Пиявка - [5]
— Нет, — сказала я. — Может быть, вам что-нибудь нужно?
— Как это мило с твоей стороны, — откликнулся он. — Нет, спасибо, ничего не надо.
Я стояла и ждала. Если бы ему захотелось еще раз поцеловать меня, я бы не возражала. Кроме того, он мог бы подвезти меня до дому, это было по пути. Он жил в Челси.[7] Немного помедлив, я предложила ему это, но он как-то принужденно улыбнулся и ответил, что очень жаль, но он приглашен на ужин в «Савой»,[8] а это в другую сторону.
И тут он сильно закашлялся, схватился за сердце и сказал, что, кажется, у него начинается приступ — вы ведь помните, он страдал астмой, — и не позову ли я его гримера, он знает, что делать в таких случаях. Я не на шутку перепугалась и позвала гримера, тот сразу пришел, вывел меня в коридор и сказал, что мистеру Майлсу необходимо отдохнуть минут двадцать перед тем, как ехать на ужин в «Савой». Думаю, этот тип завидовал моей дружбе с Верноном Майлсом, потому что отныне был все время настороже и, когда я пыталась прохаживаться невдалеке от двери гримерной, вел себя просто оскорбительно. Все это было так мелочно и глупо! Атмосфера в театре совсем изменилась, по углам то и дело шептались, со мной не разговаривали и отворачивались, стоило мне появиться.
Так моей театральной карьере пришел конец, тут сыграла свою роль папина смерть (ему сделали операцию из-за болей в желудке, и, хотя ничего не нашли, он умер под наркозом), мама, конечно, очень переживала — она любила папу, несмотря на все их раздоры. Так вот, мне пришлось некоторое время сидеть дома, чтобы мама и тетя Мэдж не ссорились.
Я считаю, власти обязаны как-то заботиться о пожилых людях. Ну разве не ужасно, все время повторяла я, что ничего не предусмотрено для поддержки стариков со слабым здоровьем? В любой момент, говорила я, мама или тетя Мэдж могут почувствовать себя плохо, как папа, и тогда человека упекут в больницу и продержат там не одну неделю, а потом окажется, что никакой болезни вовсе не было. Должны же существовать специальные пансионы с хорошим питанием, штатом медсестер, с горячей и холодной водой в каждом номере, чтобы там старики могли жить на покое без всяких забот. Конечно, я могу пожертвовать театральной карьерой и посвятить свою жизнь маме и тете, но где взять денег, чтобы обеспечить маму, когда тети Мэдж не станет?
Шел 1939 год, уже тогда нервы у них обеих никуда не годились, так что можете представить себе их состояние, когда началась война и поднялась паника из-за бомбежек.
— Наш район станут бомбить в первую очередь, — сказала я. — Здесь же вокзал.
Не теряя ни минуты, я собрала их вещи и отправила обеих в Девоншир.[9] И тут случилось самое страшное: пансион в Эксетере,[10] куда я их поместила, был разрушен прямым попаданием. Они погибли на месте, а наш дом в Лондоне совсем не пострадал. Такова жизнь, не правда ли? А точнее, смерть.
Я была так потрясена этой трагедией, что у меня началось нервное расстройство, и потому, когда на военную службу стали призывать девушек и молодых женщин, меня это не коснулось. В медсестры я тоже не годилась. Чтобы восстановить силы, я устроилась секретаршей к одному милому слепому старичку миллионеру. Он жил в огромном доме в Шропшире.[11] Вы не поверите, он не завещал мне ни пенни, хотя перед смертью ужасно ко мне привязался.
А потом приехал его сын, жене которого я не понравилась, вернее, это она мне не понравилась, и, поскольку война в Европе закончилась, я решила вернуться в Лондон и стала работать секретаршей у одного журналиста с Флит-стрит.[12]
Эта работа свела меня со многими репортерами и газетчиками. Если вы вращаетесь в таких кругах, вы поневоле слышите множество сплетен и всяческих россказней, пусть даже сами вы совсем не болтливы — а я, например, никогда лишнего не говорю. Как бы ни были вы щепетильны, вам не удастся в одиночку остановить всякие кривотолки, да и не мое это было дело, у меня и времени не было докапываться до истоков каждой сплетни и выяснять, так ли все обстояло в действительности. Лучшее, что я могла предпринять, — это назвать слухи слухами и заявить, что распространять их не следует ни в коем случае.
Работая у журналиста, я познакомилась с Кеннетом. Часть его имени входит в название фирмы «Розкен». Все знают, «Розкен» — модельер или haut couturier.[13] Насколько мне известно, эта фирма занимает третье место в десятке лучших. До сих пор многие думают, будто ее возглавляет один человек, этакий затворник, скрывающийся в башне из слоновой кости, на самом же деле «Розкен» — это Роза и Кеннет Ступор, которые являются или, вернее, являлись совладельцами фирмы. Так они объединили свои имена — удачно получилось, согласитесь.
Роза и Кеннет — брат и сестра, я вышла замуж за Кеннета. Надо признать, творческой стороной дела занималась Роза. Она придумывала эскизы и полностью создавала модели, а Кеннет ведал финансами. Мой шеф-журналист имел небольшую долю в «Розкен» — всего несколько акций, ему было выгодно упоминать фирму в светской хронике, что он и делал с немалой пользой для себя. Всем надоела однообразная одежда военных лет, и Роза проявляла находчивость, придавая своим моделям женственность, она подчеркивала линию бедер, груди, то есть предлагала облегающий силуэт. «Розкен» быстро пошла в гору, но, безусловно, толчок этому дала пресса.
