— Еще бы ему так не считать. Сам он поступил бы так же. Я рассказывал тебе, как он помог мне помириться с его семьей десять лет назад.
Исмал смотрел, как платье соскользнуло с плеч Лейлы, а потом — с бедер.
— Он такой же, как ты. Ты всегда, прежде чем осудить, хочешь понять. Ты изменишь свое мнение, только если появятся неопровержимые факты. Ты обладаешь мудростью, которая отличается от простой сообразительности. Помимо этого, твоя мудрость — чисто женская.
Платье упало на пол, а за ним и сорочка.
— И она живет в женском теле, — добавил Исмал, быстро освобождаясь от своей одежды и принимаясь расшнуровывать корсет Лейлы.
— Да, я знаю. Тело ты любишь особенно.
Корсет упал, обнажив молочно-белую грудь. Подавив стон, Исмал стянул с Лейлы нижнюю юбку.
— Во мне все же есть что-то человеческое, — прохрипел он.
— Да. И родился ты в чужих краях.
Снять панталоны, отстегнуть подвязки и стянуть чулки оказалось делом нескольких секунд.
Лейла отползла на середину кровати. Исмал последовал за нею и устроился у нее между ног.
— Я был рожден для тебя. Лейла обняла его за спину.
— Да. Держи меня. Не отпускай меня, Лейла. Ты — ночь. Ты — все мои ночи. И все мои дни. Мое счастье. Ты знаешь это. — Исмал погладил ее. — Я люблю тебя.
— Я знаю. Но скажи это еще раз. И еще.
Исмал признался Лейле в любви на всех двенадцати языках, которые знал. Признался руками, губами, сердцем. Между ними больше не было секретов. В эту ночь Исмал мог любить Лейлу так, как всегда хотел, а она отдалась ему вся без остатка. И это был их путь в рай.
Позже, когда биение их сердец пришло в норму, Исмал рассказал Лейле, что для него было раем.
— Я люблю свою родину. Я мечтал о ней так, как хорошие люди мечтают о небесах.
— Еще в Париже я сказала Фионе, что ты похож на Люцифера.
— Которого изгнали из рая. Ты это почувствовала.
— Но тогда я этого не поняла. Я просто заподозрила, что ты дьявол с ангельским лицом. Но в душе Люцифер почему-то нравился мне больше, чем ангелы. Мне всегда хотелось дать ему шанс. Я уверена, что имелись смягчающие его вину обстоятельства.
— Никто, кроме тебя, не стал бы их искать. Только ты разгадала, кто я на самом деле. Если бы я был дьяволом, ты бы таскала меня за собой, пока делала добрые дела. А потом постучала бы во врата рая и потребовала бы, чтобы меня приняли обратно.
— Мне бы хотелось побывать там вместе с тобой.
— В раю?
— В Албании.
— Когда-нибудь это может случиться. Но это не обязательно. Я просто хотел объяснить тебе и себе, что о любви я знал только это — любовь к родине. Может быть, поэтому меня так страшила любовь к женщине. Десять лет я горевал о том, что потерял.
— Я люблю тебя. Я верну тебе все, что ты потерял.
— Ты уже вернула. Любовь живет в твоей душе. Наверное, Всевышний спрятал ее туда, чтобы ты сохранила ее для меня. Когда я с тобой, я слышу ее, вижу, вдыхаю ее аромат: ветер с моря, который шумит в соснах, бурные реки, море, горы, парящие в небе орлы. В тебе, в том, как ты двигаешься, в твоем характере я вижу свою родину, свой народ — гордый и смелый. Я думаю, что в прошлой жизни ты была албанкой и моя душа потянулась к тебе, когда я встретил тебя в Париже. Я заглянул в твои горящие глаза, и моя душа соприкоснулась с твоей.
Исмал прижал Лейлу к себе: — Ты моя женщина. Моя Лейла. Моя прекрасная судьба.
