Пламя над тундрой - [136]

— Шпиков много развелось, — зашумел Гринчук. — У нас на копях не только Малинкин и Кулемин. Щетинин еще себе помощничков нашел. Чует моя душа.

— Вот поэтому надо быть осторожнее. Листовки будем передавать с Оттыргиным. На него меньше подозрений…

…Суббота прошла. Ничего нового осведомители Перепечко не принесли, и Громов подумал, что Перепечко прав.

Громов решил устроить у себя ужин, чтобы как-то заглушить страх, который так терзал его. Ему чудилось, что за ним все время кто-то следит, что в Ново-Мариинске полным-полно большевиков. Это настроение подогревалось радиограммами, которые приносил Учватов. Колчаковская армия терпела поражение за поражением. На юге страны тоже было не лучше. Все чаще подумывал Громов об Америке, чтобы там укрыться и спокойно жить. За эти месяцы он уже кое-что поднакопил. Коммерсанты, и крупные и мелкота, проведав о том, что Бирич уплатил Громову половину своего долга, торопливо последовали его примеру.

«Можно в случае опасности бежать и зимой, пересечь Берингов пролив на упряжке, — думал Громов. — Нужно дождаться Стайна. Он все сделает и поможет мне. Больше мне не на кого надеяться». Громов быстро оглядел своих гостей.

Собралась все та же привычная компания: Суздалев, Толстихин, Перепечко, Бирич, Нина Георгиевна, Елена. Был приглашен сияющий Учватов. Он был счастлив. Подвыпивший Перепечко усиленно ухаживал за Ниной Георгиевной. Бирич со скрытой насмешкой наблюдал за Перепечко: «Он и в самом деле вообразил себя заместителем Струкова. Даже для его жены…»

Нина Георгиевна не слушала пьяной болтовни и все время подливала в рюмку Перепечко виски, чтобы поскорее от него отвязаться. Раскачиваясь на стуле и расплескивая виски, Перепечко стал бахвалиться.

— Я их всех переловлю и засажу. Нет, не-е засажу, а к стенке. Всех, всех! Ни одного большевика не останется в Ново-Мариинске, ни одного! А этот Безруков — штучка, но-о и его мы — гоп — и в клеточку…

Елена готова была выбежать из-за стола. «Что делать?» — думала она.

— Что с вами, милочка? — участливо спросила Громова. — Вы так побледнели.

— Пустяки, пройдет, здесь очень душно, — торопливо ответила Елена.

Послышался звук разбитой посуды. За столом прервался разговор, и все посмотрели на Перепечко. Он лег головой на стол, сбив с него локтем несколько тарелок и бокал. Мужчины стали переносить его на диван. Этим воспользовалась Елена. Она подошла к Нине Георгиевне и, наклонившись к ней, шепнула: — Что делать? — в ее голосе звучало отчаяние:

— Подожди, сейчас выйдем… — шепнула та.

Ужин подходил к концу. В столовую робко вошла кухарка и сказала Громову:

— Вас там один человек спрашивает.

— Кто? — Громов не поднимался со стула.

— А кто же его знает, — пожала плечами кухарка. — Вас или их, — она указала на спящего Перепечко.

— Хорошо, иду. — Громов посмотрел на часы. Была уже полночь… Наверное, кто-то из милиционеров.

Громов вышел на кухню и увидел человека с забинтованным лицом.

— Я Рыбин, я пришел сказать господину Перепечко, как он мне велел… — начал Рыбин боязливо. Громов наконец понял, кто стоял перед ним, и поторопил:

— Говорите быстрее. — Ему было неприятно видеть Рыбина.

— Ко мне приходил Безруков и вчера, и сегодня, говорил, что в январе какой-то переворот будет. Вот оружие мне дал и сказал, что у всех есть, ну, значит, у большевиков.

— Где оружие, какое? — Громова опять охватил страх: большевики готовятся захватить власть. Он не помнил, как взял револьвер и отпустил Рыбина, как вошел с револьвером в столовую. Только тут он пришел в себя.

Увидев у него в руках оружие, все вскочили с мест. Жена Громова вскрикнула:

— Убери! — и тут же ладонью зажала себе рот.

— Господа! — Громов говорил деревянным голосом. — Сейчас стало известно, что большевики готовят заговор и вооружаются. — Он посмотрел на револьвер и положил его на стол. — Близкой опасности нет, и мы ее не допустим. Мы примем решительные меры, чтобы в корне уничтожить здесь большевистскую заразу. Господин Учватов, вы сможете сейчас передать радиограмму в Петропавловск?

— Да, конечно, — подбежал к Громову начальник радиостанции. — Я сейчас же… немедленно-с…

— Радиограмма совершенно секретна. Извините, господа!

Они прошли в кабинет Громова, и через несколько минут Учватов, ни с кем не прощаясь, убежал на радиостанцию. Все были взволнованы, забыли об ужине.

— Может быть, арестуем сейчас этого Безрукова? — спросил Суздалев начальника уезда.

Елена вздрогнула. Громов с досадой посмотрел на спящего Перепечко и возразил судье:

— Нет. Дождемся ответа от господина Червлянского. Времени у нас достаточно, чтобы расправиться с большевиками. Они же собираются выступать в январе. Смутьяны получат по заслугам. А теперь, господа, прошу всех к столу. Поднимем бокалы за нашу победу!

Громов почувствовал себя сильным и смелым. Зашумели его гости, опорожнили бокалы, но прежнее веселое настроение не возвращалось, и гости вскоре стали расходиться.

Елена Дмитриевна и Нина Георгиевна ушли раньше старого Бирича и почти бегом направились к дому Клещина. Елена, оставив в стороне Нину, подошла к двери. Узнав от жены шахтера, что Мандрикова нет, она медленно вернулась к Нине: