Плененные страстью - [103]

Джонатан удивленно моргал, глаза парня стали круглыми словно блюдца.

– Мое собственное поместье?

– Оно принадлежит тебе по праву, как второму сыну. Осмелюсь сказать, ты тяжело работал для этого.

Глаза Джонатана заблестели, отчего Годрику стало неловко.

– Черт возьми, Джон, улыбнись, бога ради! Незачем распускать нюни, – сказал он в надежде поднять настроение брату.

Джонатан вытер глаза рукой, часто заморгал и кивнул.

– Будучи ребенком, я нередко завидовал тебе, Годрик. Но Симкинс рассказал мне, какая у тебя была жизнь. Я рос в безопасности и в материнской заботе, между тем Симкинс никогда не давал мне забыть, что ты перенес. Мне казалось, он делал это, чтобы предотвратить ревность.

Глаза Годрика потемнели, герцог смотрел в одну точку на стене. Он все еще слышал голос отца: «Мне нужна причина, чтобы побить прислугу, но не требуется, дабы ударить собственного сына». В их семье был только один бастард, и это точно не Джонатан.

– В общем, я пытаюсь сказать, мне жаль, что не разделил с тобой эту боль. Мне неприятно осознавать, что ты страдал один.

Годрик отклонился на спинку стула и начал улыбаться, по- настоящему улыбаться.

– Тебе было бы интересно присоединиться ко мне и к моим друзьям раз в месяц в нашем клубе «Беркли» в Лондоне?

– А они не будут против вмешательства? – Джонатан много раз посещал этот клуб в качестве камердинера, но не как его член.

– Ты им всегда нравился, и родство есть родство. Я хочу, чтобы ты стал членом нашей Лиги. Что скажешь?

– Конечно.

Эмили нервно прижалась к Годрику, когда они вошли в дом виконта. Его сестры, мисс Шеридан и мисс Одри, были внутри. Странно, однако ей хотелось произвести хорошее впечатление.

Седрик увидел сестер.

– Вот вы где! Идите сюда и познакомьтесь с Эмили.

Старшая, Горация, была выше, с более классическими чертами, длинной шеей и острыми скулами, чем напомнила Эмили лебедя. Одри, будучи ниже ростом, все же являлась такой же красоткой, ее лицо было более круглым и детским, но глаза – не по-детски умными.

– Эмили, это моя сестра Горация. Горация, это мисс Эмили Парр. А это Одри. – Седрик пощекотал младшую сестренку под подбородком.

Горация тепло улыбнулась.

– Приятно познакомиться, мисс Парр.

Эмили, отпустив руку Годрика, улыбнулась в ответ.

– Пожалуйста, называйте меня Эмили.

– Тогда ты должна называть меня Горацией.

– У тебя прекрасный дом, Горация. – Эмили посмотрела на дорогие мраморные полы и позолоченную меблировку холла.

– О Горация, позволь познакомить тебя с моим кровным братом, Джонатаном Сен-Лораном. – Годрик подтолкнул Джонатана вперед, чтобы тот поклонился в знак приветствия.

– Ты, конечно, шутишь. Мы обе знаем, что это твой камердинер, мистер Хелприн. Тебе должно быть стыдно за такую слабую попытку разыграть нас, ваша светлость. – Горация нервно переминалась с ноги на ногу.

– Это долгий и неприятный рассказ, мисс Шеридан, но уверяю, все правда. Он мой брат.

– Очень приятно, мисс Шеридан. – Джонатан, склонившись над протянутой рукой Горации, прикоснулся губами к ее пальцам.

Она вспыхнула.

Стоявший рядом с парнем Люсьен сощурился. Эмили переводила взгляд с маркиза на Горацию и обратно. Было ли это вспышкой ревности?

Седрик предложил пройти дальше в салон, но Горация выразительно посмотрела на брата.

– Седрик, вам с джентльменами нужно сначала освежиться. Половина из вас пахнут, как лошади.

– Раньше ты никогда не возражала против этого запаха, – сказал виконт.

Горация вскинула бровь.

– Раньше ты ни разу не приводил столько гостей. Сейчас здесь словно в конюшне. Эмили может остаться, она явно ехала в карете.

Девушка с удовольствием наблюдала за искрами, вспыхивающими между братом и сестрой, но в итоге вмешался Эштон.

– Она права, Седрик. Мы сегодня слишком долго ехали верхом, чтобы подвергнуть этих леди ароматам деревни.

– Как будто Лондон пахнет лучше, – проворчал виконт и повел остальных наверх.

Девушки направились в салон, ненадолго избавившись от мужчин.

Одри и Горация окружили Эмили на диване и забросали ее вопросами. У них не заняло много времени выудить всю правду о похищении. Они даже узнали об интимной связи между ней и Годриком.

Розовый румянец расцвел на щеках Одри, когда та застенчиво спросила:

– Это правда, что Годрик… скомпрометировал тебя?

Казалось, размах этих сплетен превосходил то, что было написано в колонке Общества Леди, но они поклялись хранить молчание.

Одри глубоко вздохнула.

– А как это было?

Горация ущипнула сестру за руку.

– Одри!

Та поморщила нос.

– Это резонный вопрос. Седрик ничего нам не рассказывает. Мы ведь должны узнать это от кого-то.

Лицо Эмили покраснело, но она решила открыться им.

– Это сложно описать. Сначала страшно, как будто ты готова умереть, но все не так. Вряд ли я могла бы быть не с Годриком, а с каким-то другим мужчиной. Вы должны доверять этому человеку. В противном случае, сомневаюсь, что можно чувствовать себя в безопасности… – Эмили замерла.

– Умереть? – не дыша спросила Горация.

– Да. Ну, мне действительно не стоило рассказывать об этом. Я похожа на какую-то вертихвостку.

Одри направила разговор в более тихую гавань:

– Так значит, ты останешься здесь с нами?