Письма о буддийской этике - [16]
Но, я знаю, тебе умирать еще нескоро; много надо сделать, прежде чем умереть. Этого Юношу (Бадма-Самбабу; Падмасамбхаву — ред.) я видел около одиннадцати часов вечера 9 ноября. В этот вечер я очень тосковал по тебе, всюду искал уединения, но нигде не мог найти. После безуспешного брожения по улицам Москвы я вернулся домой и лег на диван. Лежал в темноте и погрузился в полудремотное состояние.
Знаешь, бывают такие моменты, когда слышишь стук часов, шаги человека, но сам, тем не менее, спишь. И вдруг передо мною явилось чистое видение — наш Молодой человек появился в белом халате из китайского шелка. Указательным пальцем он коснулся моего лба. Я продолжал лежать. Он улыбнулся и начал говорить: «Ты печалишься, мой друг? Не надо! Вся жизнь твоя была бессознательным исканием! Ты искал ее, она — тебя. 3 октября 1956 года ваши пути сошлись в этом доме и никогда не разойдутся. Она пришла к тебе совсем, вернулась для того, чтобы больше никогда не уходить. Она сейчас Наташа, а когда-то ее звали Хандама. Но это было там, на Востоке. Ты это вспомнишь, конечно, но позже. Люби ее — она та самая, которую ты искал и наконец-то нашел».
В это время за стеной М. А. зажгла газовую плитку. Я проснулся окончательно, но Его уже не было. После этого я продолжал лежать, долго не мог прийти в себя. Его появление происходило всегда тогда, когда случалось нечто значительное в моей жизни. Я понял, какую ценность представляет для меня тот вечер, когда я впервые увидел тебя. Раньше об этом писать подробно не мог, ибо экономил время на другие важные для тебя вещи. То, что ты в своем четвертом письме затронула это: «…Он говорил, будто ты не потеряешь меня никогда, так, наверно, и будет», — конечно, меня радует больше всего. В данном случае речь идет не о дружбе, но о гораздо большем, чем дружба. Это ты знаешь из моих писем — пятого и шестого. Теперь по твоей просьбе возвращаюсь к семи первым ступеням Четырех Благородных Истин. Извини, Наташа, раньше я как-то не имел возможности об этом подробно писать.
В буддийской литературе приводят такой пример о Четырех Благородных Истинах. Человек живет в долине реки Ганг. Во время наводнения заливается вся долина, и в его глиняную хижину просачивается вода. — Это Первая Благородная Истина: о наличии страдания. Он видит дыру на стене, через которую поступает вода. Это — Вторая Благородная Истина: о причине страдания. Человек затыкает дыру в стене. Это — Третья Благородная Истина: о прекращении страдания. Но он сознает, что временное прекращение поступления воды не спасет его, он должен выбраться из этой долины на возвышенность, где вообще нет воды, для чего планирует свой путь. Это — Четвертая Благородная Истина: о пути к освобождению. Он должен убедиться в необходимости выбраться из долины, наполненной водой (сансара), и забраться на гору, где нет воды (нирвана). Будда говорит:
Вот каким непоколебимым нужно быть, прежде чем идти по пути к освобождению.
Будда указал этот путь, он состоит из восьми ступеней (или правил). Путь этот назван Восьмеричным Благородным Путем (аш-тангика-марга). (Этот вопрос более или менее подробно изложен на двух страницах у Н. С. Warren. Buddhism in Translations, p. 372 — 374). Я об этом, кажется, тебе писал. Это есть общий путь, он открыт для всех: и для монахов, и для непосвященных. На всех восьми ступенях человек приобретает восемь добродетелей. Вот они.
1. Правильные взгляды. Это правильное понимание Четырех Благородных Истин. Так как неведение с его последствиями — заблуждениями о Я, о мире — является коренной причиной наших страданий, то естественно, что для нравственного совершенствования нужно иметь, прежде всего, Правильные взгляды, познать истину– Только познание этих истин, а не мудрость лукавого о Я, о природе и т. д. помогает нравственному совершенствованию и ведет нас к нирване. Запомни, что мир (земля) — сплошное страдание, что нужно освободиться от этого страдания и спасать других.
2. Правильная решимость. Одно теоретическое знание истины не дает ничего без твердой решимости преобразовать свою жизнь в соответствии с ними. От стремящегося к нравственному совершенствованию требуется отрешение от привязанности к тленному материальному миру, отказ от дурных намерений и вражды к другим людям. Эти три условия и представляют собой основу Правильной решимости.
3. Правильная речь. Правильная решимость, т. е. выполнение вышеуказанных трех условий, не должна оставаться лишь религиозным желанием, а должна осуществиться в практическом действии. Правильную решимость необходимо направлять, и она должна контролироваться Правильной речью. Правильная речь суть воздержание от лжи, клеветы, жестоких слов и фривольных разговоров.
4. Правильное поведение. Правильная решимость, не ограничиваясь просто выработкой Правильной речи, должна также воплотиться в правильное действие, хорошее поведение. Правильное поведение заключается поэтому в отказе от уничтожения живого (для монахов), в отказе от уничтожения живого бесцельно (для непосвященного), от воровства, от неверного удовлетворения этих чувств
Бидия Дандарович Дандарон (1914–1974) — известный буддийский философ, ученый — тибетолог и религиозный деятель, наследник древней буддийской традиции, восходящей к Будде Шакьямуни. Ему принадлежат исследования базовых положений философии буддизма, переводы сочинений авторитетных тибетских ученых — буддистов XVIII в. и практических текстов буддийской тантры. В настоящее издание включены статьи по основополагающим проблемам теории и практики буддизма, перевод сочинения тибетского ученого Сумпы Кенпо «История Кукунора» и последнее неоконченное сочинение Б. Д. Дандарона «Черная Тетрадь», содержащее размышление автора о судьбах народов и о нравственных проблемах современности сквозь призму философии махаяны.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.