Пламя и крест - [10]

– Ничего. – Катерина пожала плечами. – На этом история заканчивается. Но, видимо, рецепт этих свечей, «свечей справедливости», как их называли, по-прежнему где-то существует.

– Ох, – вздохнул каноник. – Как мне пригодился бы такой рецепт!

– Может, я смогу достать его для тебя, мой господин, – улыбнулась Катерина. – Но помни, что это не имеет ничего общего с отравительством или колдовством, претящим каждому честному христианину. Это свечи, которые каждому дают то, что он заслужил. Может, ты не прав, и они принесут твоему архиепископу славу, блеск, здоровье и богатство?

– Ага, конечно! – Прорычал Герсард. – Сдохнет в первый же миг, гадина! – Он коснулся руки Катерины. – Можешь сделать для меня такие свечи? – Спросил он смиренным тоном и посмотрел ей в глаза. – Можешь спасти друга, которого отчаяние так крепко держит в своих тисках, что иногда ему кажется, что только смерть вырвет его из них?

Она погладила каноника по волосам.

– Я попробую, Герсард, – мягко сказала она. – Поверь, я постараюсь тебе помочь.

«И тогда ты будешь передо мной в столь огромном долгу, что тебе не хватит жизни, чтобы его погасить», – подумала она. – «А если случится так, что погасить его ты не захочешь, то я напомню тебе, как сильно чёрные плащи не выносят колдунов и отравителей и как нежно занимаются ими в своих казематах».

– Принеси мне только одну свечу из тех, которые использует архиепископ, чтобы я взяла её за образец.

Он кивнул головой. Быстро и решительно.

Катерина не нуждалась в магии, чтобы изготовить необходимые канонику свечи. Нужно было только подмешать в воск мышьяка и мышьяком же пропитать фитили. А потом достаточно будет одного вечера, чтобы появились первые симптомы отравления. Архиепископ на следующий день начнёт жаловаться на тошноту, потерю аппетита, боли в животе, может быть, даже упадёт в обморок. Так куда же слуги отведут его, чтобы он отдохнул и набрался сил? В спальню. Что они сделают, чтобы не оставлять архиепископа в темноте? Зажгут свечи. Может, начнут его развлекать чтением книг при их свете, поскольку он будет слишком слаб, чтобы переворачивать страницы. И мерцающие огоньки этих свечей будет последним, что он увидит, прежде чем мышьяк разрушит его тело до такой степени, что он потеряет жизнь. А может, впрочем, и не потеряет? Может, только кровь ударит ему в мозг, и он превратится в неподвижное тело, вываливающее под себя кал и мочу и не способное жить без помощи других? «Это было бы довольно забавно», - подумала Катерина, ибо не слишком любила священников. Особенно столь чёрствых сердцем, как архиепископ. Что ж, возможно, покушение не удастся. Может, Герсарда подведёт мужество, и он не подложит отравленные свечи? Может, захворавший архиепископ переедет в загородное поместье? Может, организм этого старика, однако, будет в состоянии справиться с дозой мышьяка? Кто знает, как всё сложится? В случае чего у Катерины были подготовлены и другие решения. Разве нельзя пропитать ядом страницы любимой книги архиепископа? Разве нельзя отравить растущие на дереве плоды?

Она, конечно, знала, к каким способам прибегают люди, чтобы защитить себя от отравителей. Пили вино из чаш, сделанных из скорлупы кокосового ореха и фарфора или из позолоченного рога единорога, на груди носили яшмовые ожерелья, а на пальцах кольца с безоаром. На столах держали драконьи языки, которые должны были задрожать, когда рядом с ними появляется отравитель. Ну, по крайней мере, на этом сколачивали состояние торговцы, привозящие панцирь, рога и языки из далёких земель и просящие за них цену, которую могли себе позволить только короли и князья.

Катерина знала одно: она не осмелится использовать заклинания против кого-то столь известного и, вдобавок, находящегося в силу занимаемой должности слишком близко от инквизиторов. Чёрные плащи, казалось, часто не замечали почти очевидных вещей, но некоторые из них обладали даром чувствовать магию. И если бы они выяснили, что архиепископа убили заклинания ведьмы, то развернули бы её розыск в таких масштабах, что скорее превратили бы Кобленц в руины, чем признали поражение. Может, даже не из любви к священнику, а из чувства уязвлённой гордости.

* * *

Катерина знала, что она всё ближе и ближе к цели. Но ведьма обещала, дурачила и насмехалась, не желая сказать, когда именно наступит тот момент, в который она позволит своей ученице ознакомиться с тайнейшей из тайных книг и узнать, а также понять, содержащиеся в ней знания.

– Ты должна была мне её дать. – Катерина присела рядом с ведьмой и с трудом сдерживалась, чтобы не закричать. – Ты должна была дать мне Чёрную Книгу!

– Чёрную Книгу? – Спросила старуха с издёвкой. – Ты ничего не перепутала, доченька? Я точно обещала, что тебе её дам?

– Сссама знаешь, – прошипела она, не в силах уже сдерживать ярость.

– Чёрная Книга, Чёрная Книга, – забормотала ведьма и хитро зыркнула на Катерину из-под спадающих на лоб седых клоков волос. – Может, вспомню, где я её спрятала. Может быть... когда-нибудь... вспомню.

Катерина не выдержала и схватила ведьму за горло. У неё были молодые, сильные пальцы, а шея ведьмы была худой и морщинистой, словно у старого гуся.