Письма с войны - [40]
Но что будет, если однажды они придут, каждую ночь я думаю об этом, и моя фантазия рисует нашу прелестную бухту с сиренами, которую облюбовал отель «Сирена», с бороздящими ее воды скоростными катерами противника, а на них по всему побережью надвигаются танки; да, узнать бы, когда и как они придут. Ты никогда не должна бояться за меня […], я тебе еще ни разу не лгал, и я твердо верю, что увижу тебя… и еще буду работать, работать […] во имя идеи и христианской истины, работать во имя креста, после войны это будет великая задача, лучшей работы для мужчины я не могу пожелать; вместе с моими братьями, с Тильдой и Тео, с Каспаром и Вильгельмом Майерсом мы создадим общину, отличную общину; ах, разве есть у нас причина хоть на секунду озаботиться нашей судьбой и тревожиться о ней, ибо всемилостивейший Боже всегда следит за нами и любит и охраняет нас. Ты единственная, кому я поверяю свои сокровенные мысли и кого не стыжусь, даже Алоису я не смогу открыться, что люблю Христа и крест, хотя я великий грешник и моя жизнь не может иметь иного смысла, кроме одного: жить и работать во имя Христа и креста; я снова смогу работать и уповаю на это. Если бы нынешней зимой мне действительно удалось получить отпуск на полгода, я бы достучался до своих коллег и денно и нощно, в любую свободную минуту, писал толстый-претолстый роман; я справлюсь, да что там говорить, некоторые из своих историй я сочинял за одну ночь, […] жить подле тебя и работать, работать — это сделало бы мою жизнь полнее…
Нынешней зимой я непременно сяду за стол и начну писать, я уже предвкушаю это, и это сбудется; мы будем вместе ходить на концерты, будем слушать музыку, быть может, еще раз послушаем Девятую симфонию, вполне вероятно, это произойдет самое позднее через три месяца. […]
Я уверен, что так и будет, до ноября в России все решится, или же мы там просто закруглимся, тогда для Запада у нас появится много лишних сил, поэтому всех, кто прослужил три года, отпустят по домам на целых полгода; будем надеяться, только надеяться…
Ах, как прекрасно море и какая теплая погода; там, внизу, должно быть великолепно, скоро мой черед заступать на пост, чему я уже почти рад, поскольку буду один, совершенно один…
[…]
Западный фронт, 18 августа 1942 г.
[…]
Я безумно устал; сегодня было очень жарко, мы работали всю вторую половину дня, натягивали колючую проволоку. Теперь мне еще предстоит отдежурить пять часов ночью.
После обеда в нашем районе опять был жесточайший воздушный бой, подбили два самолета, английский и немецкий; высоко в небе мы увидели два парашюта, потом, прямо на наших глазах, обе машины рухнули в море, и некоторое время спустя на берег вытащили англичанина, мокрого, как мышь, обер-фельдфебеля, совсем еще мальчишку; он по форме, правда, несколько неуклюже поклонился и спокойно дал себя увести; да, с этаким противником война уже не так страшна. Бедный парень, он выглядел ужасно усталым, подумать только: наверняка прыгал с четырех тысяч метров, но и плюхнулся точнехонько в море, мне кажется, он был насмерть перепуган […] безумная, бессмысленная война…
[…]
Западный фронт, 20 августа 1942 г.
[…]
Сегодня получил письмо с печальной вестью о судьбе Гейнца Мёддерса[74], я был просто убит и, наверное, целых полчаса, как в столбняке, просидел на стуле; впервые с одним из наших друзей так жестоко обошлась война; мы не теряем надежды, что он в плену, пожалуй, это вероятнее всего; пусть будет так, но это тоже ужасно; мы тут иногда в шутку предполагаем, что он в Канаде, однако все равно паршиво.
Еще я получил от отца, тоже сегодня, двадцать сигарет, хороших, немецких; они действительно чуточку взбодрили меня, потому что последние недели дела с куревом обстояли очень скверно.
[…] как бы то ни было, но мы влачим здесь жалкое существование; число обитателей нашего жилья увеличилось вдвое, и все это сильно действует на нервы. Надо ведь не только хорошо знать людей, но суметь еще и вытерпеть их, а я определенно не самый терпимый…
Сегодня я не очень расположен к «письменному разговору», нельзя сказать, что я несчастен, но я сыт по горло этой жизнью. […] Здесь, у моря, всегда прекрасно; мне только хочется пожелать, чтобы до моего отпуска нас не перевели отсюда. Надеюсь, все вы не слишком испугались, когда услышали об английском десанте; мы тут вообще ничего не заметили.
[…]
Западный фронт, 24 августа 1942 г.