«Ребекка» — не просто самый известный роман Дафны Дюморье. Не просто книга, по которой снят культовый фильм А.Хичкока. Не просто произведение, заложившее стилистические основы всех «интеллектуальных триллеров» наших дней. «Ребекка» — это роман уникальный, страшный — и прозрачный, простой — и элитный. Роман, без которого не существовало бы ни «Степного волка» Гессе, ни «Кэрри» Кинга.
Вниманию читателей предлагается роман одной из самых популярных английских писательниц Дафны дю Морье (1907–1989), автора прославленной «Ребекки», — «Дом на берегу» (1969). Это произведение сочетает в себе элементы реального и фантастического, повседневного и романтического, объяснимого и таинственного. Действие романа разворачивается в Корнуолле, юго-западной части Англии, одновременно в наши дни и в четырнадцатом веке, причем события и люди, разделенные шестью веками, оказываются странным образом связанными друг с другом.
Мэри Фаррен — счастливейшая из женщин. Она молода, красива и желанна. Она живет в богатом доме, замужем за любимым мужчиной, и ждет от него ребенка. Ее жизнь, казалось бы, безоблачна. Но однажды утром эта молодая леди просыпается в своей постели, провожает мужа на работу, перекидывается банальными фразами со слугами, после чего идет в оружейную. Там она чистит и заряжает револьвер, и, приставив ствол к виску, спускает курок.Самоубийство без видимых причин.Почему? Зачем? Непонятно…Ответить на эти вопросы берется профессиональный детектив — мистер Блэк, который одержим идеей, будто каждый человек хранит глубоко внутри темные секреты.
«Лучшая книга из когда-либо написанных мисс Дюморье» – этими словами пресса встретила новый роман известной английской писательницы Дафны Дюморье «Мери Энн». На его страницах представлена история женщины незаурядной и противоречивой, сумевшей подняться почти из самых низов общества до его вершин, чтобы затем снова быть низвергнутой оттуда… Мери Энн – известная куртизанка, любовница брата короля, герцога Йоркского, действительно существовала и была прабабушкой самой Д. Дюморье.По мнению придирчивой критики, Мери Энн затмила знаменитую Скарлетт О'Хара, а роман не уступал нашумевшей «Ребекке», которая принесла писательнице мировую славу и уже известна нашему читателю.
Уже несколько десятилетий книги известной английской писательницы Дафны Дю Морье (1907 – 1989) пользуются огромным успехом во всем мире. Писательница – мастер психологического портрета и увлекательного, захватывающего сюжета – создает в своих произведениях таинственную, напряженную атмосферу. За свою долгую жизнь она написала множество романов, рассказов, несколько пьес и эссе. Главная героиня романа «Трактир «Ямайка»» – молоденькая англичанка Мэри Йеллан, оставшись сиротой, покидает родную деревню и отправляется к тете Пейшенс.
Филиппа, который рано потерял родителей, воспитал двоюродный брат Эмброз. Этих людей связывают не только родственные чувства, но и безграничная любовь к поместью, в котором они живут весьма уединенно. Но привычное существование прерывает отъезд Эмброза на лечение во Флоренцию, где он неожиданно влюбляется и женится. А потом внезапно умирает...
В романе-комедии «Золотая струя» описывается удивительная жизненная ситуация, в которой оказался бывший сверловщик с многолетним стажем Толя Сидоров, уволенный с родного завода за ненадобностью.Неожиданно бывший рабочий обнаружил в себе талант «уринального» художника, работы которого обрели феноменальную популярность.Уникальный дар позволил безработному Сидорову избежать нищеты. «Почему когда я на заводе занимался нужным, полезным делом, я получал копейки, а сейчас занимаюсь какой-то фигнёй и гребу деньги лопатой?», – задается он вопросом.И всё бы хорошо, бизнес шел в гору.
Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).
Художник-реставратор Челищев восстанавливает старинную икону Богородицы. И вдруг, закончив работу, он замечает, что внутренне изменился до неузнаваемости, стал другим. Материальные интересы отошли на второй план, интуиция обострилась до предела. И главное, за долгое время, проведенное рядом с иконой, на него снизошла удивительная способность находить и уничтожать источники зла, готовые погубить Россию и ее президента…
О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.
На глазах у Шейлы скоропостижно умер ее отец. Будучи в смятении и повинуясь некоему порыву она отправляется на поиски его давнего друга, о котором почти ничего не знает, потому что всяческое общение прекратилось еще до ее рождения… чтобы попрощаться и извиниться за все от имени отца.
Богатая дама находится на курорте. В отсутствие мужа у нее завязывается интрижка с фотографом. Однако когда приходит время расставания, выясняется, что отделаться от поклонника непросто.
Наконец настал день, когда ей снимут повязку и поставят синие линзы. Мада Уэст подняла руку к глазам и коснулась тонкой шероховатой ткани, под которой слой за слоем лежала вата. Ее терпенье будет вознаграждено…Но она еще не догадывается о том, что вместе с синими линзами к ней придет способность видеть окружающих в очень-очень… своеобразном свете.
На людей начали нападать птицы. Причина агрессии непонятна и защититься практически невозможно. Люди, пытавшиеся спастись в укрепленных домах, понимают, что долго не продержатся…