Пляска смерти - [10]
Немиш заметил:
«Если бы он канул в бездну, это бы меня ничуть не удивило».
Я отдаю команду идти дальше — ведь я здесь для этого и нахожусь:
«Давай пошевеливайся! Нельзя терять ни минуты!»
Мертвая тишина отвечает эхом: «…ни минуты!»
И в это же самое время слышится прерывистый голос Басела:
«Ай-ай! А я что делаю, голубка? Только ведь каждый шаг для меня — словно шипы вбивают в ребра, такая боль. Ну и отделали они меня там, собаки!»
«Не кричи… Я помогу тебе».
Немиш ворчит:
«Лишь бы те минуты, которые мы выиграем, не погубили нас совсем. Так ведь и сдохнуть можно!»
«Кто это говорит, что сдохнуть можно?»
Басел прекрасно знает, кто это говорит, но подходит и спрашивает. Просто для того, чтобы поговорить, только для этого.
«Я».
«Слим, — сказала я, — давай пройдем с тобой немножко по французской дороге, она тут совсем ря…»
Басел прерывает меня:
«Тебя берут с собой? Ах ты, горе мое, злой вещун, ну и подыхай в одиночестве! Посмотрим, кто поможет тебе, когда приспичит спустить штаны!»
Лишь бы поговорить.
Я говорю громче:
«Мы пойдем по французской дороге, она полегче, там только надо суметь избежать встречи с часовым».
Басел останавливает меня:
«Подожди, ты сказала, что пойдете ты и Слим? Только ты и Слим?»
«Из-за ног Слима. Но там надо будет как-то обойти часовых».
«А мы?»
«А вы пойдете дальше, как шли».
«Ну, знаешь, ты просто дрянь! Для вас, видите ли, французская дорога, а для нас арабская тропа? Да ты просто настоящая дрянь!» — разошелся Басел.
«Но вы не рискуете заблудиться, теперь уже недалеко до цели, — говорю я, — и если до рассвета вы ничего не обнаружите, то двинетесь на Ларбу. При одном условии: чтобы ни один из вас не попался! Это будет…»
Тогда вмешивается Немиш:
«Ну а если не получится?»
«Днем надо укрыться. Понял? Укрыться».
Немиш опять за свое:
«Ну а если не получится?»
«Что, — я спрашиваю, — не получится?»
А он:
«Если ребята больше нас там не ждут? Если там уже никого не застанем? Где тогда мы все соберемся?»
«Тогда вы отправитесь в… сами знаете куда».
«Куда?» — спрашивает.
«Дурак! В Мизану, конечно!»
«В тюрьму, что ли?»
Я не могу удержаться от смеха, это сильнее меня.
Басел ему:
«А ты, однако, гадина. Ну и шуточки у тебя — кишки вывернет!»
Меня его слова не волнуют, мне на них наплевать.
Только вот Слим начинает расспрашивать:
«А это все не вранье — этот тайник, который мы ищем? Ведь который уж день ищем его в этих проклятых горах!»
«Да ведь и он больше не может идти со своими сломанными ребрами!» — кричит Немиш, и я понимаю, что это он о Баселе.
Басел говорит:
«Да я выдержу дорогу лучше, чем ты!»
Немиш взрывается — это его недостаток, он взрывается по пустякам, как сейчас:
«А если вас схватят? Если придется вернуться обратно? Тьфу, пакость! Ты что, этого хочешь? Тогда не рассчитывай на меня! Пусть и Басел отправляется с тобой и Слимом! Оставьте меня, слышишь! Катитесь вы все к черту! Я и без вас разберусь! Оставьте меня здесь! Я знаю, что такое дорога в Ларбу. Идти туда с этим?.. — Потом, немного успокоившись, добавляет: — Подожди немножко, давай поразмыслим, Арфия. Не торопи нас. За нами же нет хвоста».
Басел говорит:
«Я только хочу…»
«Арфия!» — прерывает Слим могильным голосом.
«Что-то случилось?» — спрашиваю.
Ведь это все из-за Слима, вечно из-за него какие-нибудь истории приключаются. И теперь вот снова.
Басел говорит мне:
«Да, не хотел бы я, чтобы мне досталась такая жена, как ты! А может, и хотел бы… Только не надо, чтобы мы попались им еще раз… Можешь себе представить, что там было…»
Я нащупываю ногой на земле Слима.
«Ты будешь поворачиваться? — спрашиваю, — Что ты тянешь?»
А он, не двинувшись с места:
«Чего тянуть-то?»
«Да ты же лежишь! Соображаешь?»
«Странно! Я действительно лежу!»
«Разлегся?»
«Пожалуй…»
«Ну так вставай! Поднимайся!»
«Зачем?»
«То есть как зачем?»
У меня просто руки чешутся от желания наподдать ему. Ну сколько же можно ломать эту комедию, и как ему только не надоело!
«Ты вволю наотдыхался. Давай теперь иди! Вы не для того вырвались из их лап, чтобы теперь заплесневеть здесь, среди камней!»
«Плевать мне на камни!» — говорит он.
«Ты сейчас встанешь и пойдешь!»
«Фиг тебе! Не тронусь с места».
«Поднимайся, идиотище!» — кричит ему Басел.
«Зачем? Ты можешь мне объяснить?»
«Ты что? Тронулся немного?»
«Я?» — Слим тихонько засмеялся.
Я наклоняюсь к нему. Его почти не видно на земле. Хватаю его за лохмотья. Трясу. Он больше не смеется, он сомневается:
«Ну как я пойду?»
И потихоньку повизгивает от боли.
