Плотина против Тихого океана - [61]

«Господа землемеры!

Простите, что снова пишу к вам. Знаю, что мои письма вам надоели. Как я могу этого не знать? Уже много месяцев я не получаю от вас ответа. Замечу, кстати, что последнее письмо я написала больше месяца тому назад. Впрочем, вы, конечно, не обратили на это внимания. Иногда мне кажется, что вы вообще не читаете моих писем, а бросаете их в корзину, даже не распечатывая. Более того, я настолько в этом уверена, что теперь надеюсь лишь на то, что вы прочитаете хотя бы одно из моих писем. Вдруг оно случайно привлечет ваше внимание, скажем, в тот день, когда вы не будете так заняты делами, как обычно. И если вы вдруг прочитаете это мое письмо, тогда вы прочитаете и другие. Потому что мне все еще кажется, что если бы только вам стало известно, в какое положение я попала, вы не смогли бы остаться равнодушными. Даже если за все годы, что вы занимаетесь вашей ужасной работой, ваше сердце совсем очерствело, надеюсь все же, что оно очерствело не настолько, чтобы вы не обратили внимания на мое положение.

Я прошу у вас, и вы это знаете, очень немногого. Прошу передать мне в окончательное пользование пять гектаров земли рядом с моим бунгало. Они расположены отдельно от остальной части моего надела, который, как вы прекрасно знаете, совершенно непригоден для земледелия. Так отнеситесь же благосклонно к моей просьбе! Пусть эти пять гектаров станут моей собственностью, это все, что я у вас прошу. Впоследствии я могла бы их заложить и последний раз попробовать выстроить хотя бы часть плотин. Я потом попытаюсь объяснить вам, почему я хочу сделать еще одну попытку, все это не так-то просто. Все ваши возражения я давно знаю, знаю и то, что вы не особенно стремитесь высказать их мне, потому что это не в ваших интересах. Да, пять верхних гектаров составляют „единое целое“ со ста нижними и служат исключительно для прикрытия, они создают иллюзию, что нижние сто ничем от них не отличаются. И в сухое время года, когда океан отступает, никому бы и в голову не пришло заподозрить вас в обмане. Именно благодаря этим пяти гектарам вам удалось уже четыре раза найти покупателей на этот надел, четырех несчастных, у которых не было возможности дать вам взятку. Обо всем об этом я напоминаю вам очень часто, в каждом моем письме, но что же делать, мне некуда деваться от моей беды. Я никогда не свыкнусь с вашей низостью, и, пока я жива, до последнего вздоха, я не устану говорить об этом, объяснять вам, что вы сделали со мной и что вы делаете каждый день с другими, такими же, как я, и не теряете при этом ни спокойствия, ни чувства собственного достоинства. Я прекрасно понимаю, что если отрезать эти пять гектаров от остальных ста, эти сто окажутся совершенно бесполезными. Тут и приткнуться будет негде, негде построить дом, негде вырастить рис, которым тут кормятся круглый год. Я еще раз повторяю вам: эти сто гектаров надела совершенно бесполезны. Во время большого прилива в июле волны Тихого океана затопляют их, подступая к хижинам соседнего поселка, а когда вода уходит, она оставляет за собой лишь подсохшую грязь, и даже если дождь будет хлестать по ней целый год, он вымоет из нее соль лишь на десять сантиметров в глубину, как раз на этой глубине и располагаются корни рисовых побегов. И где же тогда смогут поселиться ваши очередные жертвы? Да, все это я знаю, знаю и то, что отдай вы мне эти пять гектаров, и возможно, желающих в пятый раз принести себя в жертву вообще не найдется. И все же, каким бы невыгодным делом это вам ни казалось, думаю, вам стоит смириться. Уверена, вы знаете, почему я прошу вас об этом. Я работала пятнадцать лет, и в течение этих пятнадцати лет отказывала себе буквально во всем, чтобы купить у государства эту концессию. И за все лишения, которые я терпела пятнадцать лет моей жизни, пятнадцать лет моей молодости, что я от вас получила? Пустыню из соли и воды. Вы охотно позволили мне отдать вам мои деньги. Однажды утром семь лет назад я благоговейно положила деньги в конверт и принесла их вам. Принесла все, что у меня было. Да, в то утро я отдала вам все, словно принесла вам в жертву себя самое, и из моего принесенного в жертву тела должно было вырасти счастливое будущее для моих детей. И вы взяли эти деньги. Вы взяли конверт, в котором были все мои сбережения, вся моя надежда, смысл жизни, все пережитое за пятнадцать лет, моя молодость, и вы взяли все это, не моргнув глазом, и я ушла от вас счастливая. Постарайтесь понять, что это был самый счастливый момент в моей жизни! И что вы дали мне взамен пятнадцати лет моей жизни? Ничего: ветер и воду. Вы обокрали меня. И даже если бы мне удалось добраться до колониальной администрации, даже если бы у меня была такая возможность, это ничего бы не изменило. На меня бы со всех сторон накинулись крупные арендаторы, и меня тут же лишили бы надела. Вполне возможно, что и моя жалоба, вместо того, чтобы попасть в колониальное правительство, застряла бы где-нибудь у ваших начальников, а они пользуются еще большими привилегиями, чем вы, а чем выше человек стоит, тем и взятки берет крупнее.