Племенной скот - [23]
– Не холодно было? – Лариса спросила, посмеиваясь, но Таня иронии не заметила.
– Неет, – протянула она. – Меня от другого трясло. Понимаешь, да?
– Понимаю…
– И вот он вышел, увидел меня и замер, стоит – дурак дураком! Рот открыт, удочка в руках да ведро. А я, блиин, такую подтяжку себе сделала: у меня тело прям волшебное. И татушку блестками голографическую – под кожу. Вроде как зеленая чешуя проступает. И грудь – мама дорогая! – ты бы видела, какую Василий Федорович мне сделал грудь! Как у девочки у молоденькой. И вот стоит мой красавец, на все это богатство пялится…
– А ты?
– А я прикалываюсь. Ну и говорю: «Здравствуй, чего замер? Русалку, что ль, не видел никогда?» А он: «Нет, говорит, не видел». – «Ну так посмотри. А хочешь – и поближе подходи. Мне своей красоты стесняться нечего». Он и подошел такой, смотрит. А потом и руки потянул, да все норовит за грудь схватить, да за зад, за чешую. Дрожит весь. Ну а потом и заявляет: «Так ты ж, мол, утопленица!» – «Да кто тебе сказал?! – это я типа обиделась. – Я речного царя дочь, берегиня!» – ну в точности так говорю, как инструктор учил. Я тебе говорила – я всегда хорошо запоминаю. У меня даже в школе пятерка была по стихам. Ну, когда наизусть…
– А он?
– Сомневался – прикольный такой… А потом лапищей своей за зад таки меня хватанул, почувствовал, что теплый… Ну и… – Татьяна хрипло расхохоталась, а потом досадливо сморщила нос, демонстрируя, что педикюрша недостаточно бережно относится к ее ногам. Та сжалась, опустила глаза, скрывая мелькнувшую в них ненависть, и принялась с нарочитой осторожностью втирать в ступню крем.
За окном, прозрачным лишь с одной стороны, с легким шорохом проносились машины. Блестело летнее солнце, пробивая в окнах огненные дыры, пешеходы шли, стараясь держаться в тени, двери кафе на противоположной стороне улицы были призывно открыты.
Монитор у Татьяны пронзительно пискнул, и она, бесконечно довольная собой, показала Ларисе, что зигота начала дробиться.
– Так что, – Лариса нахмурилась и отвела взгляд от дразнящих бластомеров, похожих да две слипшиеся ягоды, – с первого раза – и тут же ребенок?
– Не-еет. Пять раз…
– И как тебе?
– Да кайфово. Меня мать уговаривала на ЭКО, но я решила а ля натюрель. И оказалось возбуждающе, прикинь? Типа как, блин, на маскараде. Чувствуешь себя такой красивой и неземной. Конечно, мужик деревенский, но, знаешь, есть в этом что-то восхитиииительно-дикое. Эти ручищи, запах этот острый, звериный прям такой, восторг в глазах…
– А муж?
– А что – муж? Мужу ребенок нужен? Нужен. Сам он может его сделать? Не может. ЭКО дает стопроцентный результат? Не дает. Ну и все. Какие могут быть ко мне претензии?
Ларису покоробило от неприкрытого цинизма, но она смолчала, подбирая слова, чтобы задать следующий вопрос:
– И что, все вот так гладко?
– Не-аааа. Представляешь, валяемся мы с ним на сеновале – в последний раз, только я еще не знала, что все получилось. Он вроде заснул. Я по-тихому экспресс-тест запустила, жду результатов, а он вдруг вскакивает, глаза шальные: то ли приснилось ему чего, то ли наговорил кто-то, а ему вспомнилось – черт его знает! Только он вдруг хватает вилы – и на меня. А я, блин, голая, диагност за спиной прячу…
– Боже мой! И как же ты?
– Лар, ну такая же штука есть – уписаешься! Автоморок. За ухом крепится – крохотуля, пленочка в сантиметр! Он ко мне, вилы в руках ходуном ходят, лицо бледное, страшное такое прям… Крестится. И тут я автоморок нажала – думала, помрет от страху! Представляешь, была я, беленькая такая, хорошенькая вся, а тут вдруг – бабка. Космы патлатые, нос на нижней губе лежмя лежит, титьки до пупа, все в шерсти, заросшие, зубы изо рта торчат – кривые-острые, горб, когти на руках. Как он бежал! Нет, надо было видеть, как он бежал.
Татьяна зашлась еще в одном приступе смеха, а педикюрши, переглянувшись, захихикали чуть ли не в голос, но быстро взяли себя в руки.
– Так, выходит, это опасно? – задумчиво проговорила Лариса.
– Ха! – махнула рукой Татьяна. – Ничего опасного! Они же там такие идиоты… Кстати, а у тебя с этим как?
