Письмо Великого Князя - [2]
… А вот солнечный пацифик и автомат с венком заметили все. Но трёх ребят это уже не волновало. Или волновало?
По крайней мере, Спец мыслями гулял всё оставшееся время где-то очень-очень далеко. Вертел часы на руке, изредка тёр колено, и на лбу прорезывалась жёсткая, взрослая вертикальная складочка.
Глава 1. Пацифик
Но, сказать тебе по дружбе,
Это — службишка, не служба;
Служба всё, брат, впереди!
П.П. Ершов
Волшебное слово не «пожалуйста». «Пожалуйста» -
вежливое слово. Волшебное слово «надо!»
Д.А. Емец
Капель гремела по карнизам резкой, будто автоматная очередь, дробью. С первой разведкой по городу прошёл март и залёг на время, а зима пока превратила пробные мартовские лужи в каток и припорошила сверху тонким слоем снега. Город неуверенно вслушивался в свои ощущения, решая, перед кем из времён года капитулировать. Этот невысказанный вопрос висел в воздухе, дробясь и множась на бесконечные «Как?», «Перед кем?», «Зачем?». Город ждал, колебался, а люди поглядывали на небо, смотрели прогнозы погоды и перед выходом из дома потеплее заматывались в шарфы. Погоде они верить не торопились.
Машины ехали по дорогам неторопливо и аккуратно, но, как бы ни старались, ехидная зима делала своё дело: то тут, то там останавливались две-три, печально подмаргивая окружающему миру оранжевыми огоньками авариек. Дождавшись полиции, пострадавшие высказывали всё, что думают о погоде или втором водителе, переглядывались и, в общем-то, вполне мирно разъезжались.
А зима караулила новые жертвы, присыпая лёд на дорогах снежком. Скоро, скоро ей придётся отступить, но она не торопилась сворачивать фронт, подписывать капитуляцию, освобождать военнопленных — дворы, заваленные сугробами, крыши, увешанные сосульками, и заледенелые водостоки…
По тротуару вдоль проспекта пронеслась ватага мальчишек младшешкольного возраста, следом, отставая на пару метров, размахивая игрушечным оружием и во весь голос улюлюкая, — вприпрыжку бежала компания чуть постарше. Судя по истошным воплям «Бей их!», «Сдавайтесь!» и более ёмкому: «Тра-та-та-та-та, ты убит!» — ребята играли в войнушку, самозабвенно и увлечённо. Один мальчик, самый высокий во второй компании, нацепил на голову солдатскую, доставшуюся, наверное, от служившего в армии старшего брата, кепку, нарисовал себе красным фломастером шрам под левым глазом и изображал из себя небезызвестного капитана Заболотина-Забольского, героя Забол-Выринейского конфликта…
Поскользнувшись на заледеневшей луже, «капитан», потеряв в полёте кепку — она была ему изрядно велика, чего уж тут таить, — полетел в подтаявший и снова засыпанный сверху сугроб, больно приложившись боком и едва не сбив с ног не успевшего вовремя убраться с дороги студента.
Ребята, бегущие за «Заболотиным-Забольским», ещё некоторое время неслись вперёд, в горячке погони не заметив исчезновения командира, но потом спохватились.
— Юр, ты цел? — обеспокоено спросил кто-то, притормаживая. Поднявшись и яростно отряхнувшись, мальчишка сердито поправил:
— Я не Юра сейчас, я «капитан Заболотин»! И обращаться надо «ваше высокоблагородие»!
Надвинув кепку на затылок, он огляделся и сорванным уже, изрядно простуженным голосом крикнул:
— Впер-рёд! Догоним врага и спасём Равелецкого!
— Ур-ра! — подхватили остальные мальчишки и поспешно бросились догонять успевших уже далеко убежать «врагов».
Дети во главе с «капитаном Заболотиным-Забольским» пронеслись вдоль проспекта мимо высокой ограды, мимо шлагбаума и пропускного пункта и свернули куда-то во дворы следом за своими противниками. Назревало генеральное на сегодня сражение…
Завтра уже «выринейцами» станут они, а камуфляжную кепку нацепит тот, кто сегодня — выринейский командир. А «Равелецкий», дожидающийся освобождения в одном из дворов посреди не стаявших ещё сугробов, сляжет с ангиной, и его место займёт мальчишка из соседнего двора.
Но пока всё это неважно. Для ребят пока не существует ни проспекта, ни въезжающей под шлагбаум, который они миновали, машины с четырёхциферным — военным — номером, ни такого понятия, как «завтра». Сейчас самое главное — это догнать «выринейцев» и победить их — а победят неминуемо, ведь «их дело — правое». А дальше будет дальше…
От окна отошёл мужчина в офицерской форме, вздохнул, поднёс руку к лицу, массируя висок, в кое-то веки позволил усталости проявиться на лице. Никто не видит. Никто не узнает. Можно на секунду расслабиться.
