Плачут глухари - [5]
Антонов шел за Леонидом Ивановичем, выглядывая из-за его спины, и в кромешной темени ничего не видел. Шагал старательно, ступая след в след. Вдруг, ткнувшись в спину егеря, Антонов остановился. Леонид Иванович уже не вертел головой, а смотрел в одну точку, чутко прислушиваясь.
— Слышите? — шепотом спросил он.
Кроме резинового скрипения своих сапог, Антонов ничего не слышал. Он усиленно таращил глаза, затаив дыхание, напрягал слух. У него даже в ушах зазвенело. И вдруг — цок! цок! — дважды стеклянно стукнуло ложечкой о блюдце, и еще — цок! цок! Потом ложечкой завертели чаще, забулькало, зазвенело, бульканье перешло в тихое скребление, как будто быстро-быстро начали скрести вилкой о дно сковородки. И опять — ложечкой о блюдце: цок! цок! цок! — а если точнее, карандашом по донцу деревянной ложки, как это изображал Анатолий Ульянович…
— Слышу, — не очень уверенно ответил Антонов.
«А где же стон, а где же звон?! — чуть не крикнул Антонов. — Этого не может быть! Это не глухарь. Какая-то птичка-невеличка, не больше воробья».
— Уловили песню? — прошептал Леонид Иванович. — Теперь скачите. Вот так.
Дождавшись скребления вилкой, он дважды широко шагнул, как будто мерил расстояние от сосны до сосны, и замер. Антонов повторил его маневр и тоже замер.
— Ну, с богом, — строго сказал Леонид Иванович.
Стоя на ватных от волнения ногах, Антонов умоляюще посмотрел на егеря. «Леонид Иванович, благодетель, — хотелось ему взмолиться. — Подумайте, куда вы меня посылаете?»
Но мужская гордость превозмогла, и он лишь попросил:
— Леонид Иванович, не теряйте меня, пожалуйста, из виду. А то я куда-нибудь ушагаю в темноте, вы меня неделю потом не сыщете.
Дождавшись песни, он неуверенно шагнул и замер, и ему показалось, что он шагнул в омут. «Может быть, я его уже спугнул?» — с надеждой подумал Антонов.
Он не спугнул глухаря. Под следующую песню сделал уже два прыжка и явственно услышал конец песни — высокую трель с тихим обрывающимся свистом, и после короткой паузы опять — цок! цок! цок! И когда цоканье переходило в бульканье, невидимая сила толкала его в спину. Антонов прыгал и останавливался, сдерживая инерцию тела, успевая расслышать конец песни. Она делалась слышнее, выразительнее, явственно доносился нежный и чистый свист в конце песни, но невозможно было понять, далеко ли еще до глухаря или совсем близко.
Он нащупал ногами дорогу и понял — это провидение: по дороге скакать удобнее. На каком-то прыжке обернулся, но Леонида Ивановича не было сзади: его поглотила темнота. «Не беспокойся, дружок, я тебя все равно не увижу, — мысленно обратился он к глухарю. — Я тебя немножко послушаю, не возражаешь? Ты великолепный артист», — зачем-то, видимо, со страха, льстил Антонов.
И вдруг он почувствовал, что глухарь рядом. Он пропустил одну песню, осмотрел все ближние сосны, но ничего не разглядел. Люминесцентная лампа за бором светилась чуть поярче, но в лесу темнота как будто даже загустела. Антонов прыгнул еще несколько раз и в растерянности остановился: пение слышалось теперь где-то сзади, совсем близко.
Да, было оно прекрасно: и стеклянно-звонкое цоканье, и нежное чуфыканье, и этот полный страстного призыва загадочный переливистый свист в конце песни. «Где же ты? — спрашивал Антонов. — Я хочу тебя увидеть».
Он уже потерял надежду, когда, повернувшись, увидел его на сосне, под которой только что прошел. Глухарь не сидел, а стоял на суку, коромыслом изгибавшемся над дорогой, и, высоко подняв голову, глядел в небо. Антонов не мог понять, велик ли он, показалось, это небольшая птица, с голубя или чуть побольше. С минуту глухарь молчал, будто колеблясь, запеть или нет. Потом прошелся по суку взад и вперед, как бы пробуя его прочность, на ходу опустил крылья, щелкнул, вытянув шею, распустил веером хвост, и Антонов услышал песню, как бы пропетую специально для него. «Видит он меня? — думал Антонов. — Конечно, видит. Он же совсем рядом. Он меня не боится». Пауза, и снова: цок! цок! цок! — редко, потом все чаще, разбрызгивая хрустальный перезвон. Неловко поднимая ружье, Антонов видел, как глухарь раскидывает крылья, вытягивает шею, будто хочет клюнуть звезду. «Зачем это я? — спросил себя Антонов. — Но я мимо, не в тебя. Ты успеешь улететь. Договорились?»
