Письма о буддийской этике - [13]
Творчество возможно лишь на почве созвучности личного бытия с жизнью того объекта, которому оно (творчество) посвящено. Далее он (Дхармаваджра) говорит: «Только через это слияние (физическое) субъекта и объекта, через гармоническое единство человек прорывается сквозь сферы относительного, пустого и мучительного к достижению гармонии абсолютной целостности и единства субъекта и объекта. Содержательное единство субъекта и объекта, дополняя друг друга, создает качественно новую сферу для полного уничтожения причины перерождения и тем самым освобождает от сансарной муки».
Отвечаю на твои вопросы.
1. Как йог может перерождаться по своему желанию? — спрашиваешь ты. Буддисты утверждают, что неумолимый закон причин и следствий постоянно сопровождает человека до самой нирваны. Его бессмертное Я после физической смерти приобретает новое жилище, новое тело, в зависимости от того, как он вел себя в этом мире. Причинно-следственный закон, или карма, не дает ни одному несовершенному в этом мире отдохнуть: из одного тела толкает в другое или, еще хуже, некоторое время (это может длиться тысячу лет) оставляет его Я витать между небом и землей. Совершенствуясь, йог освобождается от этого закона кармы: все предыдущие причины, собранные им в течение бесконечного периода перерождений, которые порождают муки и новые перерождения, йог посредством совершенствования уничтожил. И поэтому он вышел из-под власти кармы. Но так как он хочет остаться на земле и помочь освобождаться другим, он как сверхчеловек после смерти перерождается снова человеком по своему желанию.
Как это получается? Совершенствуется ли он снова? Для ответа на эти вопросы очень много требуется времени и бумаги; я расскажу тебе, когда ты снова приедешь в Москву в декабре этого года.
2. Если душа человека переходит, например, в собаку, ведь не сознает же она, что была человеком, и не понимает всего человеческого, т. е. не имеет сознания человека, а следовательно, и тех мучений.
Буддисты отвечают на этот вопрос так. Во-первых, после смерти человеческий дух, Я, оставляет свое тело, т. е. становится вне тела, тогда интуиция (скрытая в материальном теле за пятью органами чувств) открывается, и его Я видит и знает, что он по вине таких-то и таких-то дурных поступков, будучи человеком, превращается в собаку и знает, сколько перерождений он будет собакой, и т. д. Во-вторых, когда он становится собакой, то испытывает специфические собачьи муки, которые неведомы человеку. В-третьих, для буддистов все мучительно, если они не нашли пути совершенства. Так как собака по своей неосознанности не может найти пути совершенства, она находится на мучительном пути. По всеобщему закону совершенствования, в конце концов, та же собака должна идти по пути бессознательного совершенства до состояния человека и должна пройти тысячи перерождений (смерть и рождение), пока снова не станет человеком. Каждый раз, когда ее Я после смерти освобождается от собачьего тела, она снова мучительно сознает (посредством интуиции), что ей предстоят новые и новые муки, и т. д.
Не смущайся, твои вопросы очень существенные и нужно очень много говорить, чтобы хорошо уяснить основы этого учения.
Между прочим, еще в прошлом году В. Э. писал мне из лагеря (в связи с парапсихологией), что вопросом о связи некоторых парапсихических явлений с метемпсихозом (учением о перерождении) профессор Юнг не занимался. Но профессор Рейн (Вена) сообщает следующий случай, говорящий в пользу этой связи.
Одна девочка шести лет во время эпилептического припадка утверждала, что она — мать троих детей, и точно описала деревню и дом в Индии, где она с ними жила. Проверка подтвердила точность ее рассказа: оказалось, что в этом доме жил отец троих детей и что он потерял свою жену как раз шесть лет назад.
Такой же случай был в Японии. Когда японцы в 1933 г. захватили Маньчжурию, двенадцатилетний сын японского чиновника впервые приехал в Харбин и в припадке начал говорить, что он жил на такой-то улице, в таком-то доме, что он был отцом пятерых детей и имел жену. При проверке это подтвердилось.
Много в природе существует вещей, на которые обычные люди не обращают внимания; между тем они могут дать ключ к великим открытиям. В этом письме я должен был продолжить разговор о христианской мистике; видишь, опять не получилось. Ладно, в следующем письме.
Насчет моего устройства: пока что оно не сдвинулось с места, ибо, к моему несчастью, начальник милиции, где меня оформляли, неожиданно заболел и лег в больницу, а его помощник — такая дрянь, что, как говорится, каши с ним не сваришь, и приходится ждать.
Да, я совсем забыл: ты пишешь, что нужно отказаться от земного счастья на основании философского учения буддизма. Это не совсем так; буддисты советуют посредством разных ограничений приучать себя к этому, но — самое основное — убедиться, что счастье на земле относительно, что нужно достичь абсолютного счастья в нирване, но при этом йогам не запрещается пользоваться счастьем земли (земным).
Наташа, моя радость, мое счастье! Как хорошо было бы, если бы ты приехала в отпуск сюда.
Бидия Дандарович Дандарон (1914–1974) — известный буддийский философ, ученый — тибетолог и религиозный деятель, наследник древней буддийской традиции, восходящей к Будде Шакьямуни. Ему принадлежат исследования базовых положений философии буддизма, переводы сочинений авторитетных тибетских ученых — буддистов XVIII в. и практических текстов буддийской тантры. В настоящее издание включены статьи по основополагающим проблемам теории и практики буддизма, перевод сочинения тибетского ученого Сумпы Кенпо «История Кукунора» и последнее неоконченное сочинение Б. Д. Дандарона «Черная Тетрадь», содержащее размышление автора о судьбах народов и о нравственных проблемах современности сквозь призму философии махаяны.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.