[…]
Только что получил твое письмо от вторника, день английского налета; я очень рад, что ты не слишком волновалась; полагаю, ты уже знаешь, что нас это не коснулось. Вообще-то нечего переживать из-за подобных сообщений, которые, вероятно, появятся еще; легко ничего не бывает…
Сегодня я несказанно устал; до позднего вечера мы занимались тяжелой работой под палящими лучами солнца, поэтому я хочу пораньше лечь спать, так как в два часа ночи мне опять предстоит стоять внизу на посту до самого рассвета; в последние дни погода снова улучшилась, но мы ужасно измотаны, поскольку нет ни одной ночи, чтобы мы спали положенные часы, и тем не менее я рад, что мы все еще здесь, на передовых позициях, тут время проходит быстрее, что же до строевой подготовки, то она бывает редко и очень короткая; напиши мне, пожалуйста, получили ли вы мыло, что я вам послал, четырнадцать кусков; я послал его задолго до почтовой бумаги и зубной пасты; денег пока хватает, вот только никак не могу, к великому сожалению, раздобыть кофе для матери; если все же удастся найти, тогда я, естественно, окажусь на мели, потому что здесь он ужасно дорогой; может, вам прислать еще пишущей бумаги? Вчера послал Тильде, Альфреду и тебе по целой пачке, а отцу немного сигар. […]
Послевоенная Германия, приходящая в себя после поражения во второй мировой войне. Еще жива память о временах, когда один доносил на другого, когда во имя победы шли на разрушение и смерть. В годы войны сын был военным сапером, при отступлении он взорвал монастырь, построенный его отцом-архитектором. Сейчас уже его сын занимается востановлением разрушенного.Казалось бы простая история от Генриха Белля, вписанная в привычный ему пейзаж Германии середины прошлого века. Но за простой историей возникают человеческие жизни, в которых дети ревнуют достижениям отцов, причины происходящего оказываются в прошлом, а палач и жертва заказывают пиво в станционном буфете.
Бёлль был убежден, что ответственность за преступления нацизма и за военную катастрофу, постигшую страну, лежит не только нз тех, кого судили в Нюрнберге, но и на миллионах немцев, которые шли за нацистами или им повиновались. Именно этот мотив коллективной вины и ответственности определяет структуру романа «Где ты был, Адам?». В нем нет композиционной стройности, слаженности, которой отмечены лучшие крупные вещи Бёлля,– туг скорее серия разрозненных военных сцен. Но в сюжетной разбросанности романа есть и свой смысл, возможно, и свой умысел.
В романе "Групповой портрет с дамой" Г. Белль верен себе: главная героиня его романа – человек, внутренне протестующий, осознающий свой неприменимый разлад с окружающей действительностью военной и послевоенной Западной Германии. И хотя вся жизнь Лени, и в первую очередь любовь ее и Бориса Котловского – русского военнопленного, – вызов окружающим, героиня далека от сознательного социального протеста, от последовательной борьбы.
«Глазами клоуна» — один из самых известных романов Генриха Бёлля. Грустная и светлая книга — история одаренного, тонко чувствующего человека, который волею судеб оказался в одиночестве и заново пытается переосмыслить свою жизнь.Впервые на русском языке роман в классическом переводе Л. Б. Черной печатается без сокращений.
Одно из самых сильных, художественно завершенных произведений Бёлля – роман «Дом без хозяина» – строится на основе антитезы богатства и бедности. Главные герои здесь – дети. Дружба двух школьников, родившихся на исходе войны, растущих без отцов, помогает романисту необычайно рельефно представить социальные контрасты. Обоих мальчиков Бёлль наделяет чуткой душой, рано пробудившимся сознанием. Один из них, Генрих Брилах, познает унижения бедности на личном опыте, стыдится и страдает за мать, которая слывет «безнравственной».
Генрих Бёлль (1917–1985) — знаменитый немецкий писатель, лауреат Нобелевской премии (1972).Первое издание в России одиннадцати ранних произведений всемирно известного немецкого писателя. В этот сборник вошли его ранние рассказы, которые прежде не издавались на русском языке. Автор рассказывает о бессмысленности войны, жизненных тяготах и душевном надломе людей, вернувшихся с фронта.Бёлль никуда не зовет, ничего не проповедует. Он только спрашивает, только ищет. Но именно в том, как он ищет и спрашивает, постоянный источник его творческого обаяния (Лев Копелев).
Эта книга – увлекательный рассказ о насыщенной, интересной жизни незаурядного человека в сложные времена застоя, катастрофы и возрождения российского государства, о его участии в исторических событиях, в культурной жизни страны, о встречах с известными людьми, о уже забываемых парадоксах быта… Но это не просто книга воспоминаний. В ней и яркие полемические рассуждения ученого по жгучим вопросам нашего бытия: причины социальных потрясений, выбор пути развития России, воспитание личности. Написанная легко, зачастую с иронией, она представляет несомненный интерес для читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Флора Павловна Ясиновская (Литвинова) родилась 22 июля 1918 года. Физиолог, кандидат биологических наук, многолетний сотрудник электрофизиологической лаборатории Боткинской больницы, а затем Кардиоцентра Академии медицинских наук, автор ряда работ, посвященных физиологии сердца и кровообращения. В начале Великой Отечественной войны Флора Павловна после краткого участия в ополчении была эвакуирована вместе с маленький сыном в Куйбышев, где началась ее дружба с Д.Д. Шостаковичем и его семьей. Дружба с этой семьей продолжается долгие годы. После ареста в 1968 году сына, известного правозащитника Павла Литвинова, за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию Флора Павловна включается в правозащитное движение, активно участвует в сборе средств и в организации помощи политзаключенным и их семьям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.