Пионовая беседка - [46]

— Я закрыла глаза. После знакомства с тобой мне было страшно увидеть моего будущего мужа.

Тут я вспомнила, как открыла глаза и увидела Тан Цзе. Ее ротик сложился в напряженное «О!».

Она-то видела, кто станет моим мужем. В первый вечер, когда показывали оперу, она любовалась поэтом. Неудивительно, что она так злилась, когда мы направлялись в женские покои.

Жэнь погладил меня по щеке. Он сгорал от нетерпения, но мне хотелось понять, что случилось.

— Так, значит, сердце подсказало тебе, кто я такая? — настойчиво спросила я.

Он улыбнулся. Я подумала, что, если бы мы поженились, он бы, наверное, всегда отвечал мне улыбкой в тех случаях, когда мне не удавалось обуздать собственное упрямство.

— Все очень просто, — сказал он, — закончив речь, твой отец позволил женщинам уйти. Когда мужчины поднялись со своих мест, я быстро отошел от них и поспешил в сад, чтобы увидеть процессию. Ты шла впереди. Женщины вели себя так, словно ты уже была невестой. — Он наклонился и прошептал мне на ухо: — Я подумал, что нам очень повезло, ведь в первую брачную ночь мы не будем незнакомцами. Я был счастлив. Мне нравилось твое лицо, твои «золотые лилии», твое умение держать себя. — Он снова выпрямился и продолжил: — После того вечера я все время мечтал о нашей будущей жизни. Наши дни были бы посвящены литературе и любви. Я прислал тебе копию «Пионовой беседки». Ты получила ее?

Как я могла сказать ему, что эта книга стала для меня наваждением и обрекла на смерть? Так много ошибок. Так много неверных шагов. Из-за них произошла трагедия. В этот момент я поняла, что «если бы» — это самые жестокие слова на свете… Если бы я не ушла с представления в первый вечер, я бы спокойно вышла замуж и впервые увидела Жэня в брачную ночь. Если бы я не закрыла глаза, когда мой отец показывал на него… Если бы мой отец отдал мне пион на следующее утро или хотя бы за неделю до моей смерти… Почему судьба так беспощадна?

— Мы не можем изменить прошлое, но, возможно, наше будущее не так безнадежно, — сказал Жэнь. — Ведь Мэнмэю и Линян это удалось, не правда ли?

В то время я еще плохо понимала, как устроен загробный мир, что мне дозволяется, а что нет, но заверила его:

— Я никуда не уйду. Я навечно останусь рядом с тобой.

Жэнь обнял меня, и я спрятала лицо у него на плече.

Мне так хотелось остаться рядом с ним, но он сделал шаг назад и показал на встающее над горизонтом солнце.

— Я должен идти, — заметил он.

— Но мне нужно так много тебе сказать! Не оставляй меня одну! — взмолилась я.

Он улыбнулся:

— Но я слышу в зале шаги моего слуги. Он принес мне чай.

Затем, точно как в первый вечер представления оперы, он попросил меня встретиться с ним еще раз. Сказав это, он исчез.

Я оставалась там весь день и ночь, надеясь, что он посетит меня в своих снах. У меня было много времени на раздумья. Я хотела стать влюбленным призраком. В «Пионовой беседке» описывается, как Линян занималась с Мэнмэем облаками и дождем сначала во сне, а затем превратившись в призрак. Когда она опять стала человеком, то сохранила девственность. Она не желала осквернить свою чистоту до свадьбы. Но могло ли такое произойти в реальной жизни? Не только в «Пионовой беседке», но в каждой второй истории о призраках рассказывалось о духе женщины, который вредил, калечил или убивал своего любовника. Я вспомнила, как мама рассказывала мне историю о девушке-призраке. Она не разрешала себе касаться ученого, приговаривая: «Эти покрытые плесенью кости из могилы не сообразны с живой плотью. Связь с привидением ускоряет приход смерти. Мне невыносима мысль о том, что я приношу тебе вред». Я тоже не могла рисковать, потому что не хотела причинить боль моему поэту. Подобно Линян, мне было суждено стать женой. Даже после смерти — особенно после смерти — я не могла показать мужу, что мое поведение недостойно благородной госпожи. Линян заметила как-то, что призрак может быть ослеплен страстью, но женщина всегда должна помнить о правилах приличия.

В ту ночь У Жэнь опять пришел в павильон Любования Луной. Мы говорили о поэзии и цветах, красоте и цин, о вечной любви и недолговечной привязанности девушек из чайных домиков. Когда он покинул меня на рассвете, я была безутешна. Я все время находилась рядом с ним, и мне хотелось запустить руку под его тунику и коснуться кожи. Мне хотелось прошептать ему на ухо то, что говорило мое сердце. Я жаждала увидеть и потрогать то, что было спрятано в его брюках, и с нетерпением ждала, что он снимет мои вечные одежды и найдет то место, которое даже после моей смерти загоралось желанием, стоило мне подумать о его прикосновении.

В следующий раз он принес бумагу, тушь, камень и кисти. Он взял меня за руку, и мы вместе растерли тушь о камень, а затем прошли к озеру, где он сложил мои руки ковшиком, чтобы я принесла воду и развела ею тушь.

— Скажи мне, — попросил он, — скажи мне, что я должен написать.

Я подумала о том, что пережила за последние несколько недель, и начала сочинять.

Паренье в облаках как бесконечный сон.

Роса освежила горы.

Озеро блестит.

Ты привлек меня к себе, найдя средь облаков.

Когда последнее слово упало с моих уст, он положил кисть и снял с меня теплый жакет, рукава которого были вышиты узором «крылья зимородка».