Письма с войны - [41]
После налета англичан решение об отпуске снова отложили, но я не теряю мужества и, в первую голову, надежды, что когда-нибудь у нас начнется наша совместная жизнь…
Еще три дня, и настанет четвертый год моей службы.
Надеюсь, вам не очень досаждают авиационные налеты и прочие неприятности; а как вы питаетесь, что есть у вас из еды? Это по-настоящему беспокоит меня, и не потому, что мы, солдаты, вернемся домой с толстыми ряшками, а вы будете там ходячими трупами; напиши мне об этом. […]
Высылаю тебе и всем остальным вырезку из фронтовой газеты с побережья под Дьепом; у нас точно так же, как у них, один к одному; поначалу я подумал было, что это наш участок. […]
[…]
Западный фронт, 26 августа 1942 г.
[…]
Сегодня стоял на посту наблюдения восемь часов без перерыва, а через два часа должен опять заступить на пять часов в ночь; последние четыре часа простоял на холме Икара, совсем один в этот удивительно прекрасный летний вечер; редко бывает так красиво; воздух, как бархат, теплый, напоенный фантастическим летним ароматом; жаль только, что стемнело, иначе я писал бы прямо на улице; в будке ужасно темно и грязно и мухи, целые тучи мух, никто не удосуживается даже подмести пол; я занимаюсь этим почти ежедневно, но сегодня у меня нет на это времени; удивительно, сколь мало можно положиться на своих товарищей. Однако не об этом я хотел написать тебе. […]
В облачном небе над холмом с его чудесными лугами висит в легкой дымке луна, мягкий, как шелк, воздух поистине околдовывает; над морем стоит густой плотный туман, так что видимость всего на километр-другой, весьма опасная для нас погода!
Последние часы на посту были невероятно прекрасны; стоишь себе один-одинешенек на вершине холма, окруженный непривычной тишиной посреди благоухающих летними травами лугов, а перед тобой море, только море; по правую сторону от тебя бухта шириной десять километров, песчаный берег, изрезанный во время прилива многочисленными ручейками и лужицами, и крошечные, как муравьи, люди, копошащиеся в песке; мне доставляет огромное удовольствие наблюдать в бинокль за каждым в отдельности, изучать его походку и вглядываться в лицо, когда он подходит ближе, не ведая, что ему смотрят прямо в физиономию; и солнце, солнце, уходящее за горизонт над Англией; следить в бинокль за солнцем — поистине редкое, ни с чем не сравнимое наслаждение; все пространство, выхватываемое окулярами, залито багряным, теплым сиянием, а над морем… огромный, раскаленный, причудливый мост из последнего отблеска света. […]
Сегодня ближе к вечеру, во время отдыха, я купался, вокруг ни души; было время прибоя, и уходящая в море волна была необычайно мощной (настолько мощной, что купание в такую пору запрещено, но ведь мне предстояло заступать в караул); так вот, в нашей маленькой, шириной не более четырехсот метров, бухте в форме полумесяца я находился совершенно один и, не раздумывая, окунулся в воду, чтобы поскорее смыть с себя грязь и пот, безмерно докучавшие мне, настолько я был себе противен, а потом просто поплыл в море — действительно потрясающее удовольствие; я всякий раз испытываю упоение, которое ощущаю почти физически, когда уплываю далеко от берега и вокруг меня только вода; меня охватывает первозданная безотчетная радость, космический восторг от непосредственного соприкосновения со стихией. […]
Будет опять чудесная ночь во время моего дежурства, примерно часов с двух, но мне уже заранее жаль беднягу, которому потом придется будить меня; поскольку мы спим мало и нерегулярно, а я к тому же великий соня, то сплю очень крепко и разбудить меня стоит большого труда. Но потом выкуриваю сигарету, выпиваю кружку кофе, и вот я уже бодр и весел и радуюсь предстоящей теплой сумасшедшей ночи там, наверху; лишь к концу пятого часа становится как-то не по себе. […]
Мне захотелось хоть раз, один только раз насладиться всей полнотой и великолепием лета в спокойное мирное время, почувствовать всю космическую полноту природы; но война крадет у нас эту красоту, пора нашей юности уходит, исчезает, уничтоженная собственными руками, а когда наступит мир, мы уже состаримся, никто, никто не сможет определить, сколь бесконечно много отнято у нас войной, никто, кроме нас самих…
Каждый час каждого лета, каждый день, каждая весна и вся золотая пора осени — все эти годы видят нас исключительно в сером… Господи, дай нам узнать, что такое мир. […]
Только что услышал, что двадцать девятого состоится богослужение специально для нас; какая радость!
Еще раз выходил на улицу, я все никак не мог решиться лечь спать, не поприветствовав божественную ночь; на небо набегают густые перистые облака, озаряемые иногда лунным светом; море спокойное и мирное; на месте англичан я бы напал этой ночью, такой изумительной, мглистой погода бывает довольно редко…
[…]
Западный фронт, 5 сентября 1942 г.