Хорошо детям, которые пронеслись мимо, они не знают ни бесконечных бумаг, ни докладов, ни бессмысленных разговоров — «совещаний по комиссии по…». Дети играют в войну, завистливо косятся на старших братьев, возвращающихся домой после года отлучки в форме, с погонами и нашивками, копят всякую военную мелочёвку… Кто-то мечтает о военной карьере, кто-то нет — но в войнушку все играют с одинаковым упоением.
И не знают, что офицерская служба в «элите элит» — Лейб-гвардии — это всего лишь бумажная тягомотина. Вот так вот неромантично, неэпично, непоэтично…
И слава Богу, что именно так!
Война — всегда много хуже. Пусть даже дети этого не знают, видя одну романтику. Пусть даже считают войнушку — достойной игрой.
Родители поссорились – и теперь ты в Москве, и папы рядом нет.Мама угодила в больницу – и теперь ты вообще один и полагаться должен только на себя.Тебе всего тринадцать лет. Ты веришь, что тебя ищет папа… Но вместо этого на тебя начинает настоящую охоту таинственный «Центр охраны детства».Тебя хотят отнять у семьи, а семьи рядом нет. Что же, Лесь, придётся тебе доказать, что и в тринадцать за свою семью можно и нужно бороться самому!Победитель интернет-конкурса социального произведения «В каждом рисунке – солнце?»Полуфиналист IV всероссийского конкурса «Новая Детская Книга» издательства Росмэн.
В составе русской делегации в страну-протекторат Забол встретились такие разные люди – Великий князь, девушка-шофёр, бывшие снайперы, герой Забол-Выринейского конфликта... и пятнадцатилетний Сиф Бородин. Его считают ребёнком – но ведь он уже унтер-офицер. Самый маленький офицер Лейб-гвардии.К тому же, шесть лет назад, на войне, – почему-то никого не волновало, что ребёнок не может служить.
Лизе Гальцевой четырнадцать, и она только переехала в провинциальный городок из Москвы. Местному парню Холину – пятнадцать, и они похожи с Лизой, как «Принц и Нищий». Афганской надписи, выгравированной на найденном ими ноже, – тридцать.Разгадывая эту надпись, Лиза успевает переодеться в мальчика, влюбиться в лучшего друга Холина, спасти хозяина ножа от призраков прошлого... И разобраться в себе, научиться говорить другу правду и не оставаться равнодушной к чужой беде.
Кто был первым поэтом в истории человечества? В чём тайна улыбки Джоконды? Кто изображён в центре Сикстинской капеллы? Что означают слова «Коня! Коня! Всё царство за коня!»? Как Андрей Рублёв подписал «Троицу»? Что поёт «Лютнист» Караваджо?Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в книге Александра Шапиро «Загадки старых мастеров».
Воровство — тяжёлое и опасное ремесло. А уж в будущем, где идёт масштабная борьба технологий — и подавно! Одно-единственное дело может прославить исполнителя на всю обитаемую вселенную, а может безвозвратно погубить его карьеру. За свою небольшую жизнь Аля успела испытать на себе все прелести и блага известности, по чистой случайности не наткнувшись на изнанку успеха. Однако за спокойствие всегда приходится платить, и чем дольше оно будет длиться, тем дороже выйдет расплата. Свежие задания, новые знакомства, неожиданные встречи и непредсказуемые ситуации… Ни одному вору не дано знать, чем обернётся очередная вылазка, и не придётся ли после неё в спешном порядке менять привычный уклад жизни.Наконец и Але пришёл припозднившийся счёт.
На месте Саши Хомутова хочет оказаться каждый: красивая девушка, любимая работа, шикарная квартира, верные друзья. Но знакомство с барменшей круто изменило его взгляды. Веселая аспирантка художественного университета, раскрашивает рутину жизнь и показывая вещи под другим углом. Крепкая дружба постепенно перерастает в нечто большее. Что же это счастливый билет или тернистый путь?
Свинцовая вода в реке переливалась и шумела на перекатах... Прохладный ветер, ещё с ночи гнал по низкому небу серые тучи. Лес неприветливо шумел вокруг и где - то, в чаще тревожно поскрипывала наполовину сломанным стволом, наклонённая к земле, сухая осина... Выйдя из густого темнохвойного леса, молодой лось прошёл по берегу, оглядываясь и прислушиваясь, и остановился на галечном берегу небольшой, неглубокой речной заводи. Плоская часть открытого берега, в весеннее половодье заливаемая водой, была покрыто зелёной травкой и осенними последними цветочками, горящими среди серо - зелёной пожухлой травы, ало-красными капельками чуть удлинённой формы.
Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.
История о двух людях, находящихся по разные стороны баррикад, наполненная тягучей нежностью и немного грустью.