Пилюля - [92]

Вот дом. Стучу, открывает бородатый одноглазый дядька. Просвечивает нас как рентгеном. Услышав, от кого пришли и кого надо, запускает в прихожую и просит подождать. Возвращается через минуту. Заходим в просторную светлицу. Останавливаемся у тёплого глухого бока печи.

В комнате трое – женщина и девушка за столом и мужчина стоящий чуть сбоку. Мы здороваемся, я передаю привет от Виктора и прошу Марию помочь найти человека с фотографии. Если можно то без свидетелей.

Женщина коситься на девушку, потом на мужчину. Девушка встаёт и говорит:

– Нечего дочери "Ваньки Хитрого" бояться в своём доме. (мне). Пойдём в горницу.

Поднимаемся по скрипучей лестнице наверх. Она встаёт у окна, я рядом. Ещё раз осматриваем друг друга. Ей лет двадцать пять. Пухлая, мордастая с злым, властным взглядом.

– Чего хотел?

Протягиваю фото.

– Знаешь его?

– Видела раз. У Верки-модистки на седьмом проезде за мостом. Неделю назад ей конфеты приносил.

Смотрит на меня зло:

– Всё? Если бы не Витя…, - она не договорила, – Всё. Уходите. Чужие вы здесь.

На первой тренировке по самбо "Асы Пикассо" после растяжек и бега с прыжками, учились падать, ходить и подворачиваться. Я в прошлой жизни уже походивший на борьбу с полгода, припоминал азы самбо и дзюдо. Старков показал мне базовые броски, болевые, и простенькие комбинации с болевыми приёмами.

После занятий бросил Старкову пару слов про Марьину Рощу. Сидящий рядом Вайнер сказал:

– Бывал я там. Маме родственницы завидовали: "У тебя двое сыновей и ни один не сидит в тюрьме." Чтобы понять преступников, побывать в их шкуре нужно пожить в таком районе. Это как лекарство против страха.

Отошёл с лейтенантом в сторонку. Тот мне:

– Банда очень опасная. Повторяю, очень опасная. Почти все войну в разведке прошли. Фронтовики. Орденоносцы. (тяжело вздыхает). В Германии у них крышу снесло. Грабежи, изнасилования, убийства. Сбежали прошлым летом. Человек шесть – ядро банды и пара-тройка на шухере постоять. Таких просто так не возьмёшь. У них круглосуточно дозор и пути отхода скрытные есть. Чалого дважды к Герою хотели представить, но сменили на ордена из-за уголовного прошлого. Так, что находим лёжку и наблюдаем. Девушек не брать. К дому не подходим. Мы с дядей Вовой всё осмотрим и сообщим куда надо. Понятно? Приедут автоматчики – пусть берут. Если смогут…

Отошли в переполненный зал и посмотрели на соревнования женской секции Льва Борисовича Турина. Девушки из секции неподдельно радовались победам. А наши Катя с Любочкой сидели открыв рот…[53]

Пока команда смотрит на показательные приёмчики девушек, отходим с Вайнером в сторону. Спрашиваю про Седьмой проезд. Он знает дом Верки-модистки. Объясняет, а затем рассказывает:

– Там в соседнем бараке девочка пьяного безногого отца, что мать лупил, на улицу зимой выкинула. Думала замёрзнет за ночь, а того бабы подобрали, что молиться шли в храм иконы "Нечаянная радость". Зло и добро перемешано в Марьиной Роще. Но, зла больше…

Зашёл к Борзому. Передал адрес Верки-модистки. Вор приглашал зайти на огонёк. Отказался. Это в фильмах и сериалах ворюги и шпана интересные разговоры разговаривают, песни неплохие поют, а здесь – тоска тоской. Бухание да маты-перематы.

Не… Нахрен-нахрен – к терапевту…

На входе Клавдия Петровна передала указание Изотова быть в штабе к 9-00.

Нечёсе. В субботу к 9-00. Да генерал похоже в стахановцы записался.

В окно барабанит снег с дождём. Не спится.

Баклан я тупорылый. Не сказал Анечке, что в Горький её с собой хочу взять. Она бы обрадовалась. Очень. Мы порой очень хотим изменить своё прошлое. Уберечь близких, не сделать ошибок. Только вот это не получается. Нужно жить и идти вперёд, не забывая о прошлом. За неполные два месяца здесь со мной много что произошло. В таком темпе долго не живут. Даже фраза такая есть – сгорел на работе. Нацеливаться нужно на главное. И сбавить обороты, а то у меня много чего запланировано на этот год: медали чемпионатов, поездка и переезд в Горький, совместный план с Масловым, томограф, кинофильмы, заочная учёба в институте, работа Нострадамусом у генерала (с этим делом нужно поосторожнее). И найти… Найти аниных убийц. Она, отчаянная, бы со мной их искала. Если бы была… Если бы… А может она не умерла совсем? И вот как я где-то ищет меня в другом времени. Смотрит на мой нарисованный портрет, поглаживая рукой моё изображение. И шепчет мне сквозь время: "Юрочка, я ищу тебя!!!"[54]

25 февраля 1950 года.

На пробежку не пошёл, обнаружив в общажном чулане замызганные плащ-палатки и стопки книг опальных коммунистов. Идея родилась тут же. Выкраиваю из брезента безрукавку. Нашиваю четыре кармана сзади, четыре спереди. Тётя Клава построчила на педальной машинке. Засовываю в карманы книги пятисантиметровой толщины. Сельский бронежилет готов. Показываю товарищам.

– Что вы косоротитесь. Нож и пистолетную пулю выдержит.

– Ну-ну, а после пули минут пять будешь в себя приходить, – рубит мои спасательные потуги Абрамян.

– Хрен с вами, а я всё равно надену.

Стёпа хмыкнул, и излил:

– "Бережёного бог бережёт" сказала монашка, надевая презерватив на огурец.

Захожу в штаб. Иду по странно многолюдным для субботы коридорам. Вместе со мной в приёмную входят ещё два летуна. Секретарь, потягивая чаёк, интересуется с чем к генералу пожаловали если не секрет. Первый представился: