Плещут холодные волны. Роман - [58]

- Воды! - стонет раненый капитан Званцев.

Павло опять отстегивает флягу, и оба гребца бросают весла и подаются к нему грудью. Врач переходит на нос шлюпки, достает из бокового кармана какие-то таблетки и бросает их во флягу. Одну. Вторую. Потом начинает взбалтывать воду.

- Капитан! Что ты делаешь? - испуганно кричит Фрол Каблуков.

- Не беспокойтесь. Это пантоцид, - усмехается Павло. - Он убивает в грязной воде всякую заразу. Разве вам не выдавали такие таблетки? Странно. Можно брать воду из лужи, таблетка уничтожит все бактерии. Пей, не страшно…

- Я пил когда-то. Противно, - подает голос Прокоп Журба и, болезненно морщась, потирает раненую ногу.

Павло приподнимает Званцева и наливает ему один за другим два наперстка воды. Да и как назвать колпачок, которым завинчивается фляга, если не наперстком?

Алексей пьет воду, высоко задрав голову, на шее у него ходит кадык, словно маленький шатун локомотива. Фрол и Прокоп пожирают его глазами, глотают обильную слюну, будто сами пьют эту воду.

Павло заметил их осатаневшие, жадные взгляды и опустил голову, быстро пристегивая флягу обратно к поясу. Надо что-то делать наконец с этой водой. Но что? Дать, пусть сразу всю выпьют? Нет. Ждать еще? Они скоро бросятся на него и силой отнимут флягу. По глазам видно, что бросятся. Хотя он терпелив, но жажда и голод уже измучили и его.

Он обмывал пересохшие, словно чужие, губы, зачерпнув воды за бортом, и, хотя становилось на время немного полегче, Павло чувствовал, что скоро держать себя в руках не будет сил. Тогда, чтобы разрядить напряженное молчание, он спросил:

- Какой сегодня день, братцы?

- Ты нам зубы не заговаривай, капитан, - не выдержал Фрол. - Мы счет дням потеряли еще там, на земле. Уж, верно, целый год не знаем, бывает ли воскресенье или выходной. Ты брось эти штучки. Давай и нам воды, а то силой отнимем. Вода твоя, но шлюпка и консервы наши… Давай!

В глазах усатого техника было столько отчаяния и ненависти, что Павло невольно поежился - стало не по себе. Рука потянулась к фляге, и тут он заметил, как взгляд Фрола сразу потеплел, стал как бы добрее, приветливее - человек словно оттаял. И врач снова спросил:

- А число какое сегодня?

- Третье июля, - сухо сказал матрос Журба.

- Да, третье, - скорбно покачал головой Павло. - Так что же, братцы, будем полдничать? Две банки консервов съедим сегодня, одну оставим на завтра. А воду - как хотите: сейчас всю пейте или немного оставим и на завтра. Вы меня съесть готовы за эту воду. Не могу я так. Как решите, так и будет.

- Вот это порядок, - обрадовался Фрол. - Суши весла!

- Есть! - крикнул Журба, но, с грохотом задев веслом за борт, поморщился.

- Нога болит? - тревожно спросил Павло.

- Болит, - виновато проговорил Прокоп.

- А ну-ка, посмотрю, - наклонился к нему Павло.

- Нет! Давайте есть, а ногу и потом можно, - быстро отмахнулся матрос. - Она не убежит…

- И вправду. Не убежит, - разгладил усы Фрол.

Вынув складной ножик, он выстрогал из доски, которая служила рулем, для всех четыре щепочки. Протянул каждому вместо ложки и, глотая слюну, которой откуда-то набралось полный рот, стал открывать консервы. Осторожно, затаив дыхание, словно совершал какое-то таинство. Протягивая первую банку Павлу, тихо сказал:

- Хлеб-соль…

- Спасибо. Присаживайтесь и вы к столу, - по старинному обычаю ответил Павло и пристроился на носу возле Званцева.

В банках оказались бычки в томате. Павло поддел щепочкой красноватую душистую массу, положил в рот Званцеву. Тот мечтательно зажмурил глаза, стал было жевать, но не выдержал и сразу проглотил. Павло протянул ему еще.

- Нет, я лучше сам, - сказал Званцев. - И ты сам. По очереди будем. Раз ты возьмешь, раз я…

- Хорошо, - улыбнулся Павло.

- Ну, начнем, - прошептал Фрол, поднося ко рту первую «ложку».

Прикрыв белым носовым платком лежащую на коленях бескозырку, ел матрос Журба, подставляя ладонь под щепку. Всякий раз, когда на ладонь капало, он аккуратно слизывал. Фрол, придерживая пальцем усы, жадно глотал, даже не прожевывая. Считал, чтобы не сбиться. Брал одну щепочку и ожидал, пока возьмет Прокоп. Ели молча. Скоро деревянные щепки заскребли по дну обеих банок. По очереди выпили и соус, каждому досталось по одному глотку.

- Все? - спросил Фрол. - Компота не будет?

- Нет. На третье - аш два о. Вода, - улыбнулся Заброда. - По два глотка. Не больше. Оставьте капитану Званцеву на завтра.

Он подал флягу Фролу, и тот, схватив ее обеими руками, жадно припал к горячему алюминиевому горлышку. Блаженно зажмурился. Глотнул раз и громко крякнул. Глотнул второй и, тяжело вздохнув, передал флягу Прокопу. Матрос тряхнул волосами, словно собрался сплясать, крепко зажал губами флягу. Глотнул раз, второй и никак не мог оторваться от нее, хотя уже и не пил, а, казалось, только дышал этой водой. Медленно оторвал от пересохших губ и рывком протянул Павлу.

Павло напоил Званцева, потом напился сам и привесил флягу к поясу. Но перед этим поболтал ее, грустно наклонив голову:

- Да. Только на дне и осталось… Хотя бы дождь пошел или еще что…

- Как-то оно будет. Вон уже Балаклава синеет, - вытер ладонью усы Фрол.