Плененная горцем - [67]

В спальне воцарилась темнота. Амелия протянула к нему руку.

— Кажется, я уже готова, — прошептала она.

— Так же как и я.

Он вернулся к кровати и забрался в постель.

В эту ночь они почти не спали.

Форт Уильям, вечер следующего дня

Его светлость герцог Уинслоу держал в руке бокал с великолепным бренди, наслаждаясь изысканным вкусом напитка, когда в дверь его личных покоев постучали. В ответ на приглашение войти на пороге появился молодой солдат со сверкающим серебряным подносом в руках, на котором лежало письмо.

Его светлость взял письмо и кивком головы отпустил посыльного. Сломав печать, он поспешно развернул лист бумаги. Раздраженно прищурившись, он несколько секунд вглядывался в строчки, затем нетерпеливо фыркнул и принялся хлопать себя по всем карманам в поисках очков. Нацепив их на свой луковицеподобный нос, он начал читать.

Дойдя до конца изящно сформулированного послания, он сорвал с головы завитой парик и швырнул его на пол. Со стороны могло показаться, что он внезапно обнаружил гнездящихся в нем вшей.

— Господи боже мой! Томас! Томас!

В комнату вбежал худой и долговязый слуга.

— Да, ваша светлость?

Герцог вскочил с кресла.

— Амелия! Она нашлась! Быстро собирай вещи. Мы должны ехать в замок Монкрифф. Выезжаем не позже чем через час.

— Молю Господа о том, чтобы она была здорова и невредима!

Герцог дотянулся до бокала и залпом опрокинул в рот остатки напитка.

— Клянусь Богом, мир встал с ног на голову.

— Как так, ваша светлость?

Герцог широко раскрытыми глазами смотрел на преданного слугу. С его лица не сходило изумление. Он потряс развернутым письмом, которое продолжал держать в руке.

— Граф Монкрифф желает жениться на Амелии и просит у меня ее руки.

Томас застыл на месте.

— Но она уже помолвлена с полковником Беннеттом!

— Мне это отлично известно, Томас. Я не тупица. Именно поэтому я только что дважды выкрикнул твое имя. Нам необходимо как можно скорее добраться до замка.

— Понимаю, ваша светлость.

Томас подхватил с пола парик его светлости, отряхнул от пыли и поспешил покинуть комнату.

Герцог потер ладонью свои светлые волосы, в беспорядке торчащие в разные стороны, и подошел к окну. Устремив взгляд на шотландские холмы, он увидел в поле шеренгу солдат, проходивших военную подготовку.

— Кажется, когда я наконец с ним встречусь, — тихо пробормотал он, — мне будет трудно справиться с соблазном разнести ему башку бутылкой его собственного виски. И плевать, какой он у него расчудесный. Этот тип заслуживает трепки за то, что ему потребовалось так много времени, чтобы объявить о своих намерениях.

Во дворе форта вооруженный посыльный сунул письмо Амелии в седельную сумку и вскочил на лошадь. Он получил указания разыскать полуполковника Беннетта, который вместе с ополчением из Монкриффа двигался на север, к деревне Друмнадрохит.

Всадник галопом вылетел из ворот крепости, мысленно проклиная тот факт, что ему придется отчитываться перед этим презренным полуполковником и ожидать дальнейших распоряжений.

— А ты знаешь, как он защищал тебя перед Ангусом? — обратилась Джозефина к Амелии. — И он предпочел тебя ему.

Девушки шли по подъемному мосту с корзинками в руках. Они направлялись в сад, чтобы нарвать цветов, хотя погода стремительно портилась.

— Нет, я этого не знаю, — нахмурившись, ответила Амелия. — Когда?

— В тот день, когда ты у нас появилась. Ангусу не понравилось известие о вашей помолвке. Он считает, что Дункан предал память Муиры, а также Шотландию, отказавшись из-за тебя от дальнейшей борьбы. Ангусу война доставляет удовольствие. Так было всегда.

Они сошли с моста и углубились в сад. Их юбки тихо шуршали, касаясь высокой травы.

— Как давно ты знаешь Ангуса? — спросила Амелия, пытаясь избавиться от беспокойства, охватившего ее при упоминании имени Муиры.

Со времени разговора в горах ни Амелия, ни Дункан больше не говорили о его бывшей невесте.

Джозефина подняла лицо к небу.

— Я познакомилась с Ангусом больше года назад, когда они с отцом приехали сюда, чтобы предложить Маклинам участвовать в восстании. Как тебе уже наверняка известно, отец Дункана был грозным воином. Он с готовностью принял участие в мятеже, хотя Дункан был против.

Амелия была потрясена, услышав это из уст Джозефины. Она считала Дункана убежденным якобитом, потому что за Мясником давно закрепилась дурная слава неистового мятежника.

— Я знала, что отец Дункана был воином, — ответила она, — и что он погиб во время восстания.

— Да, и после этого Дункан вернулся домой, чтобы занять его место в качестве владельца замка. Он сразу же заявил о себе как о шотландском аристократе, желающем поддержать короля Георга и отказаться от участия в мятеже. Тебе это все, наверное, известно, потому что весной у нас побывал твой отец.

— Да, я в курсе.

— Прежде всего Дункан желает мира и безопасности для своего клана. Он не одобряет войну и смерть, когда речь идет об участии в мятеже тех, кто находится под его опекой. Но когда он сражается как Мясник, это глубоко личное.

Порыв ветра пронесся по саду, рванув ленты на шляпе Джозефины.

Внезапно Амелия ощутила укол враждебности.

— Зачем ты все это мне рассказываешь? — спросила она. — Ты считаешь, что я поступила неправильно, попросив его отказаться от участия в восстании?