Платонов тупик - [7]

В приемной на ходу спросил у секретарши:

— Никто не звонил?

— Звонили, — сказала и вслед за ним вошла в кабинет. — Из управления дороги. Сводку требовали.

— А-а, — небрежно отмахнулся он. — Ладно… Ларионову скажите.

— Я так и сделала.

— Молодец.

Секретарша вышла, Платон подошел к окну, распахнул обе створки, но с улицы хлынул нагретый, пахнущий паровозным дымом воздух, и он снова закрыл окно, глядя сквозь оклеенное крест-накрест газетными полосками стекло. Внизу по бесчисленным путям взад-вперед сновали маневровые паровозы, с горки веером разбегались вагоны, щелкая колесами на прижимных узлах. Горку только недавно механизировали, она была гордостью станции — и потому, что это редкая новинка, и потому, что она перестала калечить людей: сколько пальцев оставили башмачники, подкладывая вручную башмаки под бегущие вагоны! Имелись, правда, у них длинные крючки, но они были неудобны, пользовались ими редко и неохотно — как правило, после очередного ЧП или нагоняя о соблюдении техники безопасности.

Механизированная горка — можно сказать, детище Платона. Сколько энергии, сил и души вложил он в нее, пока наконец внедрили! Станция после этого сразу посолиднела, вышла в разряд передовых. И люди как-то преобразились, даже те, кто к сортировке и не имел прямого касательства. Вспомнил, какие гордые и переполненные чувством радости от необычности своей профессии вернулись с курсов в Днепропетровске первые операторы механизированной горки. Смотрели на них, как смотрели когда-то на первых летчиков. И среди них был младший Платонов брат — Петро. Способный парень, красавец! В прошлом году в армию призвали, служит на Дальнем Востоке.

Да-а… Жизнь налаживалась крепко и по всем линиям. Особенно бурно рос транспорт: появились новые мощные паровозы «ФД», «ИС», «СО», новые большегрузные вагоны, увеличились скорости, внедрена автоблокировка, почти на всей дороге исчезли семафоры, их заменили светофоры. Каждая внедренная новинка приносила радость, вселяла гордость. Неужели все это разрушится, рухнет?..

Ковырнув пальцем полоску бумаги на стекле, Платон проворчал:

— Поможет она, что ли? Придумали…

Еще утром хотел сбегать в паровозное депо — посмотреть, что там делается, но теперь почему-то раздумал. Приказал вызвать к нему начальников ремонтных служб — и паровозников, и вагонников.

Когда все собрались, Платон спросил, много ли скопилось «больного» подвижного состава, и тут же распорядился:

— Приложить все силы, ремонт ускорить. У вагонов обратить особое внимание на ходовую часть: чтобы в случае чего можно было их прицепить к любому составу и угнать со станции. Паровозы — все в ближайшие дни «поставить на ноги». Если какой не способен сам двигаться, должен быть способен идти в сцепке с другими…

Начальники сидели и напряженно слушали. Такое распоряжение, будто враг уже был на подступах к станции… Особенно забеспокоились, когда Платон сказал:

— Осмотрите внимательно крепления станков. Где можно оставить два болта — оставьте два, где можно один — оставьте один… С тем расчетом, чтобы в случае эвакуации можно было быстро все снять и погрузить на платформы или в вагоны.

Начальник вагонного депо, старый железнодорожник, скорее выдвиженец, чем специалист, не выдержал, спросил:

— Что, неужели такое указание сверху поступило? Это ж, значит?.. — И он обвел присутствующих испуганным взглядом.

— А вам, Егоров, обязательно нужно указание сверху, — спокойно сказал Платон. — Своих мозгов не хватает…

— Так это ж… Это ж может вызвать панику. А за панику знаете что сейчас бывает?

— Знаю. А вы делайте все это без паники, спокойно, по-деловому. Да, если хотите, было указание и сверху — в речи товарища Сталина: не оставлять противнику ни болта, ни гайки, ни зернышка… Слышали об этом?

— Так это ж, значит…

— Да, это значит! — перебил его Платон. — Я уже говорил об этом сыну, провожая в армию, и вам скажу. Это значит, что надо быть готовым к самому худшему, к самому трудному, тогда и плохое, и трудное покажется не таким уж плохим, не таким уж и трудным. Если хорошее неожиданно сваливается на голову — человек как-то переживает это легче, чем когда на него обрушивается что-то плохое. Так что будем надеяться на лучшее, а готовиться все-таки надо к чрезвычайному.

Закивали согласно начальники, и только один Егоров сокрушенно качал головой, чего-то не понимая.

— Что вам неясно, товарищ Егоров?

— Да вроде все… Ясно, что дело идет к тому…

— К тому, к тому… Прошу всех по местам и предупреждаю: никакой паники. Все.

Еще не все вышли из кабинета участники этого совещания, а Платон уже приказал созвать диспетчеров, старших конторщиков, составителей… Этим дал указание — расчистить станцию от невостребованных грузов: эшелоны с углем и рудой отправлять в адрес Магнитки или в Челябинск, кокс — на Магнитку, заводское оборудование, станки, разную аппаратуру — в Кемерово, Курган… Он стоял у карты и карандашом тыкал в населенные пункты:

— Продукты адресуйте на ближайшие узловые станции за Волгой. Там разберутся. Адресуйте все за Волгу. Возникнут какие затруднения — спрашивайте, вместе будем решать. И главное вот что: четко оставлять у себя все данные о грузах — какие и куда направлены. Например: вагон номер такой-то, груз — сахар, отправитель — такой-то, получатель — такой-то, отправлен на станцию Баскунчак. Я к примеру говорю. Чтобы легко можно было потом разыскать груз.