— Торговец,— сказал Конан убежденно. — Ей наверняка продали уже подготовленное вино, а привлечь впервые отправившуюся за покупками девушку, скажем, низкой ценой, совсем несложно.
Северянин замолчал. Он чувствовал что убедил подозрительного сверх меры Дознавателя. Так оно и было. Тефилус, оставаясь недовольным, понимал, что проклятый варвар прав, и ничего с этим было не поделать.
— Почему ты отдал животных? — внезапно спросил он.
— Чтобы их не постигла участь твоих псов,— спокойно ответил киммериец.
— Они могли бы…
Конан понял, о чем он собирается говорить, и отрицательно покачал головой.
— Жрецы не станут повторяться.
— Откуда тебе знать?
— Нет смысла в повторении неудавшегося хода. Они придумают что-то новое.— Конан внимательно посмотрел в глаза отца Мелии, следя за его реакцией.— Тефилус, скажи честно: Маргаб был единственным, кого ты нанял, чтобы убить меня?
Киммериец увидел, как побледнела Мелия, Аниэла удивленно уставилась на него, а Сиотвия требовательно посмотрела на главу семейства.
— Он был один,— поспешно ответил Тефилус.— А почему ты спрашиваешь?
Конан отвел взгляд и пожал плечами, так ничего и, не поняв по поведению Тефилуса. Нергал его знает, врет он или нет. Может, просто поспешил успокоить женщин, с которыми не хотел лишний раз ссориться, особенно после памятного разговора с Сиотвией.
— Вчера я заметил, что за мной следят.
Он вновь посмотрел на Дознавателя, и на этот раз ему показалось, что в глазах того мелькнула злорадная ухмылка, которая, впрочем, тоже, учитывая их отношения, ни о чем не говорила, хотя могла означать и иное…
— Я думаю, это жрецы,— спокойно заметил Тефилус,— узнали, что тебя наняли, и решили последить.
Конан кивнул:
— Я тоже сперва так подумал, но позже понял, что ошибся.
— Как ты можешь быть уверен?
— Все просто.— Северянин пожал плечами.— Они знают, кто я, знают, что меня наняли, знают, где меня искать. К чему им понапрасну тратить время на слежку?
— Они ищут способ,— Королевский Дознаватель посмотрел в глаза молодому варвару, словно радуясь его трудностям,— устранить тебя.
— Хвала Крому, если так.— Конан равнодушно зевнул. — Я боюсь иного.
— Чего же? — удивилась Сиотвия.
— Неизвестности.
И он вновь внимательно посмотрел на Тефилуса, словно говоря: «Еще не поздно все рассказать», но тот поспешно отвернулся.
— Хорошо. Ты прав. Со временем это выяснится, а пока пусть все остается как есть. Брун, пойдем со мной.
Тефилус кивнул женщинам и вышел, даже не посмотрев на Конана. Он понял кое-что очень важное. Все его умозаключения, несмотря на их стройность и правдоподобие, никак не могли быть правдой, а скорее напоминали бред. И так будет до тех пор, пока он не обнаружит чего-то нового, чего не знал до сих пор.
Мелия с тихой грустью смотрела на Конана. За те два дня, что он провел в доме, они не перекинулись и парой слов: им никак не удавалось остаться наедине, постоянно кто-то мешал, а при людях она намеренно оставалась по отношению к нему холодна и надменна.
Аниэла улыбнулась ему:
— Не сердись на мужа. Я знаю, вы не ладите, но он жаждет защитить дочь и оттого бывает несправедлив.
Киммериец прекрасно знал, почему Тефилус ненавидел его, понимал и вполне естественное желание Аниэлы наладить их отношения и ничего не имел против этого.
— В одном твой муж прав,— сказал он и, увидев искреннее недоумение на лицах всех трех женщин, пояснил:— в доме действительно есть предатель.
— Ты… Ты уверен в том, что говоришь? — Аниэла не верила своим ушам.
— Совершенно.— Конан убежденно кивнул.
— Но почему ты не сказал Тефилусу? — спросила она.
Конан поморщился:
— Он измордовал бы рабов, не говоря уже о воинах Бруна, и ничего бы не добился.
— Верно, — согласилась Сиотвия, — нельзя допустить, чтобы нас возненавидели люди, защищающие нас.— Она помолчала.— Но откуда ты знаешь?
Конан протянул ей листок.
— Что это?
Сиотвия удивленно вскинула брови. Аниэла иэла и Мелия подошли, чтобы посмотреть.
— План дома.
Аниэла вздохнула с облегчением.
— Ах, Конан! — Она весело взглянула на киммерийца.— Успокойся, план дома может составить любой из побывавших у нас, а таких в Шадизаре сотни! — Она улыбнулась ему обворожительной улыбкой, которая даже теперь могла свести с ума кого угодно.
Конан невольно вздохнул:
— Значит, любой может нарисовать?
— Конечно! — радостно подтвердила она.
— И план первого этажа, который весь, за исключением овального зала, отдан в распоряжение прислуги? — спросил Конан, не сводя с нее пристального взгляда.
Улыбка застыла на лице Аниэлы.
— Вплоть до погребов и кладовок, где в случае надобности можно спрятаться? — продолжал он.
Женщина побледнела.
— Ты прав, Конан,— вместо дочери ответила Сиотвия,— мы будем приглядывать за слугами, но вот воины Бруна…
— Воины Бруна ни при чем,— убежденно ответил он.— Это было бы слишком.
— Но ведь сегодняшние ночные гости — аренджунцы?— возразила Сиотвия.— Если жрецы наняли их, могли нанять и еще кого-то.
— Верно, — кивнул Конан, — но Эль-Карам и Бен-Сауф — знаменитые похитители людей. Именно поэтому к ним и обратились.
— Но что если…
— У них просто не было времени.
Конан упорно стоял на своем.
— Хорошо.— Сиотвия решила прекратить ненужный спор.— Сегодня должен появиться Мэгил. Мы просили его выяснить все, что можно, и надеюсь, его приход прояснит наше положение окончательно.— Она обернулась к Конану: — Ты хотел сказать еще что-то?