Я рассказываю тебе все, как было. Лучше, чтобы ты знал правду.
«Только невозможно было вспомнить лицо того, кому принадлежал этот голос?.. Муж и жена уже, по совести говоря, больше не колебались, разве что для видимости, в выборе решения. Каждый из них знал, что делать дальше, и что предпримет в последнюю минуту, и на чью сторону встанет. В ожидании этой развязки как-то раз она решилась на откровенность.
— Положим, что ты этого не хотел, — сказала она, нарушив установившееся между ними по обоюдному согласию молчание по поводу того безумства, которым стала их жизнь, — положим, что это не входило в твои планы и превзошло твои ожидания, но разве это что-нибудь меняет?
— Нет, — отвечал он угрюмо. — Нет.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
В настоящее издание включены стихотворения поэтов Африки.Вступительная статья Роберта РождественскогоСоставление и примечания: М. Ваксмахер, Э. Ганкин, И. Ермаков, А. Ибрагимов, М. Курганцев, Е. Ряузова, Вл. Чесноков.Статья к иллюстрациям: В. Мириманов.Стихи в переводе: М. Ваксмахер, М. Кудинов, А. Ревич, М. Курганцев, Ю. Левитанский, И. Тынянова, П. Грушко, Б. Слуцкий, Л. Некрасова, Е. Долматовский, В. Рогов, А. Сергеев, В. Минушин, Е. Гальперина, А. Големба, Л. Тоом, А. Ибрагимов, А. Симонов, В. Тихомиров, В. Львов, Н. Горская, А. Кашеида, Н. Стефанович, С. Северцев, Н. Павлович, О. Дмитриев, П. Антокольский, В. Маркова, М. Самаев, Новелла Матвеева, Э. Ананиашвили, В. Микушевич, А. Эппель, С. Шервинский, Д. Самойлов, В. Берестов, С. Болотин, Т. Сикорская, В. Васильев, А. Сендык, Ю. Стефанов, Л. Халиф, В. Луговской, A. Эфрон, О. Туганова, М. Зенкевич, В. Потапова.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Алжирский писатель Мухаммед Диб поставил себе целью рассказать о своем народе в трилогии под общим названием «Алжир». Два романа из этой трилогии — «Большой дом» и «Пожар» — повествуют о судьбах коренного населения этой страны, о земледельцах, феллахах, батраках, работающих на колонистов-европейцев.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Молодого израильского историка Мемориальный комплекс Яд Вашем командирует в Польшу – сопровождать в качестве гида делегации чиновников, группы школьников, студентов, солдат в бывших лагерях смерти Аушвиц, Треблинка, Собибор, Майданек… Он тщательно готовил себя к этой работе. Знал, что главное для человека на его месте – не позволить ужасам прошлого вторгнуться в твою жизнь. Был уверен, что справится. Но переоценил свои силы… В этой книге Ишай Сарид бросает читателю вызов, предлагая задуматься над тем, чем мы обычно предпочитаем себя не тревожить.
Я и сам до конца не знаю, о чем эта книга. Но мне очень хочется верить, что она не про алкоголь. Тем более хочется верить, что она совсем не про общепит. Мне кажется, что эта книга про тех и для тех, кто всеми силами пытается найти свое место. Для тех, кому сейчас грустно или очень грустно было когда-то. Мне кажется, что эта книга про многих из нас.Содержит нецензурную брань.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Девять человек, немногочисленные члены экипажа, груз и сопроводитель груза помещены на лайнер. Лайнер плывёт по водам Балтийского моря из России в Германию с 93 февраля по 17 марта. У каждого пассажира в этом экспериментальном тексте своя цель путешествия. Свои мечты и страхи. И если суша, а вместе с ней и порт прибытия, внезапно исчезают, то что остаётся делать? Куда плыть? У кого просить помощи? Как бороться с собственными демонами? Зачем осознавать, что нужно, а что не плачет… Что, возможно, произойдёт здесь, а что ртуть… Ведь то, что не утешает, то узлы… Содержит нецензурную брань.
У озера, в виду нехоженого поля, на краю старого кладбища, растёт дуб могучий. На ветви дуба восседают духи небесные и делятся рассказами о юдоли земной: исход XX – истоки XXI вв. Любовь. Деньги. Власть. Коварство. Насилие. Жизнь. Смерть… В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Ну а истинных любителей русской словесности, тем более почитателей классики, не минуют ностальгические впечатления, далёкие от разочарования. Умный язык, богатый, эстетичный. Легко читается. Увлекательно. Недетское, однако ж, чтение, с несколькими весьма пикантными сценами, которые органически вытекают из сюжета.
В сборник входят лучшие произведения одного из крупнейших писателей современной Франции, такие, как «Чума», «Посторонний», «Падение», пьеса «Калигула», рассказы и эссеистика. Для творчества писателя характерны мучительные поиски нравственных истин, попытки понять и оценить смысл человеческого существования.
Грозное оружие сатиры И. Эркеня обращено против социальной несправедливости, лжи и обывательского равнодушия, против моральной беспринципности. Вера в торжество гуманизма — таков общественный пафос его творчества.
Веркор (настоящее имя Жан Брюллер) — знаменитый французский писатель. Его подпольно изданная повесть «Молчание моря» (1942) стала первым словом литературы французского Сопротивления.Jean Vercors. Le silence de la mer. 1942.Перевод с французского Н. Столяровой и Н. ИпполитовойРедактор О. ТельноваВеркор. Издательство «Радуга». Москва. 1990. (Серия «Мастера современной прозы»).