Пингвин влюбленный - [26]
«Наконец-то!» — ликовал лохматый Челкаш. Его собачья душа пела от восторга.
Дверь распахнулась, и она увидела небритого, мрачного Леонида.
— Явилась, не запылилась! — проворчал он тоном недовольного супруга. И чуть отступил в сторону, давая Татьяне возможность войти.
Татьяна вошла в коридор и замерла с некоторой нерешительности. Челкаш вокруг ее ног просто какие-то варварские танцы вытанцовывал. Беспрерывно лаял, а потом начал крутиться на месте, пытаясь заловить свой собственный хвост.
— Могла бы, и позвонить предварительно, — продолжал ворчливым тоном Чуприн. — Вдруг, я уже квартиру продал.
— Исключено, — сказала она. — За такую цену никто не купит.
— Что с твоей машиной? Не залило дождем? — поинтересовался Леонид, закрывая дверь. Он подхватил под мышки костыли и довольно стремительно переместился в свой «кабинет». Уселся в кресло, морщась, начал массировать себе под мышками.
— Натирает слегка, — ответил он на вопросительный взгляд Татьяны. — У тебя какая тачка? Небось, какая-нибудь «Вольво» или «Ауди»?
— Знаете, — недовольно нахмурясь, ответила она, — при моей работе, машина, отнюдь не роскошь.
Про себя Татьяна тут же отметила странную закономерность. Почему-то вспоминать об этом небритом, грубоватом писателе и художнике было приятно. Она этим вчера весь вечер занималась. Думала о нем. Но как только встретились глазами, заговорили, сразу возникло неудержимое желание во всем ему возражать. Даже грубить.
— Не боишься одна ездить? — усмехнувшись, спросил Леонид.
Татьяна распахнула плащ, демонстративно похлопала рукой по кобуре.
— Я вооружена! — сказала она. И тут же пожалела об этом. Какая-то девчоночья выходка. Зачем, зачем ему показывать кобуру!?
Чуприн словно только того и ждал. Радостно заулыбался.
— Вооружена и о-оче-ень опасна!!! — покачивая головой, заявил он.
— За себя, если что, постоять смогу, не волнуйся! — жестко ответила она.
Леонид понимающе покивал головой, взял со стола книгу, протянул Татьяне.
— Ты забыла вчера. Прочти. Вдумчиво, с толком, с чувством, с расстановкой…
— Благодарю! — сильно выдохнув, сдержанно сказала она. Взяла книгу, спрятала ее в сумку. Потом в упор взглянула на Леонида и заставила себя улыбнуться.
— Ладно, черт с ней! Угостите сигареткой! — решительно сказала она. — Раз в неделю обязательно бросаю курить и все… бестолку.
— Завидное постоянство.
Чуприн преувеличенно вежливо протянул ей пачку, щелкнул зажигалкой, дал прикурить. Еще раз щелкнул зажигалкой, закурил сам. Некоторое время оба молча курили. Челкаш пару раз выразительно чихнул. С намеком, со значением, но они не обратили на него внимания. Продолжали дымить и дымить. Она — жадно и почему-то торопливо, он, — едва попыхивая, насмешливо поглядывая на нее.
Именно этот насмешливый взгляд опять начал дико раздражать Татьяну.
— Жаль! — неожиданно для себя самой, жестким тоном сказала она.
— Чего тебе жаль?
— Ваши книги адресованы в основном детям и юношеству? Молодежи…
— Ну… так, — неопределенно ответил Чуприн. — Так-то не особенно задумывался об этом.
— Заметно! — резко сказала Татьяна. И опять тут же пожалела об этом. Ни ничего с собой поделать уже не могла. Ее опять понесло.
— Что!? — нахмурившись, спросил Леонид.
— Если б вы всерьез занимались своей профессией, своим призванием, как модно говорить в ваших писательских кругах, писали бы иначе.
Леонид глубоко затянулся сигаретой и закашлялся.
— Что-что-о-о!? — переспросил он.
Татьяна затушила сигарету в пепельнице на столе, начала ходить по комнате взад-вперед, как учительница перед школьной доской, строго поглядывая на Чуприна.
