Плохие новости - [65]

Дортмундер не любил начинать день с юмора. Она любил начинать день в тишине, особенно когда он очень мало спал. Поэтому, игнорируя сияющий взгляд Келпа, он уставился на бумажку, которая использовалась в качестве подстилки, и на которое было написано меню, чья-то рука поставила чашку с кофе на подстилку.

— Так, — сказал он чашке, — а что я еще хочу?

— Решать тебе, дорогуша, — прошептал дурманящий голос ему прямо в левое ухо, когда часы показали ровно десять.

Он поднял глаза и посмотрел на стоящую перед ним официантку. И кто только называет незнакомцев «дорогушей»?

— Хлопья, — сказал он. — А…

Указав куда-то тупым концом карандаша для вежливости, она сказала:

— Маленькие коробки на столе вон там.

— А, хорошо. Тогда еще апельсиновый сок.

Еще один указательный жест:

— Большие кувшины на столе вон там.

— А, хорошо, — Дортмундер посмотрел на нее. В другой руке она держала блокнот. — Вы только кофе приносите? Вся ваша работа?

— Если хотите хашбраун или яичницу, то я принесу, — ответила она.

— Спасибо, не хочу.

— Вафли, сосиски, сейчас принесу.

— Ничего из этого я тоже не хочу.

Снова указательный жест карандашом:

— Стол вон там.

Она отвернулась, потому что подошли Гилдерпост и Ирвин.

Большая часть группы поприветствовала их, а официантка сказала:

— Еще больше клиентов. Сейчас принесу вам кофе, ребятки, — видимо она не смогла придумать форму множественного числа к слову «дорогуша», но прежде чем она успела уйти, Ирвин попросил:

— Я знаю, что буду. Вафли с сосисками.

А Гилдерпост сказал:

— А мне хашбраун и яичницу, пожалуйста.

Теперь острый конец карандаша заскользил по блокноту.

— Как тебе приготовить, дорогуша?

— Слабой прожарки.

Снова карандаш скользил по блокноту. Похоже, официантка была рада нормальным посетителям, а не таким, как Дортмундер.

— Сейчас принесу ваш кофе, ребятки, — сказала она и ушла.

Гилдерпост протиснулся за Тини. Ирвин собирался сесть рядом с Дортмундером, пустив его посередине, но Дортмундер сказал:

— Подождите, мне нужно сходить к сервировочному столу.

Когда он подошел к сервировочному столу, он понял, что этот стол для слабаков. Единственное, что выглядело мужественно посреди тарелок с киви, баночками йогурта и маленькими пакетиками сахара — был апельсиновый сок. Он нашел хлопья, они были в крохотных коробочках, поэтому он взял две. Также он нашел крохотные стаканчики для апельсинового сока и тоже взял два. Потом он нашел маленький кувшин с молоком и взял с собой. Когда он вернулся за столик, он обнаружил, что Ирвин уже сидел на своем прежнем месте и пил кофе, поэтому Дортмундер сел на краю и начал раскрывать коробочки с хлопьями и пить свой сок.

Остальные обсуждали проблему, изъясняясь туманными выражениями. Дортмундер тоже пытался обдумывать проблему, пока ковырялся с коробками. А другие обсуждали проблему вслух.

— Проблема круглосуточного патруля заключается в том, — сказал Ирвин, — что нет ни минуты, когда там никого не было бы.

— Полагаю, в этом и есть вся проблема, — сказал Гилдерпост.

— Но, — сказал Келп, — но у нас нет другого выхода, кроме как попасть туда. Мы приходим туда, в какой-то день, считая от теперешнего момента до понедельника, и ставим надгробную плиту деда Перышка на место.

Тут Тини вставил свое слово:

— Но есть еще кое-что. Выкопанная могила.

— Точно, — согласился Ирвин. — Раскопана не та могила. Каким-то образом нам нужно попасть туда, закопать неправильную могилу, сделать так, чтобы она выглядела подобающим образом, потом выкопать нужную могилу и поменять плиты местами.

— Займет час, — подсчитал Тини. — Если будем все работать. Может чуть больше.

— Всего один час из двадцати четырех, — вздохнул Келп, — но охрана на месте все двадцать четыре часа.

Дортмундер тоже вздохнул. Вся эта болтовня вокруг него очень отвлекала, хотя с другой стороны это очень помогло потому, что он понял, что не в этом заключается их работа. Их работа не заключала в том, чтобы пробраться через охрану и навести порядок. Слишком поздно наводить порядок. Поэтому их работа заключалась вовсе не в этом. А в чем же тогда?

— А кто вообще охраняет? — спросил Ирвин. — Наемные копы?

— Полиция Нью-Йорка, — ответил Тини. — Двое в синей форме сидят в патрульной машине возле могилы. Я сходил, посмотрел.

— Я тоже ходил, — сказал Келп. — Я не знал, что ты тоже ходил, Тини.

— Они тоже не знали, — сказал Тини.

Келп повернулся к Ирвину:

— Я также могу добавить, что у них есть генератор и прожектор для темноты. Можно прямо играть в бейсбол посреди ночи.

— Может, мы сможем их как-то отвлечь? — предложил Ирвин. — Может рядом, будет проходить какое-то преступление? Если они из полиции, они же должны будут как-то среагировать?

— Они сообщат по рации, — ответил Келп. — Сотня тысяч других копов прибудут на место, быстренько все свернут и отправят преступников за решетку.

— Серьезная ситуация, — сказал Гилдерпост. — Я бы даже сказал, могильная.

— Так давай, Фицрой, скажи, — предложил Келп. — Дай себе волю.

А если решение нужно искать в другом направлении? Возможно ли это? Они все еще говорили, но Дортмундер уже не слушал, и ему было абсолютно все равно, кого он перебивает, когда он сказал: