Плацебо - [63]

Появился стеклянный лифт.

Участники вошли в лифт, Нула нажала кнопку «– 9» и участники оказались в самом сердце Горного Города.

Когда дверь лифта открывается, раздается оглушительное «тик-так», «тик-так». Храм представляет собой два низеньких здания: черное и белое, объединенных мостиком в форме восьмерки. Участники вертят головами, пытаются определить, где источник звука. Нула и Вальтурис жестом дают понять, что можно идти за ними. Они проходят мимо суровых монахов с табличками: «Три доброталона за фото с храмовыми котиками», весельчаков, торгующих омолаживающими масками для лица, пустых скамеек на пустой аллее и останавливаются у входа. Тиканье становится еще громче.

– Два корпуса, – подводит итоги Нула, – жизнь и смерть. Вначале поживем? – улыбается.

Участники кивают, хочется все что угодно сделать, лишь бы это назойливое тиканье умолкло. Заходят внутрь черного здания, тиканье и впрямь затихает. Перед ними – муравейник, вот только вместо муравьев – часы. Огромные часы-матка висят на потолке и задают тон тысячам своих часовых детишек, но «тик-так», «тик-так» не слышно. В королевстве часов звук теряет смысл, значимы только цифры.

– Вас приветствуют биологические часы, – из стен доносится металлический голос экскурсовода. – Вы на первом и единственном этаже Храма.

Нула извлекает из сумочки две пары латексных перчаток и набор пинцетов, одну пару протягивает Вальтурису.

– Анализ ногтей, волос, слепок лица, анализ кожи лица, шеи, руки, рентген внутренних органов – все по суперцене! – поставленным голосом декламирует Нула. – Бесплатно! В Храме и только здесь бесплатные услуги по проверке здоровья. Мы берем анализы – биологические часы ставят диагноз! Ура!

– А что потом? – интересуется Флор.

– Определяется ваш настоящий возраст, сколько еще жизни отмеряно, когда начнет кожа дрябнуть… Конечно же множество социальных благ: неплохая пенсия, проездные льготы, встречи для, – Нула поморщилась, – стариков. Что еще? Противопоказания к хирургическому вмешательству, процедурам по омоложению.

– Звучит неплохо, – Фатус прокашлялся, – то есть если биологические часики говорят, что я старпер, то мне не надо работать?

– Ну да, – Нула пожала плечами, – разве что по собственному желанию. Вы принимаете идею того, что жизнь быстротечна, не пользуетесь услугами Министерства молодости, налоги не платите тоже. Получаете ограниченную медстраховку для оказания неотложной помощи, услуги стоматолога не входят, но зато оплачиваются порошковые каши. Я всех деталей не знаю, это нужно уточнять в Офисе. Но в любом случае, много плюсов, вы знаете точно, сколько у вас осталось времени, начинаете ценить каждый новый день…

– А мы можем пройти обследование, но решение принять позже? Хотим мы выписывать талон на старость или нет? – спросила Флор.

– Конечно! Сейчас вы на ознакомительной экскурсии, нас еще ждет второе здание, – ответил Вальтурис, – вы абсолютно свободны. В этом вся суть. Вы и есть, – Фатус брезгливо скривился, – тот самый, уж простите за архаизм, Бог. Вам решать.

– А пока я воспользуюсь случаем для выражения благодарности генеральному партнеру Храма – фармкомпании «Placebo».

Участников просят выстроиться в шеренгу. Нула подходит по очереди к каждому, отрывает тоненьким пинцетом волосок на правом виске (так в протоколе указано), отрезает одноразовыми щипчиками кусочек ногтя на большом пальце. Вальтурис раздает всем пакеты с гелеобразной массой – маской, покрывающей лицо и создающей мимический слепок. Звучит режим «веселье». Затем участники по одному проходят в темную комнату, раздеваются, следуя указаниям настенных колонок, и залезают в прозрачную колбу томографа. Проходит несколько секунд – снимки готовы и отправлены в базу данных.

По залу бегают роботизированные часики-официанты с подносами и предлагают кофе без кофеина с сахарозаменителем.

В Храме свое дело знают, сбор соматической информации занимает не более пятнадцати минут. Участники молчат. Нула пытается разговорить их, оживить кадр.

– Эй, ну же, – пристает ведущая к Фатусу, – расскажи каково это, наконец, оказаться в Храме? Почувствовать, что выбор есть…

– Вот что я думаю про Храм, – Фатус выдержал паузу и хрюкнул, затем еще раз хрюкнул, погромче, – Храм – это когда хочешь бекона и ешь бекон, а я про него только в книжках читал. Какая разница, сколько я проживу, бекона нет и не будет.

– Ну, поэтому, – Нула опешила от ответа Фатуса и замялась, – я и вегетерианка.

Вальтурис иронично приподнял бровь и встретился взглядом с коллегой.

– С сегодняшнего дня! – добавила Нула.

– Вот оно, коллективное чувство вины. Заразилась? – усмехнулся Фатус.

– Я серьезно, диета такая. Буду пить витаминные коктейли и есть рисовый хлеб.

– А еще конкурентов, – хихикнул Вальтурис и аж раскранелся от удачной шутки.

Пока Фатус и ведущие упражнялись в остроумии, Импер и Кукумерис опускались все глубже, на дно эмоционального колодца.

Оператор незаметно приблизился.

Трагические брови Импера метались из стороны в стороны.

– Друг мой, – обращался он к Кукумерису, – я не знаю, как поступить! Человек слаб для такого выбора. Храмы нужны, чтоб лишать выбора, а не взваливать этот груз.