Пламя хаоса - [10]

– Маленькая ведьма боится и крыс тоже? – промурлыкал он мне на ухо.

– Они грызуны и переносят чуму.

Губы невесомо мазнули по моему уху, посылая по всему телу волны жара, пока в нем не вспыхнули все нервные окончания.

– Ты права, ты не нормальная. Ведьма Арья, боящаяся темноты и крыс, – пробормотал Нокс, после чего ткнулся носом в мои волосы и вдохнул. – Пахнешь кровью и розами.

Я уставилась на него, повернув голову.

– Ты же вроде не любишь ведьм?

– Не люблю, но ты не пахнешь ведьмой. Не ведешь себя, как они, не орудуешь магией, как должна. Ты – загадка, а я люблю их разгадывать.

– Понял все это за столь короткий срок нашего знакомства? Ты меня не знаешь. Ты ничего обо мне не знаешь.

– Ты не любишь темноту, если вокруг стены, которые тебя стесняют. У тебя шампунь с запахом роз, но ты добавляешь в него собственное зелье, чтобы усилить аромат. Ты не отталкиваешься от природы, чтобы применять магию, ты просто, мать твою, используешь ее без раздумий. У тебя бирюзовые глаза, но когда ты заводишься, они скорее голубые. А когда злишься, то скорее зеленые. Не хотелось бы смотреть в них, когда ты плачешь, потому что такие глаза обнажают душу и все, что в ней творится, когда ты уязвлена. Ты метр шестьдесят, почти среднего роста у женщин по стране, но чуть ниже. А еще у тебя симпатичные сиськи с маленькими розовыми сосками, которые встают, когда я понижаю голос. А еще ты девственница. Это я знаю не со слов твоей сестры, потому что от тебя разит желанием, чтобы тебя нагнули и сделали женщиной.

– И ничего не встают! – огрызнулась я, скрещивая руки на груди. – И от меня не разит.

– Докажи, что не встали прямо сейчас, – голос Нокса прозвучал смесью похоти и шероховатости, отчего мои соски затвердели так, что хоть стекло режь.

– Большую часть я рассказала тебе сама, – сменила я тему, когда он с ухмылкой опустил глаза.

Нокс пожал широкими плечами.

– Я так или иначе это знаю, и это правда, – он осмотрел подвал и остановил взгляд на останках скелета на древнем алтаре. – Родич?

– Спутник Гекаты, – негромко призналась я, ведь его присутствия здесь никто не скрывал. Или, по крайней мере, мы считали, что питает наш дом из подвала именно он. Предположительно, это был отец мамы и Авроры. – Придание гласит, что он пожертвовал жизнью для защиты этого рода. Кто-то говорит, мол, это сам Мерлин, но я не верю. Геката и есть причина, по которой ведьмы сплошь и рядом теряют тормоза и впадают в гон, как дикие твари, не привязываясь к единственному мужчине. Она хотела удостовериться, что ее род никогда не вымрет, поэтому зачаровала кровь, чтобы мы трахались, как кролики.

– А ты? – поинтересовался Нокс.

– Я не набрасываюсь на мужчин, – сама не знала, зачем все это ему раскрывала. – По мнению сестер, я ненормальная. Может, дело в моей второй половине по линии отца, но я понятия не имею, кем или чем он был.

– Потому что ты все еще девственница, – мрачно усмехнулся Нокс.

– Это вообще тебя не касается, и кстати, только потому что так сказала сестрица, еще не значит, что это правда.

– Ты определенно девственница, Арья. Я чую это по твоему запаху. Твоя чистота, аромат нетронутой женщины – большая редкость. А от тебя ей, мать твою, разит. В этом городе тебя сожрут с потрохами, как ягненка на заклание.

– Попытаются, – рассеянно согласилась я с мнением о городе, потом встретилась с Ноксом взглядом. – И умрут. Я не ягненок. В моих жилах течет кровь богини. Что бы отец ни добавил, это само по себе уже мощь. Не суй язык к вопросу того, что у меня между ног, уж будь добр. Имей в виду, когда будешь за мной наблюдать, Нокс.

– Так почему ты и сестры вернулись в Хейвен-Фолз на самом деле? – парировал он, застав меня врасплох.

– Уж не по своей воле. Этот город – последнее место, где я хотела бы оказаться. Мои сестры здесь, так что и я с ними. Кончил допрос, потому что сестры дома?

Не успела я это сказать, как наверху раздались смех и болтовня.

– В следующий раз, Нокс, если собрался изображать помощника, чтобы меня порасспрашивать, захвати вискарик. Ты король, ты должен знать, что дабы дева потеряла бдительность и раскрыла свои секреты, нужно большее, чем щеголять без рубашки и обезоруживать ее улыбкой. Хочешь выведать мои тайны, так потрудись сперва.

– Эй, мы принесли пиво и свечки! И, кажется, не особо впечатлили остальные семьи. Большинство торчат снаружи и мрачно на нас пялятся! – крикнула Валерия у вершины лестницы. – Фу, повсюду кровь.

– Крысиная, – определила Луна скучающим тоном. – Очень много!

– А они веселые, – Нокс так и не отвел от меня взгляда, несмотря на то как я только что бросила ему вызов.

– Душа и сердце любой вечеринки, – буркнула я, на всякий случай внимательно за ним наблюдая.

– М-да? Можно подумать, что это ты, с твоей неспособностью устоять на ногах даже трезвой.

Синие глаза проследили, как я сощурилась и мои губы тронула легкая улыбка. Я не была глупой, я видела, как он тайком щелкает темный подвал на телефон.

– Можешь убирать телефон. Дом не позволит сфоткать алтарь. Он защищает себя от злоумышленников и утечки тайн. Доброй ночи, Нокс, – я, больше не оглядываясь, зашагала вверх по лестнице; он поднялся следом.