По дороге к высокой башне. Часть третья - [26]

Спасенные от разбойников крестьяне объяснили мне, что без такого подношения в крепость лучше не приходить. Мирная жизнь развратила солдат. Здесь в остроге они чувствовали себя полновластными хозяевами, поэтому требовали мзду от каждого просителя. Им даже в голову не могло прийти, что кто-нибудь может попытаться на них напасть.

— Туда ступайте, — буркнул стражник и показал рукой на небольшой домик, притулившийся к крепостной стене, — старшине расскажите, зачем пришли. И корзину у него оставьте.

— Спасибо, добрый человек, — сказал я, кланяясь, и заковылял в ту сторону, куда указал солдат. Холин и принц потащились следом. Мимоходом я отметил про себя, что лестница, ведущая на стену, свободна, а дверь каземата открыта. Заключенные были надежно заперты в камерах, и солдаты не хотели задыхаться в закрытом помещении. Большинство из них не стали надевать тяжелые кожаные латы, и только стражник, дежуривший у ворот, вышел в полном вооружении. Настоящая жара еще не наступила, но в полдень внутри частокола наверно будет нечем дышать. Даже сейчас воздух застаивался во дворе и смешивался с вонью, доносящейся из клеток с заключенными.

Конечно, назвать острог крепостью можно было только с сильного перепоя. Наверно в случае, если бы во время набега степняки прорвались через западную стену, он мог бы служить временным укрытием для небольшого гарнизона, но долго удерживать его не смог бы никто. Башен не было, а частокол оказался высотой всего в два человеческих роста. Его строили не для того, чтобы выдержать внешнюю осаду, а для того, чтобы не выпустить на волю запертых внутри изможденных людей.

Добравшись до домика старшины, я постучал в дверь, вошел и остановился на пороге. Начальник охраны еще не вставал. Со своего места я видел край кровати, сползшее до самого пола шерстяное одеяло и торчащую из-под него грязную пятку.

— Кого там демоны несут? — проворчал стражник.

— Мы с просьбой к тебе, господин, — затараторил я, семеня к кровати, — крестьяне мы, хотим родича выкупить.

— Какие крестьяне, кто пустил? — вскинулся старшина.

Судя по опухшему лицу вчерашнее возлияние не пошло ему впрок. Он уставился на меня ничего не понимающим взглядом и вдруг сунул руку под подушку. Каким-то внутренний чутьем старшина понял, что за просители явились к нему ранним утром, но схватиться за нож не успел. Я бросился вперед и вонзил кинжал ему в грудь. Стражник выпучил глаза и захрипел, но вовремя подоспевший Холин заткнул раненному рот его же подушкой.

В крошечной комнате было жарко, как в бане. Несмотря на духоту в жаровне тлели угли. Это было очень кстати, потому что теперь нам не придется разводить огонь, чтобы зажечь фитили на магических жезлах. Я понимал, что одними мечами нам не управиться. Хорошо это или плохо, но магию придется использовать. Я очень надеялся на то, что грохот выстрелов не привлечет внимание идущих по дороге путников. Обычно жители Таруса старались обходить острог стороной, но чем демоны не шутят.

— Ты в крови весь, — проворчал Холин, взял со спинки кровати рубаху старшины и бросил мне, — хоть руки вытри.

Я огляделся, заметил приготовленный для умывания таз, быстро вымыл руки и как мог, отчистил куртку. Вытираясь рубашкой, я взглянул на Бибона. Мальчишка был белее мела, но пока держался молодцом.

— Доставай жезлы, — сказал я, — быстро.

Бибон всхлипнул, развязал тесемку мешка и потащил из него оружие. Он старался не смотреть на растекающуюся по полу лужу крови. Как бы ужасно не выглядело это первое убийство, но то, что мы собирались сделать дальше, было еще хуже. Мне было жаль убитого стражника, но по рассказам Холина я хорошо представлял, что стало бы со мной и с Бибоном попадись мы ему в руки. Страшно было представить, как бы покуражился старшина над личными врагами короля, прежде чем отрезать нам головы.

— Зажигай фитили, — приказал я, указывая мальчишке на жаровню. Пока он возился с магическими жезлами, я приоткрыл дверь и выглянул наружу. Казалось, шума в доме никто не заметил. Один стражник сидел на лавке во дворе, двое других прогуливались по стене, как ни в чем не бывало.

— Возьми на себя того, что охраняет ворота, — сказал я Холину.

Бывший разбойник кивнул, вытащил из мешка кинжал, засунул его за пояс и выскользнул на улицу.

— Готово, — прошептал Бибон, протягивая мне один из жезлов.

Сам он держал в каждой руке по магическому артефакту.

— Наружу не выходи. Стреляй в окно или через дверь. Ты должен перебить солдат на стене, — сказал я, — когда дело будет сделано, помоги Холину.

Даже, если что-то пойдет не так стражникам трудно будет добраться до принца. Он успеет закрыться в доме, а с таким количеством жезлов и магических зарядов взять его будет не просто.

— А ты? — спросил мальчишка.

— А я пойду камеры открывать.

Я прикрыл жезл полой куртки и вышел во двор. Сидящий на скамейке солдат удивленно уставился на меня. Не обращая на него никакого внимания, я быстрым шагом пошел прямо к отрытой двери ведущей внутрь тюрьмы.

— Эй, — окликнул меня стражник, — куда это ты собрался?

Но отвечать мне уже не пришлось. Из домика старшины грохнул магический заряд, и почти сразу следом за первой молнией ударила вторая. Я не мог видеть того, что происходило за моей спиной, но судя по истошным крикам, донесшимся откуда-то сверху, Бибон не промахнулся. Не теряя ни мгновения, я рванулся вперед и заскочил в острог. Оказавшись в темном проходе, я на мгновение зажмурился, чтобы привыкнуть к сумраку. Неожиданно прямо на меня из коридора шагнула размытая фигура.