— Для начала… — назидательно говорила она, — … нашли бы более точный адресат! Например, женщин среднего возраста!
— Еще не хватало!
— Все ваши книги… — Татьяна, не глядя, обвела рукой книжные полки, — …адресованы — в никуда, в пустоту!
— С чего ты решила?
— Читала!
— Неужели?
— Представьте себе! Я читала все ваши книги! — повышая и повышая голос, говорила она. — Я — единственная ваша читательница!!!
Чуприн слегка растерялся. Нахмурился, потом усмехнулся. Опять нахмурился. Челкаш тоже очень заволновался. Вскочил на все четыре лапы и вопросительно посмотрел на хозяина. Он не очень-то разбирался в литературе, но в человеческих отношениях очень даже понимал.
— Одна. Но стоит многих… — машинально пробормотал Чуприн. Потом, подбирая слова, продолжил. — Ты это… чего так разволновалась? Спокойно, спокойно… Может, капель, каких накапать? Корвалол, валокордин…
— Не фиглярничайте! Ваше положение архи-серьезно!
— Черт возьми! Уж не хочешь ли ты сказать… что отлично разбираешься в литературе!?
— Достаточно хорошо!
— Да-а!? — с откровенной издевкой спросил он.
— Представьте себе!
— Ну и… самомнение у тебя… красотка!
— Достаточно хорошо, чтобы понять, ваши книги — луч прожектора, который светит в пустоту, в никуда! Вместо того чтобы освещать путь одиноким путникам, сбившимся с дороги…
Леня Чуприн не выдержал и демонстративно начал смеяться. Сначала тихо, потом все громче и громче. Татьяна смотрела на него с откровенной злостью. Челкаш с откровенной озабоченностью и даже тревогой.
— «Одинокие путники…. Сбившиеся прожекторы…». Откуда такие словесные изыски!? Ты что, спятила… красотка?
«Сюжет — как сама жизнь, — продолжил Валера, — Мужчина, взрослый мужчина нашего с тобой возраста, неожиданно влюбляется в девчонку. Совсем ребенка. Лет пятнадцать шестнадцать.— Было. Сто раз. „Лолиту“ Набокова читал? — отрезал Игорь.— Как ты думаешь, читал я или нет „Лолиту“? — начал тихо злиться Шагин»…Этот диалог лучше всего характеризует тему повести, герой которой на собственной шкуре испытывает изнуряющую лихоманку любви.
Вольный, современный перефраз всем известной с детства сказки, виртуозно исполненный по заказу широко известного кинорежиссёра детских музыкальных лент Леонида Нечаева («Приключения Буратино», «Про Красную Шапочку», «Дюймовочка»), к большому сожалению, своему и общему, фильм по этому сценарию пока ещё не снявшего.
Автор определяет свою повесть как ироническую, и это действительно так. Однако, как и в жизни, смешное и горькое в ней замешаны в единое целое, и в этом крутом замесе — судьба двух повенчанных роком подруг, эстрадной певицы и её костюмерши. Кто из них для кого? Кто главнее? Счастливее?..
Оригинально, непринуждённо и доходчиво автор повествует о великих русских художниках, произведения которых навсегда вошли в историю и сокровищницу мирового искусства.
Если Вы ещё не прочитали повесть «Рыжая из шоу бизнеса», то есть смысл начать с неё. Она — первая в увлекательной трилогии об эстрадной певице Мальвине и её старшей подруге Наталье. Спаянные судьбой они не могут существовать друг без друга, но жизнь от этого не становится легче.История полюбившихся героинь продолжается в повести «Пингвин влюблённый».
Моцарт! Светлый гений всего человечества. Человек необыкновенный судьбы, взлетов и падений на бытовом уровне, но никогда не претерпевающий неудач в своём непревзойдённом творчестве.Автору, не ставившему перед собой задачи воссоздать полную биографию Моцарта, удалось сказать всё же о самом существенном, главном, удалось приблизить гения к нам. Вернее, нас приблизить к гению.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.