Пламя над Тереком - [135]
На стыке двух дорог командир различил силуэт легковой машины, стоявшей на обочине. Осадив коня и прислушиваясь, спешился.
— Рассредоточится! — тихим голосом сказал Хатагов. — Бесшумно окружить машину и ждать моего приказа.
Автоматчики привязали лошадей, а сами залегли в лесу, ведя наблюдение за машиной. Вскоре к Хатагову подошли два партизана, сопровождавшие Никитина, и один из них доложил:
— Там они! Выпивают… В машине — только один шофер…
— Сколько их? — спросил Хатагов.
— Трое, — пояснили дозорные. — И наш Никитин с ними. Он выходил, дал сигнал, чтобы охраняли машину и вам сообщили о капкане…
— Землянку окружить, — приказал Плешкову Хатагов. — Вам, — обратился он к Макару и двум дозорным, — шофера взять в плен, а машину сжечь!
Плешков осторожно повел автоматчиков на окружение землянки, а Макар с дозорными поползли к машине…
Вскоре все во главе с командиром вернулись к ужину, веселые, возбужденные и радостные. Никитина усадили за стол рядом с «ангелом» и двумя пленными — офицером СС и ефрейтором. Шофер, оказавший Макару сопротивление, остался в сгоревшей машине.
— Иван, — обратился Хатагов к адъютанту, — угости получше господина офицера СС, ему в Москву лететь придется!
Когда Плешков перевел офицеру слова Хатагова, тот, раскрасневшийся от выпитого, спросил Хатагова:
— Не может ли великодушный командир изменить рейс и отправить его, офицера СС, в Мюнхен?
Плешков перевел слова офицера, и партизаны дружно рассмеялись. Никитин сидел гордо, пил и приговаривал:
— Вот это партизанские проводы, по-хатаговски!
Плешков подозревал, что Никитин все это «организовал» для того, чтобы «украсить» проводы командира. Однако тот отмахивался от слов Плешкова, говоря: «До смерти рад, что живым выскочил из смертельной петли».
В полночь взвод всадников-автоматчиков и командиры подразделений с песнями конным маршем ехали на партизанский аэродром в Бегомль…
Пилот, ведший самолет «Р-5» из партизанского края в Москву, на свой аэродром, волновался. Вместе с напарником, который следом за ним вел «ПО-2», они в сложных погодных условиях выполнили задание: доставили почту, медикаменты и взрывчатку партизанской бригаде, находящейся в Руднянском лесу.
Но случилось непредвиденное: на взлетной поляне, с которой они готовились подниматься в воздух, появились партизаны, окружили их машины и в категорической форме предложили им взять на борт и доставить в Москву двух человек. Один из них показался летчику исполином. Черная борода закрывала всю грудь, на поясе висели гранаты, и на боку болтался маузер. Рядом с ним стоял и держался за его ремень мальчишка лет тринадцати, белобрысый, круглолицый, с шустрым взглядом.
У пилота не было времени разглядывать и расспрашивать о подробностях, ему надо было побыстрее подниматься в воздух.
— Капитан, вам придется взять на борт нашего человека, — обратился к летчику «Р-5» высокий, стройный партизан с автоматом на груди. Показав на огромного бородача, партизан добавил: — Он — в Москву. По срочному вызову! За ним должен был прилететь спецсамолет, но, как видите, погода подвела. А ждать нельзя.
Летчик, взглянув на окруживших его партизан, согласился, по сказал:
— Если бородач вместится в машину, пусть садится. Довезу!
И вот на борту самолета — два пассажира: великан бородач и маленький Коля. «Кто они? И почему их так срочно требует Москва? — думает пилот «Р-5» за штурвалом. — Допустим, что этот бородач — наш десантник. А пацан-то кто? Сын ему? Не может быть! Они ничуть не похожи, один — черный, на кавказца смахивает, мальчик же — светлый, русак или белорус…» Нет, не угадать было капитану. Если бы мотор не оглушал своим шумом, маленький партизан Коля рассказал бы капитану вкратце о своей трагедии и о том, как он сроднился с этим бородачом, как его, Коленьку, полумертвым партизаны подобрали в лесу, у сожженной дотла фашистскими карателями белорусской деревни в Логойском районе и доставили в свой штаб, к комбригу Юсупу. Летчик слышал, что есть такой комбриг, к нему и летел со своим напарником. Но откуда же было знать капитану, что Юсуп, офицер Советской Армии, — Хатагов Харитон Александрович, по партизанскому паспорту — Иван Лопатин, белорусский хлебороб-батрак, Дядя Ваня сидит у него на борту. Не знали об этом и гитлеровцы, иначе они бы не посчитались ни с какими усилиями, чтобы захватить или прикончить его. Так он насолил захватчикам.
Вдруг вспыхнули яркие лучи прожекторов и выхватили из мрака краснозвездный самолет, ослепили летчика и его пассажиров. Вблизи разорвались первые зенитные снаряды. «Засекли! — пронеслось в голове Хатагова. — Сожгут, дьяволы!»
Но пилот не растерялся: он заглушил мотор и пустил машину в штопор. «Хорошо, если смерть будет моментальной», — мелькнула у Хатагова мысль. Секунды крутого падения казались вечностью. Юсупу показалось, что еще немного, — и они врежутся в землю.
— Уф, молодец ты, капитан! — с колотившимся сердцем сказал Хатагов, когда летчик вывел самолет из штопора и повел машину на бреющем полете. Теперь прожекторы щупали туманное небо где-то позади. — Так держать! — воскликнул он басом, прижимая к себе дрожащего от страха Колю.
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Осетинский писатель Тотырбек Джатиев, участник Великой Отечественной войны, рассказывает о событиях, свидетелем которых он был, и о людях, с которыми встречался на войне.
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.