Пленительная красота - [24]

Она знала, что мама ее любит, но все же и маме недоставало свободы в проявлении своих чувств. Моя бабушка была чрезвычайно хозяйственной, чистоплотной… и невероятно властной. Маме было запрещено приглашать в дом друзей, потому что во время игры они могли нарушить его безупречный порядок. Гостиная в их доме предназначалась не для проживания, а для любования. Все принадлежавшие бабушке веши не дозволялось трогать руками и, Боже упаси, передвигать. Несложно догадаться, что в этом доме не было веселой возни. О строительстве крепостей, шумных играх или беготне нечего было и думать. Этот дом был образцом аккуратности… и кладбищем для души.

Однажды, когда бабушка принимала гостей, мама отправилась в ванную комнату, расположенную на верхнем этаже. Очень послушная девочка, она вымыла руки в раковине, предварительно заткнув ее пробкой, как и была научена. Но потом случилось что-то непонятное и неприятное. То ли она не смогла закрыть кран, то ли ей не удалось вытащить пробку.

Одним словом, ни кран, ни пробка не поддавались ее отчаянным попыткам предотвратить потоп. В их доме с его строгими правилами ни одному ребенку не разрешалось прерывать родителей, пока они разговаривают с другими взрослыми. Моя мама растерялась и не знала, что ей делать. Из крана продолжала течь вода, но мама была дисциплинированной девочкой и не отважилась нарушить запрет. Оставалось одно — приготовиться к надвигающейся беде. Уровень воды в раковине непрерывно поднимался, поэтому мама сделала то, что делают все нормальные дети, когда боятся быть застигнутыми на месте преступления. Она спряталась.

Покинув ванную, она бросилась в свою спальню, забралась под кровать и там затаилась, забившаяся в угол, сжавшаяся в комочек, насмерть перепуганная. Наконец, вода в раковине перелилась через край и залила пол в ванной, а потом, просочившись сквозь потолок, стала капать на бабушкиных гостей. Ой! Мамина попытка скрыться, как, впрочем, и наши попытки сделать то же самое, лишь осложнила ситуацию.

…И убоялся, потому что я наг, и скрылся.

Быт. 3:10

Когда я училась в колледже, моей соседкой по комнате была очень привлекательная девушка, при этом она даже не догадывалась о том, насколько она мила. Она была доброй, веселой, подающей надежды умницей, однако очень застенчивой и боязливой. Вечера напролет она проводила перед телевизором, отклоняя любые попытки нарушить ее затворничество. Она не покидала своего убежища, пребывая в одиночестве изо дня в день, которые постепенно складывались в недели и месяцы. Ее раненое сердце, пережившее такую боль, о которой я могла лишь догадываться, нашло утешение в просмотре комедийных телесериалов, непременными спутниками которых стали чипсы, попкорн и всевозможные сладости. Чересчур неуверенная в себе, чтобы отважиться выйти в этот мир, она пряталась в четырех стенах, покидая их только для того, чтобы посетить занятия и пополнить запасы еды.

К «скрывающимся» женщинам могут причислить себя те из нас, кто всегда отмалчивается на занятиях по изучению Библии или на родительских, а равно на любых других собраниях. Это женщины, которые, проходя мимо выставленного в витрине красивого платья, вздыхают про себя: «Я бы никогда не решилась надеть такое». Мы постоянно заняты подготовкой семейных вечеринок и не можем уклониться от их посещения. Мы скорее в одиночку пойдем в кино, чем на ужин с другом. Для нас просто немыслимо предложить собственному мужу сексуальную близость. Мы отвергаем все комплименты, а важные решения предоставляем принимать другим.

Вслед за Евой, отведавшей запретный плод, все женщины прячутся. Мы прячемся под слоем макияжа, «легкой самоиронией», рассерженным молчанием и угрозами разрыва отношений. Мы скрываем свое истинное «я», предлагая окружающим лишь то, что, как нам кажется, они хотели бы в нас видеть, то, что мы считаем безопасным. Заняв глухую самооборону, мы наотрез отказываемся делиться с ними тем, что действительно видим, знаем и во что верим. Мы делаем все от нас зависящее, чтобы никогда не столкнуться с отвержением и не попасть в глупое положение. Когда-то мы уже отважились открыть рот и были встречены ледяным равнодушием и уничижительными смешками. И что же — наступать на те же грабли? Ну уж нет! Мы прячемся, потому что боимся. Мы были ранены, и ранены глубоко. Люди согрешили против нас, но и сами мы грешили не меньше. Прятаться — значит оставаться в безопасности и испытывать меньше боли. По крайней мере, так мы думаем. Поэтому, скрываясь в своей норе, мы берем контроль над ситуацией в свои руки. Мы не спешим к Богу с разрывающимися от отчаяния сердцами. Нам и в голову не приходит, что в своем затворничестве мы утратили что-то драгоценное, что-то, чего от нас очень, очень ждет этот мир.

Потворство слабостям

Мы, женщины, либо верховодим и контролируем всё и вся, либо забиваемся в норку и прячемся там от всех, но и в том, и в другом случае… душевная боль не покидает нас. Глубинные желания женского сердца так просто не исчезают, и поэтому мы невольно совершаем подмену.

В случае, когда мы чувствуем, что нас не оценили по достоинству, мы балуем себя какой-нибудь обновкой. Когда нам одиноко, мы позволяем себе вторую порцию мороженого или двойную порцию еще чего-нибудь. Чтобы отыскать хоть немного живительной влаги для наших жаждущих сердец, мы погружаемся в мир фантазий. Мириады любовных романов (кстати, индустрия с миллиардными оборотами), сериалов, ток-шоу, сплетен, женских журналов — все это питает нашу душу, на какое-то время подменяя реальную жизнь неким суррогатом, состоящим из собственных мечтаний и нездорового интереса к чужой жизни. Но ни одна из вышеперечисленных подделок не приносит нам подлинного удовлетворения, и мы вдруг замечаем, что стараемся заполнить неизбывно зияющую в нас душевную пустоту небольшим потворством своим слабостям (стыдливо называя их «дурными привычками»). Брент Кертис нашел для них более точное название — «вероломные любовники». Они представляют собой все то, к чему прилепляются наши сердца, вместо того чтобы обращаться к Богу.