По долгу любви - [23]

– Прежняя тоже была блондинкой, – сообщила Карин. – Но в отличие от вас, она была искусственной блондинкой. У меня подобные метаморфозы вызывают только сочувствие. Эти отвратительные отросшие корни… Вы меня понимаете. И вы изящнее, чем предыдущие. У вас благородное лицо.

Никки даже испугала такая откровенность служащей Массимо. Она решила воздерживаться от дальнейших доверительных разговоров и, сконфузившись, произнесла:

– Мне лестно, что вы так думаете. Я обещаю не доставлять вам хлопот… Я очень устала в дороге.

Карин поняла, улыбнулась и направилась к двери, но у порога остановилась.

– Не поймите меня превратно, но, видя в вас достойную женщину, хочу сказать, что… – замялась Карен. – Синьор Андролетти – всегда такой добродушный и легкий в общении мужчина. Он стал беспокоить меня. Особенно последние годы.

– Беспокоить?

– Да, меня беспокоит его угрюмость. Его что-то гнетет. В общем, перемены к худшему очевидны, – рассуждала Карен.

– С чем вы это связываете?

– Мне не известны причины. Они никому не известны. Может быть, вам удастся выяснить причину его хандры.

– В моих ли это силах? – пожала плечами Никки и открыла чемодан.

– Если желаете, я помогу вам распаковаться, – вызвалась Карен.

– Благодарю, но у меня не так много вещей, – поспешила отказаться Никки.

Несмотря на очевидную искренность этой женщины, ее прямота тяготила.

– Если бы вы стали женой синьора Андролетти, я бы этому искренне обрадовалась, – откровенно произнесла экономка. – Пусть вас не удивляют мои слова. Я считаю себя человеком заинтересованным. Кроме того, что я желаю добра своему хозяину, я также не желала бы себе горькой участи служить хозяйке, которая мне неприятна.

– Еще никогда не приходилось слышать таких… глубокомысленных комплиментов, – рассмеялась Никки. – Я учту ваше пожелание.

– Карин, вы не могли бы оставить нас? – раздался недовольный голос появившегося на пороге хозяина.

– Да, синьор, – запоздало спохватилась Карин, проскользнула мимо Массимо и закрыла за собой дверь.

– Мог бы и помягче, – упрекнула его Никки. – Она души в тебе не чает.

– Еще не хватало потворствовать таким разговорам!

– Мне тоже это не по душе. Но не я здесь устанавливаю порядки. Не могла же я проявить неуважение к твоей экономке.

– Она часто забывается. И ей следует знать, что я недоволен.

– Возможно, это от желания общаться. Она еще слишком молода для роли синего чулка.

– О! Вижу, вы прониклись взаимной симпатией? Ты всех просто подкупаешь своей обходительностью и красотой! – возобновил свои насмешки Массимо.

– Всех, кроме неподкупного синьора Андролетти! – в тон ему парировала Никки.

– Тебе не надоело на меня сердиться?

– Меня умиляет твое легкомыслие, Массимо…

– Тебе мало того, что я выбрал тебя своей любовницей?

– Было бы достаточно, если бы я этого хотела.

– Ты не хочешь быть моей, но позволила мне овладеть собой вчера… – напомнил ей Массимо.

– Какой у меня был выбор? – чуть приподняла брови Никки.

– Жить честно…

– Ты шантажируешь меня долгами Джозефа, которого ты сам же и разорил, грозишь мне судебными приставами… Что же ты предлагаешь? Чтобы я добровольно сдалась властям?

– Я предлагаю тебе быть нежной со мной.

– Но ты ненавидишь меня!

– Это главный компонент моего страстного желания, – признался он и потянул женщину к себе.

– Массимо, не сейчас…

– Замолчи, – остановил он ее поцелуем. – Все, что ты можешь мне сказать, – не более чем пустые слова. Я убедился, что ты хорошо умеешь играть ими. Но истинное значение для меня имеет только твое тело… Твои груди, которые наливаются от одного моего взгляда. Твоя влага, которая все такая же терпко-сладкая, как и в нашу первую ночь. Я устал выслушивать твои препирательства. Я хочу услышать твои стоны… – горячо нашептывал он, подтверждая свои слова действиями, раздевая и волнуя ее, и холодно добавил, когда Никки разомлела в его руках: – Только так ты сможешь заплатить долги Джозефа.

Никки посмотрела на Массимо через неплотно сомкнутые ресницы.

– Покажи, чему он научил тебя в постели.

– Я не спала с Джозефом, – прямо ответила Никки. – Я никогда не спала с твоим отчимом.

– Ну и зачем же ты мне врешь? – пренебрежительно тряхнул он ее.

– Ты не способен отличить ложь от правды? Я не спала с мужем. Но вовсе не потому, что не испытывала такого желания. Просто он был болен. Напоминаю, у Джозефа был рак простаты. Химиотерапия и хирургические вмешательства сделали секс невозможным, – снова принялась дразнить Массимо Никки. – Но не думай, что наши отношения были ущербными из-за этого. Нет. Они были выше и полнее плотских сношений. Нам было хорошо вместе.

– И ты смирилась? И даже не искала никого, кто компенсировал бы недостаток Джозефа? – скептически осведомился Массимо.

– Зачем?

– Хочешь сказать, что все эти годы ты ни с кем не имела сексуальных отношений?

– Так и есть.

– Ложь, как и все, что я слышал от тебя! – неожиданно рассвирепел Массимо. – Ты лгала мне с первой нашей встречи. Я навел справки, и мне удалось выяснить кое-что интересное…

Никки вздрогнула.

Она не случайно сменила имя, когда уехала из родного города. В юности Никки проходила по программе защиты свидетелей. Согласно мерам безопасности, никто не должен был ничего знать о ее прошлом…