«Цок-цок-цок! Чиш-чш…» Выстрел, казалось, грохотал целую минуту, и, когда смолк, Антонов услышал звуки падения. «Боже, какая громадина!» — успел подумать Антонов, слушая пугающие громоздкие звуки рушившегося тела: сначала о нижние сучья, потом глухо и тяжко о землю — хрясь!
…Распластавшись, глухарь лежал на дороге. Он был еще жив и, когда Антонов подошел, поднял голову, но сразу уронил ее.
Он был огромен. Его мощные крылья легли через всю ширину дороги. Хвост сложился и был теперь похож не на веер, а на лопату. Стеклянно сверкнул глаз, обведенный широкой бровью.
«Боже, как все просто: умереть, убить. Итак, одним нехорошим человеком стало больше. Свинья ты, Антонов. Варвар! Слышишь, как стало мертво в лесу, злодей! Но и ты хорош, старина: можно ли так увлекаться?»
Антонов поднял мертвую птицу: глухарь был ему по пояс. Громадина и красавец. Бывший солист и любовник. «Я свинья и нехристь, — подумал Антонов. — И честно признаюсь в этом. Но будем объективны, друг мой! Не кажется ли тебе, что в своей смерти в известной степени ты сам виноват?»
От составителя…Стремление представить избранные рассказы, написанные на сибирском материале русскими советскими прозаиками за последние десять-пятнадцать лет, и породило замысел этой книги, призванной не только пропагандировать произведения малой формы 60-70-х годов, но и вообще рассказ во всем его внутрижанровом богатстве.Сборник формировался таким образом, чтобы персонажи рассказов образовали своего рода «групповой портрет» нашего современника-сибиряка, человека труда во всем многообразии проявлений его личности…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о том, как общение с природой подводит ребёнка к пониманию сложных нравственных проблем: добра и зла, вечности жизни и необратимости времени.
Андрей Степанович Арбузов, от имени которого написана эта книга, воевал старшиной эскадрона казачьей кавалерийской части. «Человек я не отчаянный, — говорил про себя Арбузов. — Тишину люблю, речку, озеро, когда над водой первый парок гуляет». Говорил он правду, и встретил я его после войны на полевом стане, мы проговорили всю ночь под кукование кукушки и вспомнили другую кукушку, которую когда-то тоже весной услышали в прифронтовом лесу. Про большие военные операции Арбузов рассказывал редко. «То генералы знают, у старшины главная операция — людей накормить.
Леонид Рахманов — прозаик, драматург и киносценарист. Широкую известность и признание получила его пьеса «Беспокойная старость», а также киносценарий «Депутат Балтики». Здесь собраны вещи, написанные как в начале творческого пути, так и в зрелые годы. Книга раскрывает широту и разнообразие творческих интересов писателя.
Герои повести Сергея Татура — наши современники. В центре внимания автора — неординарные жизненные ситуации, формирующие понятия чести, совести, долга, ответственности. Действие романа разворачивается на голодностепской целине, в исследовательской лаборатории Ташкента. Никакой нетерпимости к тем, кто живет вполнакала, работает вполсилы, только бескомпромиссная борьба с ними на всех фронтах — таково кредо автора и его героев.
В новом своем произведении — романе «Млечный Путь» известный башкирский прозаик воссоздает сложную атмосферу послевоенного времени, говорит о драматических судьбах бывших солдат-фронтовиков, не сразу нашедших себя в мирной жизни. Уже в наши дни, в зрелом возрасте главный герой — боевой офицер Мансур Кутушев — мысленно перебирает страницы своей биографии, неотделимой от суровой правды и заблуждений, выпавших на его время. Несмотря на ошибки молодости, горечь поражений и утрат, он не изменил идеалам юности, сохранил веру в высокое назначение человека.
Сборник произведений грузинского советского писателя Чиладзе Тамаза Ивановича (р. 1931). В произведениях Т. Чиладзе отражены актуальные проблемы современности; его основной герой — молодой человек 50–60-х гг., ищущий своё место в жизни.
Повести и рассказы советского писателя и журналиста В. Г. Иванова-Леонова, объединенные темой антиколониальной борьбы народов Южной Африки в 60-е годы.
В однотомник Сергея Венедиктовича Сартакова входят роман «Ледяной клад» и повесть «Журавли летят на юг».Борьба за спасение леса, замороженного в реке, — фон, на котором раскрываются судьбы и характеры человеческие, светлые и трагические, устремленные к возвышенным целям и блуждающие в тупиках. ЛЕДЯНОЙ КЛАД — это и душа человеческая, подчас скованная внутренним холодом. И надо бережно оттаять ее.Глубокая осень. ЖУРАВЛИ УЛЕТАЮТ НА ЮГ. На могучей сибирской реке Енисее бушуют свирепые штормы. До ледостава остаются считанные дни.