– Да никак пока. Вот думаю. – Ларисе было неприятно, что приходится отвечать на вопросы Татьяны, но откровенность требовала откровенности в ответ.
– Слушай, а у вас кто не может? Ты или он?
– Да мы, Тань, можем оба. Только по тесту на совместимость – почти сто процентов, что ребенок будет с отклонениями. Вот так вот.
– Слушай, так уговори Андрея, пусть отпустит тебя погулять!
– Нет, Тань, боюсь, что не смогу…
– Ну пусть сам тогда идет. Я знаю: мужики, они с радостью…
Лариса вышла из салона, и летний зной моментально уничтожил прохладу и свежесть, которыми дышала кожа после расслабляющих процедур. Выйдя из тени, чтобы перейти дорогу, она случайно поймала солнечный зайчик, и перед глазами стали плясать черные пятна, похожие на медленно делящиеся клетки зародыша.
Состояние было мучительным. Мысли о ребенке не отпускали, ситуация казалась безвыходной. Лариса пыталась представить себя на Танином месте: или голой русалкой на камне, или болотной девой, или райской птицей, или кем-то еще – и не могла. Ей было страшно и противно, и даже подумать о том, что будут ее касаться руки чужого, непредсказуемого мужчины, она не могла. Живо нарисовалась картинка, как он, бородатый, с блуждающим взглядом, стоит, нацелив на нее острые зубцы вил, – и Лариса едва не заплакала, поняв, что у нее не хватит присутствия духа даже просто вспомнить о приклеенном за ухом автомороке. Но ребенка хотелось: своего, выстраданного, выношенного, рожденного в муках, – ребенка, которого помнит каждая клеточка тела, которого чувствует сердце.
Самый первый написанный мой роман, который издательства не приняли к публикации. Он о двух подростках, которые попали в параллельный мир и обнаружили в себе удивительные способности.
Пестрые будни не самого крупного телеканала. Недавно сюда устроилась на работу только что закончившая институт журналистка Оксана. Съемки и эфиры, нищие старики и зарвавшиеся чиновники, страшное и смешное склеиваются для нее в беспрерывный причудливый видеоряд. Рабочие сюжеты переплелись с любовными коллизиями, страстями, интригами и изменами, которыми изобилует жизнь канала. А тут еще убивают ее коллегу, ведущего и редактора новостей. Может ли убийство преследовать политические цели, или тут кроются какие-то личные при чины? Кому все-таки мог помешать не самый крупный чин на ТВ?
Саша — самая обычная старшеклассница. Учится, разруливает проблемы с родителями и учителями, влюбляется. А еще она умеет видеть, что люди думают на самом деле. Даже когда они об этом не говорят. Или может взять и нарисовать чью-то судьбу. Как нарисует, так и случится. Может наслать смертельную болезнь, а может, наоборот, спасти жизнь. А так Саша как Саша, ничего особенного. Ей бы только не заиграться в эту игру, в которой запросто можно уничтожить тех, кого любишь.Трудно быть богом, еще труднее стараться быть лучше него.
Может ли ботаник быть настоящим мужчиной? И кто разумней: он сам, или существа, которых он изучает? Как разумные грибы могут повлиять на любовный треугольник?Перед вами - странная запутанная история о любви, об уверенности в себе, чувстве собственного достоинства и о странных существах, которые не так мистичны, как может показаться.
Вячеслав Мельник может быть опасен для окружающих. Понимая это, он никогда не пользуется своей сверхъестественной силой. Однако чтобы спасти близкого человека, ему придется нарушить табу. Его злость вырвется на свободу и примет облик серебристой крысы. Последствия будут ужасны: серийный убийца выйдет на охоту, психопат сядет за руль многотонного грузовика, а мелкие бесы ринутся в город из холодного заснеженного мира, в котором непрестанно вращается огромное мельничное колесо.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Обычная рабочая поездка на Марс. Необходимо только проверить датчики. Но на пути инженеров встаёт неожиданная преграда. Что это, и почему оно перегородило ущелье?© mastino.
«Странные приключения Ионы Шекета» — патрульного времени, галактического путешественника, выпускника загадочного Оккультного университета, несостоявшегося межпланетного дипломата — и, наконец, просто хорошего человека!Приключения научно-фантастического, эзотерического, фэнтезийного и откровенно иронического порядка!Самая забавная, озорная и точная пародия на «Звездные дневники Ийона Тихого», какая только может быть!Жанна д'Арк — и дворцовые интриги Атлантиды…Прелести галактической политики — и забытые страницы звездных войн…Похождения в мире духов — и в мирах «альтернативной истории»!В общем, это — неописуемо!
Увы, уже не в нашу. И не совсем корабли. Да и заходили как-то странно...
«Румын сделал открытие» – история последних дней Елены Чаушеску, первой леди Румынии, признанного специалиста по квантовым химии и президента Академии наук.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.