Пионеры воздушных конвоев - [48]

– Когда это ты успел? Ведь здесь ты даже простуду ни разу не хватал.

– Это давняя история, на рассказ нет времени. Вот сегодня вечером и вспомним, как всё происходило, а сейчас давай не будем терять времени, я организую передачу машины, а ты сдашь карты и жди меня на КДП^[3], подпишем приёмопередаточные акты и вперёд. К тому времени и Вася подойдёт.

– Хорошо, договорились.

Бортрадист Вася Казаков нашёл своих товарищей в домике, где располагалась инженерно-техническая часть. Когда он вошёл, сопровождаемый облаком морозного пара, Гамов за что-то благодарил коменданта аэродрома, приглашая того на Аляску в гости, а Сорокин складывал только что подписанные документы о передаче самолёта в свой объёмный штурманский портфель.

Выйдя на улицу, они только сейчас обнаружили, что наступил длинный зимний вечер. Светлая полоска рассвета, ненадолго появившись на востоке и на короткое время осветлившая горизонт, потемнела и пропала. Полярная ночь вновь вступила в свои права.

У крыльца стоял маленький потрёпанный «Виллис» коменданта. Когда экипаж вышел из домика, дверца автомобиля открылась, и из машины выскочил небольшого роста красноармеец в овчинном тулупе, подпоясанном солдатским ремнём, и в валенках:

– Прошу сюда, товарищи командиры, машина готова, – повологодски окая, бодро проговорил водитель, прикладывая руку к шапке.

Когда все разместились и машина, вспоров светом фар темноту, направилась с аэродрома в сторону посёлка, Казаков подумал: «Вот, оказывается, за что благодарил командир коменданта». Но его размышления прервал Гамов.

– Ну как успехи, Вася? Почему не докладываешь?

– Успехи, товарищ командир, налицо, – гордо ответил Казаков и похлопал ладонью по вещмешку, лежавшему на коленях.

– Да, вижу, молодец! Не иначе земляка нашёл?

– Не отгадали, товарищ командир, землячку! Оказалось, что здесь, на продскладе, работает очень даже симпатичная особа.

– И тут появляется Вася, – подхватил тон разговора Сорокин.

– Точно, а вы, что, следили за мной?

– Нет, Вася, я давно с тобой летаю.

– Сань, подожди, пусть расскажет, – смеясь, попросил Гамов. – Вася, что дальше то?

– А дальше что? Как сказал уважаемый Александр Сергеевич, подхожу я. Стал в сторонке, наблюдаю, жду, когда смогу поговорить с ней с глазу на глаз. Вижу, она искоса так, стараясь, чтобы я не заметил, стала на меня поглядывать.

– Чем же ты её так заинтриговал? – спросил, улыбаясь, командир.

– Ну как? Я же стою в американском кожаном меховом реглане, в шикарных унтах, в каракулевой шапке с кокардой, курю американскую сигарету и так заинтересованно на неё смотрю. Дождался я, когда столовая отоварится и гнедая отойдет с продуктами от склада. Подхожу. Она делает вид, что меня нет, присела на табурет, достала из пачки «Беломорканал» папиросу и приготовилась прикурить. «Мадам, вы достойны большего, вот, не хотите ли попробовать «Vinston», сказал я и предложил ей сигарету. Она взяла с явным удовольствием. Я, конечно, как джентльмен дал ей прикурить.

Пришлось подарить и американскую зажигалку, и пачку сигарет. За это она меня и отблагодарила.

Вася погладил объёмный вещмешок:

– Что она положила сюда, не знаю, но тяжёлый, зараза.

– Ты хочешь сказать, что этот мешок ты выменял на зажигалку? – возмущённо спросил командир.

– Да нет, товарищ командир, не думайте обо мне так плохо. Когда я предложил ей встретиться завтра, она и зажигалку брать не хотела. Но я же не жмот, оставил и зажигалку, и сигареты, и ещё добавил два талона, которые она категорически не хотела брать, еле уговорил. Теперь вы будете меньше экономить на еде, – гордо закончил Вася, возвращая оставшиеся талоны товарищам.

– Да, Вася, ты попал в серьёзную зависимость. Теперь ты должен при каждом прилёте в Марково навещать продсклад, а я проконтролирую, – заметил командир.

– Да, Вася попал, – проговорил задумчиво штурман. – А звать то её как?

– Люба её зовут.

Тем временем машина, легко преодолевая небольшие ухабы зимней дороги, въехала в посёлок. Он выглядел живописно. Дома стояли засыпанные снегом едва ли не до крыши. Из сугробов светлячками выглядывали расчищенные окна. К каждому входу вели пешеходные дорожки. Ясная безветренная погода с довольно сильным морозцом создавали хорошую печную тягу, которая поднимала из труб вертикально вверх дым. Всё это подсвечивалось лунным светом и укрывалось тёмным небосводом, усыпанным россыпью крупных звёзд.

– Вот и больница, – сказал водитель, въезжая в небольшой двор, в глубине которого стоял довольно большой двухэтажный деревянный дом. – Доктор живёт здесь же, вон дверь в торце дома.

Поблагодарив водителя, Гамов попросил его заехать за ними в двадцать два часа. Дверь открыла миловидная девушка в льняном переднике, на голове была повязана косынка, из-под которой выбивались тёмные волосы, которые сзади были заплетены в косичку. Большие, выразительные карие глаза притягивали внимание и делали лицо привлекательным, несмотря на несколько крупноватый нос. На вид ей было лет двадцать, может чуть больше.

– Здравствуйте, вы с Аляски? – улыбаясь, спросила она. – Меня папа предупредил, что вы придёте. Раздевайтесь, проходите, он скоро будет.