Пират - [42]

Через шесть часов мы прибыли в систему-областной центр. Здесь нас ожидало сообщение «до востребования» от Аязли. Командир нам предписывал прибыть на Ноаун. Это оказалась система-протекторат во фронтире. Ну, Ноаун, так Ноаун — полетели. По Галифату 20 гиперпрыжков за 6 дней мы добирались с комфортом с одной пересадкой, последний участок на 5 прыжков прошли на попутном грузовике.

Прибыли с маленьким запасом. Наш новый корабль оказался битым грузовиком, переоборудованным под приватир. Называется — Проныра. Мощные системные движки на пустом корабле давали трёхкратную стандартную перегрузку. На земное ускорение — два с хвостиком, всё же у нас на Земле гравитация больше стандартной. Большую часть внутреннего трюма занял курсовой лазер. Лазер не импульсный, а непрерывный — энергию он брал с реакторов двигателей. Так что двигатели при стрельбе придётся приглушать. Торпедные пусковые были вынесены на внешнюю подвеску. Две средних торпеды сразу устанавливались на катапульты. Перезарядка в бою не предполагалась, да для запасных на борту и места не было. Малые торпеды устанавливались в три торпедных аппарата с магазином на 6 штук. Итого 18 торпед. Запасных тоже нет. С шестой стороны на подвеске — пара челноков: десантный и универсальный. Всё это маскировалось под навесные контейнеры. Стенки у контейнеров толстые с эффектом разнесённой брони. Против армейцев это не серьёзно, а против обычных торговцев — вполне. Это как на Земле инкассаторскую машинку никто в здравом уме на поле боя воевать не потащит. Ну а нам не воевать, а пиратствовать, так что нормально.

Как и ожидалось, спереди на корабле установлен стыковочный захват для буксируемого трофея. С кораблём в захвате из курсового лазера не постреляешь — директриса перекрыта напрочь. Узел можно быстро и грубо сбросить. И даже потом обратно пристыковать, только муторно это и долго.

Ещё во внутреннем трюме поместился большой карцер на основе «ячеек минимального комфорта». Таких же, как на недоброй памяти Бриллианте Стигела. Там же и жилая секция для команды. Поместился и дополнительный медблок, но почти пустой, с одной дешёвой медкапсулой и стазис-капсулой. Чтоб далеко пленных не таскать, похоже. В штатном медблоке приличная медкапсула и капсула-автохирург. План автообследования для Умиды и прочих медицинских нужностей капсула проглотила не поморщившись — в смысле всё у неё нашлось.

Остатки грузового отсека заняты «автоскладом ценных мелочей» и «сектором техобслуживания и ремонта» со средним ремонтником. Уточнил — рулить им мне. Опробовал — нормально.

Аязли мне скинул служебные обязанности. Как и ожидалось, я в абордажно-досмотровой команде. После боя шарюсь по трофею, демонтирую всё особо ценное, что потерять жалко, если корабль вдруг сбросим и убегать будем. При необходимости латаю в медкапсуле подранков, и наших, и пленных. Извлекаю нейросети с имплантами и составлю отчёт о захваченных трупах. Демонтажём и трупами занимаюсь во время гиперпрыжков.

Умида разобралась со щитами. Щиты вполне на уровне. Кроме стандартных кинетического и энергетического есть ещё динамический. Им, как ладошкой, можно двигать и закрываться. Я пока не разобрался как это и зачем, может позже разберусь. У неё обязанности простые — всё время пролета систем она на посту на боевом дежурстве. В гипере — свободное время.

Сверр со своими жёнами нас покинул. Вместо него Аязли в абордажники взял молодого галифатца Ниидли. Ещё взяли лазерщика. За предполётной суетой время пролетело незаметно. Прибыли последние члены экипажа и наш Проныра с каким-то номером отправился за зипунами.

Отправился — это сильно сказано. Мы отошли от станции и остановились. В смысле выключили двигатель и полетели по инерции. Аязли запустил ещё одну проверку — «всё ли взяли по списку, не забыли ли чего, всё ли работает?». В принципе — нормальная практика для первого вылета. Так ещё римляне делали — первый переход в походе совсем короткий, чтоб возвращаться за забытым не далеко было. Я своих дроидов с оружием быстро пересчитал, у Умиды со щитами тоже тесты прошли. И я велел ей в каюту идти, проверить, что там всего хватает. И сам туда намылился.

— Раздевайся! — Скомандовал я.

Умида с сомнением начала разоблачаться. Вроде как с мужем спорить не должно. Так что пристроили мы скафандры в скафандровую нишу, завалились на кровать. Кровать в развёрнутом виде у нас метра полтора на два, как полутораспальная — как раз по размеру каюты.

— Так-с, считаем: раз и два. — Начал мацать я Умиду за грудь. И сразу пояснил: — Капитан что сказал? Проверить всё ли на месте…

Умида захикала. Заваливаясь на спину, она раскрыла мне свои объятья, и я в них провалился, как в омут. Принимая меня и подстраиваясь, чтоб мне было удобно, Умида обхватила меня ногами. Попыталась остановиться, в смысле не хихикать, и даже ненадолго замолчала, давясь смехом, но не удачно — смех всё равно прерывался, мне послышались в её смехе нервные и истерические нотки. Вообще, шутка у меня так себе получилась. С другой стороны, как тещу в пансионат сдали, так и не уединялись толком, хоть возможность и была. Так и летели, спокойно, как супруги со стажем. Всё же трещинка после знакомства с её семьёй у нас в отношениях пошла, ну не трещинка, скорее напряжённость. Мы вроде и поговорили, и договорились, а напряги внутри остались. Нужно их убирать. Я старательно делал вид, что ничего необычного не происходит, надеясь что природа своё возьмёт. И думал уже, что ничего у нас толком не получится, но не сдавался. Вдруг Умида замолчала, произнесла «Угу», подобралась, запыхтела и благополучно закончила подо мной и со мной.