Пламя над Тереком - [156]
А в личном плане? Его семья — сын, жена, мать, отец, сестры и все близкие — там, недалеко от Эльхотовских ворот, под рвущимися бомбами и снарядами… Живы ли еще они? А если живы, куда смогли бежать? В родном селении Дигора в Северной Осетии они не могут остаться. Семья, да и весь его род коммунисты или комсомольцы, за исключением малого сына Славика и престарелой матери. Отец и дядя — ветераны гражданской войны, и кроме старого отца все офицеры Советской Армии.
Ворвавшись в Дигору, фашисты первыми в селе поведут на виселицу тех, кого возьмут живыми из рода Кесаева. А найти их сумеют быстро. Их все знают.
А ЧП на корабле? Позор какой в серьезный трудный момент для Родины.
Сколько упреков заслужит он! Верно: матросы Твердохлебов и Чивиков нарушили воинскую дисциплину. Это действительно ЧП. Их ничем нельзя оправдать. Но надо же посмотреть в корень: во имя чего они так поступили? Струсили и сбежали с фронта? Нет. Отказываются воевать? Наоборот, жаждут мести, горят желанием расплатиться с врагом за кровь и слезы близких и родных… Как бы он, Кесаев, поступил на их месте? Молодые, здоровые ребята комсомольцы не хотят ни одного часа быть в обозе. И пусть воюют, это ценить надо!
«Эх, скорее бы в море! Там, только там можно «рассеяться» от этих невыносимых тяжелых дум!»
Перед глазами командира вновь и вновь вставал матрос Иван Твердохлебов — коренастый, широкоплечий парень из Гайворона. Отец погиб еще на войне с Врангелем. Оставил сиротами тринадцать девочек и двух мальчиков, мал мала меньше. Самый младший из них, Ваня, хорошо помнил детство и, «как на духу», рассказывал своему командиру, что вся его семья, кроме матери, батрачила. Одним-единственным для семьи блюдом всегда была похлебка. Каждому из детей мать поровну отрезала кусок хлеба, и каждый хлебал из общей миски деревянной ложкой.
Если кто-то зачерпнет лишнее, то «жадного» наказывали: ставили в угол, откуда он должен был смотреть, как едят другие… А что было делать?
Перед войной курский тракторист Иван Твердохлебов окончил ленинградскую школу подводников и связал свою судьбу с Черным морем. Астан знал его около двух лет… Понять — значит простить, говорят французы. Как не понять Твердохлебова?
Глава шестая
Багровый диск солнца опустился в море, исчез за горизонтом, и в горах как-то неожиданно быстро стемнело. Стало прохладнее и тревожнее. Тревожно было и на душе Чивикова. Его поражало холодное спокойствие и даже беспечность друга — Ивана Твердохлебова, за которым он шел покорно, преодолевая подъем за подъемом, спускаясь в ущелья, переходя неглубокие горные речушки. Но чем дальше уходили они в горы, тем больше усталость одолевала Чивикова, тем назойливее преследовала его мысль о том, что они совершили непростительный проступок, за которым может последовать наказание, полагающееся в таких случаях дезертирам в военное время.
Когда у него в душе всплеснулась, как взрыв, ненависть к немцам, ему казалось, что все так просто: ушли в пехоту, бей, коли врага штыком, уничтожай автоматными очередями. А теперь, когда ненависть словно заслонилась усталостью от бесконечных горных подъемов, ему вдруг показалось, что они не только совершили преступление, но и вообще поступили, как мальчишки. План их был очень прост: на попутных машинах добраться до Туапсе, минуя город, свернуть в лес, подняться к перевалу, а там уже до переднего края рукой подать. Разыскать бригаду Потапова и… Друзья из 255-й встретят их с распростертыми объятиями. С той минуты они — бойцы прославленной бригады морской пехоты. Их поставят у пулеметов, дадут гранаты, и они будут косить наступающую здесь дивизию СС «Викинг», ходить в штыковую атаку.
Нашим подводникам и в голову не приходило, что по дорогам расставлены всюду КПП — контрольно-проверочные пункты, которые строго проверяют документы у всех, даже у генералов и адмиралов, допытываются: «Куда?», «Откуда?» Без предписания не пропускают на передовую. Не отпускают и назад. Передают на спецпроверку. Якову и Ивану популярно разъяснил такую ситуацию морячок-шофер, который подвез их до моста через речку Бзыбь и которому они открыли свой секрет по дороге. Перед мостом шофер свернул в лес, остановил машину, выпрыгнул из кабины и по-дружески сказал:
— Я, братки, свез бы вас, по чести, в трибунал, да вижу: свои, к передку жметесь. Идите вверх по течению этой реки, она приведет вас в горное селение… Там вам любой скажет, как попасть в батальон морской пехоты. Скажете, что идете к Филиппу Рубахо, снайперу, говорите, мол, и мы снайперы, потому и идем. К нему идут многие за опытом. Он этих фрицев сотни нащелкал. Ну, братки, все. Вот вам буханка хлеба на дорогу, а зацапают — я вас не видел.
— Ты бы нам лучше пару гранат, — пробормотал Твердохлебов.
Шофер пошарил в кабине и протянул им две «лимонки».
— Спасибо, браток, не забудем!
Они крепко пожали друг другу руки, обнялись.
— Ни пуха вам, ни пера! — крикнул шофер и включил двигатель.
— Вот те клюква, — проговорил Иван, — а парень он что надо, настоящий друг. Теперь пойдем вслепую.
Чивиков заметно отставал, и Твердохлебов то и дело подбадривал его:
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Осетинский писатель Тотырбек Джатиев, участник Великой Отечественной войны, рассказывает о событиях, свидетелем которых он был, и о людях, с которыми встречался на войне.
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.