

— Главная наша цель — проскочить через это чертово селение, которое мы не можем никак миновать, ибо, двигаясь в обход, мы подвергнем себя нападению щуки, чьи зубы в тысячу раз опаснее клювов этих дьявольских птиц. А теперь за мной, вперед! — добавил он. — Скорей, пока, не собрались все нырки.

Все четверо двинулись напрямик к птицам. Увидев, что они плывут к их гнездам, нырки приготовились встретить атакующих, выстроившись в шеренгу, преградившую им путь.

— Не жалейте их, — предупредил Остроносик. — Кого схватите — крепко кусайте в шею. И берегитесь их клювов!

Прокричав свой боевой клич, водяная крыса ринулась в самый центр шеренги. Прямо против нее стоял один старый нырок. Испуганный стремительным нападением, он заколебался, не зная, на что решиться, и, чтобы уберечься от зубов Остроносика, попробовал было нырнуть в воду. Но в тот же миг крыса вскочила ему на спину и молниеносно вцепилась в его длинную шею. От него она кинулась к ближайшему нырку, однако тот юркнул в воду и напал на Остроносика снизу. Его тактика тотчас же была воспринята остальными нырками. Один за другим они стали нырять под него и атаковать снизу. Остроносик вертелся во все стороны, делал круги, пытаясь схватить кого-нибудь из своих преследователей. Однако они проявляли чертовскую прыткость.

Увидев, в каком положении очутилась крыса, Скороход крикнул ей, чтобы она встала на спину Желтушке.

Это оказалось спасительным средством. Черепаха была защищена своим панцирем, как броней. Кроме того, когда Остроносик вскочил ей на спину, нырки потеряли его из виду. Они продолжали искать его на воде и под водой. Однако, немного погодя, они открыли своего врага и дружно атаковали ежа и водяную крысу.

Скороход понял, что его испытанные колючки ничего не стоят в сравнении с клювами разъяренных птиц. Он только оборонялся, не пытаясь нападать. Тем временем, Остроносик расплачивался с нырками, нанося им быстрые и смелые удары. Со спины Желтушки он прыгал на кого-либо из атакующих и, крепко укусив его, возвращался на свой плавучий остров.

Обе черепахи продолжали настойчиво плыть вперед, не обращая внимания на бой. Они уже достигли селения нырков и сминали на своем пути их гнезда, в которых виднелись белые крупные яйца. Наконец, все четверо выбрались из селения. Бойкие птицы оставили их в покое лишь тогда, когда поняли, что никто не интересуется их яйцами, но все еще продолжали покрякивать, сгрудившись вокруг своих раненых товарищей.

— Еле ноги унесли, — весело проговорил Остроносик. — А теперь, прежде чем миновать гнезда цапель, которые куда свирепее этой саранчи, давайте отдохнем.

Четверо друзей забрались на глыбу ссохшейся грязи, покрытую высохшей травой и гнилыми стеблями тростника, отсюда до берега болота было уже совсем близко.

ЦАПЛИ

Солнце садилось, когда они снова тронулись.

Остроносик намазал свои раны грязью, чтобы остановить кровь. Настроенный как всегда воинственно, он и сейчас готовился к борьбе. По временам он лукаво прищуривал один глаз, словно обдумывая какую-нибудь хитрость.

Все были озабочены предстоящей встречей. Крыса рассказала им о повадках этих хитрых и злых птиц, чьи клювы были остры, как иглы. Ими цапли пытаются ослеплять своих противников.

Скорохода и Копушу охватывал все больший страх и желание поскорее выбраться из болота и ступить на твердую землю. Им надоели муки и злоключения.

— Плывите вон к тем, самым густым зарослям тростника! — распорядился Остроносик.

Углубившись в заросли желтого тростника, черепахи услышали голос водяной крысы, которая нарочно опередила их:

— Старик, ты спишь? Прости, что разбудили. — В гуще стеблей зашевелилась большая ржаво-серая птица с темно-коричневым крапом.

— Прошу обращаться ко мне с подобающим моему сану уважением! — послышался густой бас. — Что это значит — «старик», болван ты этакий!

— Извините, о великий вождь всех цапель, — учтиво произнес Остроносик. — Я думал, что вы глубоко заснули и не услышите меня. Вы же, насколько вижу, были заняты созерцанием своей бороды.

— Я созерцаю звезды, а не бороду, — строго проговорил бас. — Я — звездочет.

— Но как же вы видите звезды средь бела дня?

— Мой взор не чета твоему, — гордо ответил бас. — Хотя сейчас и день, я представляю себе, что ночь, и все вижу на небе. Но скажи — ка мне, куда это ты направился?

В это время обе черепахи, разбираемые любопытством и напуганные низким, глухим голосом вождя цапель, нерешительно приблизились к разговаривавшим.

Они и Скороход увидели перед собой страшную птицу, похожую на взъерошенного филина. Ее длинный и острый клюв, был презрительно загнут кверху, а под ним торчали длинные белые перья, образующие нечто вроде бороды, закапанной кофе. Желтые глаза этой головы, почти вобранной в огромное тело, словно у нее не было шеи, были прищурены, надменны и хитры, Птица стояла на коряге в самой гуще тростника.

Водяная крыса знаком велела черепахам остановиться. Затем она ответила повелителю цапель:

— Мы, о великий звездочет, просим позволить нам пройти через ваше царство.