[…]
Сегодня к нашему берегу прибило много мертвецов из Дьепа; всё больше англичане, как ужасно они выглядят; они лежали по всему берегу бухты, один оказался прямо против нашего бункера, по всей видимости, это канадец, темноволосый мужчина — от его лица ничего не осталось, — с маленьким золотым крестом на груди; наверно, канадский католик; думаю, ужасно смотреть войне прямо в лицо. Но это война, и ничто другое, война без прикрас; знаешь, я вспомнил стихотворение Генриха Лерша, стихотворение про убитого перед натянутой колючей проволокой, которую тот придерживал, пропуская своего брата; позднее я вдруг понял, кого этот убитый напомнил мне; так и есть, собственного брата, а уж потом только вспомнилось стихотворение Генри Лерша…
Послевоенная Германия, приходящая в себя после поражения во второй мировой войне. Еще жива память о временах, когда один доносил на другого, когда во имя победы шли на разрушение и смерть. В годы войны сын был военным сапером, при отступлении он взорвал монастырь, построенный его отцом-архитектором. Сейчас уже его сын занимается востановлением разрушенного.Казалось бы простая история от Генриха Белля, вписанная в привычный ему пейзаж Германии середины прошлого века. Но за простой историей возникают человеческие жизни, в которых дети ревнуют достижениям отцов, причины происходящего оказываются в прошлом, а палач и жертва заказывают пиво в станционном буфете.
Бёлль был убежден, что ответственность за преступления нацизма и за военную катастрофу, постигшую страну, лежит не только нз тех, кого судили в Нюрнберге, но и на миллионах немцев, которые шли за нацистами или им повиновались. Именно этот мотив коллективной вины и ответственности определяет структуру романа «Где ты был, Адам?». В нем нет композиционной стройности, слаженности, которой отмечены лучшие крупные вещи Бёлля,– туг скорее серия разрозненных военных сцен. Но в сюжетной разбросанности романа есть и свой смысл, возможно, и свой умысел.
В романе "Групповой портрет с дамой" Г. Белль верен себе: главная героиня его романа – человек, внутренне протестующий, осознающий свой неприменимый разлад с окружающей действительностью военной и послевоенной Западной Германии. И хотя вся жизнь Лени, и в первую очередь любовь ее и Бориса Котловского – русского военнопленного, – вызов окружающим, героиня далека от сознательного социального протеста, от последовательной борьбы.
«Глазами клоуна» — один из самых известных романов Генриха Бёлля. Грустная и светлая книга — история одаренного, тонко чувствующего человека, который волею судеб оказался в одиночестве и заново пытается переосмыслить свою жизнь.Впервые на русском языке роман в классическом переводе Л. Б. Черной печатается без сокращений.
Одно из самых сильных, художественно завершенных произведений Бёлля – роман «Дом без хозяина» – строится на основе антитезы богатства и бедности. Главные герои здесь – дети. Дружба двух школьников, родившихся на исходе войны, растущих без отцов, помогает романисту необычайно рельефно представить социальные контрасты. Обоих мальчиков Бёлль наделяет чуткой душой, рано пробудившимся сознанием. Один из них, Генрих Брилах, познает унижения бедности на личном опыте, стыдится и страдает за мать, которая слывет «безнравственной».
Генрих Бёлль (1917–1985) — знаменитый немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии (1972).Первое издание в России одиннадцати ранних произведений всемирно известного немецкого писателя. В этот сборник вошли его ранние рассказы, которые прежде не издавались на русском языке. Автор рассказывает о бессмысленности войны, жизненных тяготах и душевном надломе людей, вернувшихся с фронта.Бёлль никуда не зовет, ничего не проповедует. Он только спрашивает, только ищет. Но именно в том, как он ищет и спрашивает, постоянный источник его творческого обаяния (Лев Копелев).
«Литературная работа известного писателя-казахстанца Павла Косенко, автора книг „Свое лицо“, „Сердце остается одно“, „Иртыш и Нева“ и др., почти целиком посвящена художественному рассказу о культурных связях русского и казахского народов. В новую книгу писателя вошли биографические повести о поэте Павле Васильеве (1910—1937) и прозаике Антоне Сорокине (1884—1928), которые одними из первых ввели казахстанскую тематику в русскую литературу, а также цикл литературных портретов наших современников — выдающихся писателей и артистов Советского Казахстана. Повесть о Павле Васильеве, уже знакомая читателям, для настоящего издания значительно переработана.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Флора Павловна Ясиновская (Литвинова) родилась 22 июля 1918 года. Физиолог, кандидат биологических наук, многолетний сотрудник электрофизиологической лаборатории Боткинской больницы, а затем Кардиоцентра Академии медицинских наук, автор ряда работ, посвященных физиологии сердца и кровообращения. В начале Великой Отечественной войны Флора Павловна после краткого участия в ополчении была эвакуирована вместе с маленький сыном в Куйбышев, где началась ее дружба с Д.Д. Шостаковичем и его семьей. Дружба с этой семьей продолжается долгие годы. После ареста в 1968 году сына, известного правозащитника Павла Литвинова, за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию Флора Павловна включается в правозащитное движение, активно участвует в сборе средств и в организации помощи политзаключенным и их семьям.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.