Пилигрим - [48]

- Надо мной нет твоей власти! Проваливай, шакал, иначе я покромсаю тебя на мелкие кусочки! - он потряс кинжалом.

Подобно молнии, Онерона на мгновение ослепил гнев. Грязная обезьяна в шкурах! Да как он смеет! Нет, другое. Просто напуганный до смерти дикарь. Человек, который не внял голосу рассудка.

Он выдержал паузу. Затем демонстративно вынул ручной разрядник, настроил его на узкий луч, и полоснул сверху вниз, косой линией по ряду менгиров справа от себя. Красная нить с тонким визгом лизнула камни и исчезла. Раздался треск, срезанные верхушки камней почти синхронно завалились вперед и с оглушительным грохотом, рассыпаясь на мелкие куски и поднимая тучи пыли, упали во внутренний круг. Старик подпрыгнул, как ошпаренный и тут же повалился на карачки, закрыв голову руками. Его нож выпал из рук, его амулет отлетел в сторону, один черепок сорвался с нитки и игриво запрыгал по камням. Когда шум стих, и стали видны ровно срезанные пеньки от менгиров, Онерон закричал:

- Так будет и с тобой! Встань!

Старик заскулил и по собачьи пополз к ногам Со.

- Посмотри на меня.

Искаженное животным ужасом лицо повернулось вверх.

- Ты понял, что я тебе приказал?

- Да, - бормотал старик, - да, да, да...

- Повтори.

Запинаясь, шаман воспроизвел поручение бога Фаэта.

- Отлично. Учти - я буду следить за тобой, - он брезгливо выдернул ногу из объятий шамана и, даже не слушая его причитания, быстро зашагал к перевалу.

Теперь предстояло наверстать упущенное время. Половина дня потеряна. Не встречая больше никаких препятствий на пути, он перебрался через скалы, спустился к точке сбора. Убедился, что отряд ушел на юг и последовал за ними. К этому времени он уже умел читать человеческий след и идти по нему, тем более перед ним прошла многочисленная группа. Поэтому держать направление было легко, он бежал уверенно, редко переходя на шаг.

Онерон нагнал отряд к середине второго дня. Дикари радостно встречали его, Вед вертелся вокруг, как щенок.

- Что ты с ним сделал?

- Лучшее, чем он заслуживал, но гораздо худшее, чем мог себе представить, - загадочно ответил Онерон и больше не распространялся на эту тему.

VIII. Генезис

Возвращение на юг заняло месяц.

Потерь не было; северяне стойко переносили все тяготы дороги. Когда подходили к берегу моря, Вед заметил тонкую струйку дыма, что вилась из-за холмов. Она пьяно извивалась в воздушных потоках, то уплотнялась, а то и вовсе пропадала. Ведущие отряда некоторое время следили за дымом. Убедившись, что это не иллюзия, Со, Вед и еще один боец обогнали остальных и взобрались на холм, с которого открывалась панорама на гавань и залив. Этот край удивительным образом преобразился. Онерону показалось, что тот тяжело больной, которого он лицезрел осенью, стряхнулся с себя трухлявые оковы хандры и воспрянул к солнцу, стремительно набирая силы. Это напоминало мистерию - сумасшедшее буйство красок, карнавал оттенков и полутонов, где первую скрипку играли всевозможные вариации зеленого и синего. От нежной, почти прозрачной голубизны - до глубоко свинцового, от солнечно-зеленого - до густо хвойного.

Боец из племени крикнул и указал вправо.

- Отец! - сломя голову, Вед ринулся к берегу.

Только сейчас Онерон заметил, откуда именно вьется дымок. Во рту у него мгновенно пересохло.

- Присмотри за отрядом, - распорядился он и побежал вдогонку за Ведом.

Все стало понятно прежде, чем он добрался до места - рощу огласил истошный вопль. Томительные секунды бега по зарослям, и глазам Онерона открылась страшная картина. От хижины остались тлеющие угли, они-то и были источником дыма. Подсобные постройки были сломаны, каменную печь, что соорудили во дворе для готовки, разбили, погнутые и покореженные инструменты валялись в песке. Скотина пропала. Все что можно было похитить, было похищено, все что нельзя - уничтожено или повреждено. Дом семьи Руда подвергся разорению.

В нескольких шагах от пожарища над мертвым телом отца рыдал Вед. Похоже, Руда ранили, но не стали убивать сразу, а заперли в доме и подожгли. Следы красноречиво говорили Онерону обо всем, что здесь произошло. Видимо, Руд выбрался через пролом в стене, но его сил хватило лишь на то, чтобы отползти от огненного вихря на безопасное расстояние. Онерон подошел ближе и увидел три или четыре глубокие раны на животе и груди охотника. Руд цеплялся за жизнь, оттягивал конец, но не выдержал. А налетчики убрались и, судя по всему, с добычей. Других трупов видно не было.

Подоспело несколько воинов.

- Стойте там. Нам нужны следы, - приказал Онерон. - Расположите женщин и детей в соседней роще и не пускайте их сюда.

- Твоя воля! - дикари бросились выполнять приказ.

- Один день! Всего один день! - Вед посмотрел на Онерона, - Опоздали! О, за что? За что?!

Со душили слезы; он склонился над сыном и отцом, и прижал к себе сына, который держал в трясущихся руках голову отца. Слова были лишними.

Руда похоронили в укромном месте, на краю пихтового леска, что спрятался вверх по реке. Пепелище затушили. Воины прочесали окрестности. Удалось найти несколько уцелевших вещей. Совсем близко от хижины обнаружили скорчившегося в грязи человека. Человек был жив; его приволокли в лагерь и Онерон сразу понял, что это один из налетчиков. Похоже, жить ему оставалось считанные часы - зиявшая в боку рана была смертельной. Вед хотел наброситься на него, но Онерон удержал парня: