Пискаревский летописец - [10]
После публикации О. А. Яковлевой Пискаревский летописец уже не исчезал из поля зрения исследователей. Особенности этого памятника как исторического источника изучали М. Н. Тихомиров, А. А. Зимин, Р. Г. Скрынников.
М. Н. Тихомиров подтвердил вывод О. А. Яковлевой о Пискаревском летописце как памятнике московского происхождения: «Перед нами редкий источник, – писал он, – в котором ярко чувствуется московский говор XVII в., с сильно выраженным "аканьем"… Уже по своему языку Пискаревский летописец – памятник московского происхождения. По содержанию этот летописец также произведение, целиком связанное с Москвой и московскими событиями…»[88] В то же время М. Н. Тихомиров не согласился с О. А. Яковлевой, которая считала весь Пискаревский летописец воспоминаниями некоего московского приказного человека: «Прежде всего вызывает сомнение само определение записей Пискаревского летописца как „воспоминаний“ москвича, так как невозможно приписать одному и тому же автору разнородные по стилю и политической направленности летописные записи нашего источника. Перед нами текст, явно написанный разными лицами в разное время… Конечно, можно предполагать, что различные источники были обработаны одним человеком, и следы такой обработки действительно заметны. Однако невозможно представить себе, чтобы один и тот же человек (на протяжении нескольких страниц) писал в совершенно разном аспекте, допустим, о царствовании Бориса Годунова. Так, часть известий о Борисе Годунове дает высокую оценку его деятельности. Борис Годунов постоянно именуется „слугой и конюшим“, а позже „государем царем“. Другие же известия говорят о нем как о „сластодержителе мира сего“, желавшем царского престола и организовавшем убийство царевича Дмитрия Углицкого. В первых известиях виден сторонник Годуновых, вторые написаны приверженцем Шуйских»[89]. Такое мнение М. Н. Тихомирова представляется не вполне обоснованным, противоречивые оценки Бориса Годунова встречаются не только в Пискаревском летописце, но и в других памятниках Смутного времени. Так, князь Семен Иванович Шаховской в «Летописной книге» писал о Борисе Годунове: «Той же Борис образом своим и делы множество людей превзошед, никто бе ему от царьских синьклит подобно в благолепии лица его и в разсужении разума его, милостив и благочестив, паче же во многом разсужении доволен, и велеречив зело, и в царствующем граде многое диве особе творяще». Но в то же время автор «Летописной книги» не умолчал и об отрицательных качествах шурина царя Федора Ивановича: склонности обвинять людей по ложным доносам и властолюбии[90].
М. Н. Тихомиров первым поставил вопрос о происхождении статей Пискаревского летописца со сведениями о времени Ивана Грозного. При датировке этих известий он обратился к статье 1569 г., сообщающей о свадьбе дочери Владимира Андреевича Старицкого Марии. Она была выдана замуж за шведского короля Магнуса. После смерти мужа королева Мария вернулась с дочерью в Москву. Это произошло уже при царе Федоре, в 1586 г., и все статьи об опричнине датируются не позднее этого года. В отличие от О. А. Яковлевой, которая не стала решать вопрос, для кого и с какой целью был создан Пискаревский летописец, М. Н. Тихомиров попытался выявить социального заказчика памятника. Он определил Пискаревский летописец как компиляцию сторонника Шуйских. Этот летописец ставил своей целью очернить всех возможных претендентов на престол после смерти царя Федора Ивановича и поэтому сообщал почти всегда благоприятные сведения о князьях Шуйских[91]. М. Н. Тихомиров предположил, что заключительная часть Пискаревского летописца, которая по всем признакам была написана по позднейшим припоминаниям (историк не указывает, на основании каких наблюдений он пришел к такому выводу), была составлена в среде московских печатников: «Пискаревский летописец в своей заключительной части может быть сопоставлен с таким источником, как „Сказание известно о воображении книг печатного дела…“ В „Сказании“ очень близко к Пискаревскому летописцу говорится о воцарении Романовых. Царь Михаил назван в „Сказании“, как и в летописце, „племянником“ царя Федора, тогда как позже его предпочитали называть внуком царя Ивана Грозного. Автор „Сказания“ среди злодеев и изменников особо отмечает Федьку Андронова, о казни которого сообщает и Пискаревский летописец. В „Сказании“ говорится также о том, что печатники, и в их числе Никита Федоров сын Фофанов, бежали в Нижний Новгород „от насилия и страха тех сопостат“ ( имеются в виду поляки)».
Из числа таких людей, по мнению М. Н. Тихомирова, и вышел создатель Пискаревского летописца, повествование которого о событиях 1612–1615 гг. написано так, что заставляет предполагать, будто автор повествования жил в это время не в Москве и писал о московских событиях с чужих слов (исследователь не привел аргументов немосковского происхождения заключительной части Пискаревского летописца для доказательства своего вывода). М. Н. Тихомиров обратил внимание на наблюдение М. В. Щепкиной о большом количестве различных водяных знаков в Пискаревском летописце. По его мнению, это свидетельствует о том, что при создании летописца использовался запас «самой разной, вероятнее всего, казенной бумаги». Из этого следовал вывод о том, что тогда «предположение о лице, написавшем летописец, начинает приобретать вероятие». Только человек, связанный с Печатным двором, мог иметь свободный доступ к казенной бумаге. Исследователь, анализируя социальное положение автора летописца, атрибутировал его псковскому печатнику Никите Фофанову: «Пискаревский летописец был составлен в среде печатников, может быть, даже Никитой Фофановым»
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
В монографии рассматривается политическая история Пергамского царства, образовавшегося в Малой Азии после походов Александра Македонского и развивавшегося в III-II вв. до н. э. до завоевания его Римом. Большое внимание уделено исследованию важнейших политических институтов, состояния армии и флота, характеристике налоговой, финансовой, религиозной политики династии Атталидов, их градостроительной деятельности. В монографии полно рассматривается развитие городов Малой Азии, входивших в состав Пергамского царства.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Как московит превратился в «старшего брата»? Как могла возникнуть легенда о том, что монголо-татарское иго разделило три братских народа, а язык Киевской Руси — украинский, оказывается, сформировался только в XIV-м столетии, произошел он, якобы, от русского да еще под влиянием польского? И что было на самом деле? На каком языке говорили, например, древляне князя Мала? И когда произошла подмена и именем исконно украинской земли Руси стали называть свои земли московиты? Обстоятельные ответы на некоторые из поднятых вопросов читатель найдет в этой книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Смутное время в Российском государстве начала XVII в. — глубокое потрясение основ государственной и общественной жизни великой многонациональной страны. Выйдя из этого кризиса, Россия заложила прочный фундамент развития на последующие три столетия. Память о Смуте стала элементом идеологии и народного самосознания. На слуху остались имена князя Пожарского и Козьмы Минина, а подвиги князя Скопина-Шуйского, Прокопия Ляпунова, защитников Тихвина (1613) или Михайлова (1618) забылись.Исследование Смутного времени — тема нескольких поколений ученых.
Книга посвящена истории вхождения в состав России княжеств верхней Оки, Брянска, Смоленска и других земель, находившихся в конце XV — начале XVI в. на русско-литовском пограничье. В центре внимания автора — позиция местного населения (князей, бояр, горожан, православного духовенства), по-своему решавшего непростую задачу выбора между двумя противоборствующими державами — великими княжествами Московским и Литовским.Работа основана на широком круге источников, часть из которых впервые введена автором в научный оборот.
Книга посвящена анализу источников и современных точек зрения по вопросу образования Древнерусского государства. Рассматривается весь комплекс письменных и археологических источников по генезису восточно-славянского государства. В работе представлены теоретические аспекты понятия государства, причины и пути его возникновения. Ряд проблем — роль скандинавского элемента, гипотезы существования «северной конфедерации племен» и «Русского каганата» — исследуется на широком фоне международных отношений раннесредневекового периода.