Пик Сталина - [6]

Особенности климатических условий Восточного Памира определили и характер занятий его коренного населения. В отличие от Западного Памира эта часть горной: страны была издавна населена не земледельцами-таджиками, а пришедшими сюда с востока скотоводческими киргизскими племенами, разводившими овец, лошадей, кутасов — тибетских яков, распространенных также в некоторых высокогорных районах Центральной Азии. Кутасы — неприхотливые, хорошо приспособленные к холодам и разреженному воздуху Памирского нагорья животные, они сильны и выносливы при переходах под вьюком, одинаково хорошо передвигаются по глубокому снегу, льду, скалистым осыпям и крутым склонам. Кутас дает киргизам мясо, молоко и шерсть, являясь в то же время незаменимым вьючным животным. Еще совсем недавно, до Великой Октябрьской социалистической революции, немногочисленные кочевые селения киргизов из года в год перемещались по долинным пастбищам Восточного Памира. Когда в высокогорье приходила зима, кочевники спускались со своими стадами яков и баранов на зимовку в Алайскую долину и другие ближайшие к Памиру более теплые районы. Но зимовать со стадами можно было и на Памире, сухость климата определяла малоснежность зимы, а следовательно, возможность содержать животных на подножном корму.

В наши дни многое изменилось на Восточном Памире. Там, где когда-то была лишь караванная тропа, местами расширенная русскими пограничными частями до колесной дороги, теперь проходит первоклассная автомобильная дорога. Большой Памирский тракт соединяет своей 730-километровой трассой город Ош и Хорог, центр Горно-Бадахшанской автономной области Таджикской ССР, в территорию которой входит Памир. Эта дорога играет огромную роль в жизни современного Памира, в долинах которого возникли постоянные населенные пункты. Советский строй создал предпосылки для развития на Восточном Памире земледелия. Работники Памирской биологической станции Академии наук Таджикской ССР блестяще доказали возможность выращивания здесь ряда зерновых, кормовых и огородных культур. Ряд скотоводческих колхозов уже внедряет эту новую на Памире отрасль сельского хозяйства[9].

* * *

Долгое время загадочный Памир оставался одним из самых неисследованных районов земли. Огромная горная страна, лежащая между верховьями двух величайших рек Средней Азии — Сырдарьи и Амударьи — и простирающаяся на несколько сот километров, оставалась для науки подлинным «белым пятном», источником многих догадок, легенд и вымыслов. Даже сведения об этой стране, имевшиеся у населения припамирских районов, отличались исключительной неполнотой и малой достоверностью. Но и эти знания относились, по сути дела, только к предгорьям Памира, которые посещались иногда смельчаками, с древних времен пытавшимися отыскать кратчайшие пути, ведущие из верховий Амударьи на восток.

Караванные пути связывали древние государства Средней Азии с Кашгаром, Яркендом и другими торговыми центрами Северо-западного Китая. Один из таких путей вел из Ферганской долины в Кашгар через перевал Терекдаван в Ферганском хребте и выводил в бассейн р. Тарим, в Кашгарию. Он был хорошо освоен и наиболее удобен для движения больших торговых караванов. Другой путь, называвшийся «шелковым», связывал земли древнего Согда через Каратегин[10] и Алайскую долину с Кашгаром и проходил, таким образом, в непосредственной близости от северных границ Памира. Вдоль южной границы Памира по верховьям древнего Окса — Амударьи — можно было пройти из Средней Азии и с запада от арабских государств и Ирана в Индию и Китай. Ответвления этой тропы, по-видимому, сворачивали и на Восточный Памир. Описания этого пути, составленные древними и средневековыми путешественниками, дали первые отрывочные сведения о Памире. Одним из таких путешественников был буддийский паломник китаец Сюань-Цзан. В 30-х годах VII в. нашей эры он совершил путешествие из Китая в Индию, с целью посещения буддийских храмов. Записки, оставленные им, повествуют о том, что при возвращении на родину он посетил Бадахшан и, после трудного пути в направлении верховий Окса, достиг долины По-ми-ло (р. Памир).

«Тянется она, — писал путешественник, — между двух снеговых хребтов, почему царствует здесь страшная стужа и дуют порывистые ветры. Снег идет и весной и летом. Ветер не унимается ни днем, ни ночью. Почва пропитана солью и густо покрыта мелкой каменистой россыпью. Ни зерновой хлеб, ни плоды произрастать здесь не могут. Деревья и другие растения встречаются редко. Всюду дикая пустыня без всякого следа человеческих жилищ. Посредине долины По-ми-ло лежит большое озеро Драконов, на огромной высоте. Воды в нем чисты и прозрачны, как зеркало, глубины неизмеримы… Из западной части озера выходит широкий поток, который устремляется на запад же»[11].

Это описание позволяет установить, что Сюань-Цзан на своем пути к Восточному Туркестану поднялся до истоков р. Памир, правого притока Пянджа и посетил известное оз. Зор-куль, расположенное на юго-восточной окраине Памирского нагорья. Характерно, что при описании озера Драконов (Зор-куль) Сюань-Цзан сообщает о том, что в глубине его вод «…водятся акулы, драконы, крокодилы и черепахи, а на поверхности их плавают утки, гуси, журавли и т. д…». Отдельные правдивые сведения о Памире перемешиваются здесь с причудливыми вымыслами, основанными на слухах или рожденных фантазией самого путешественника. Записки Сюань-Цзана долгое время не были известны науке; первый их перевод был опубликован в Европе в 1830 г. До этого в распоряжении географов было единственное описание Памира, записанное со слов венецианца Марко Поло, совершившего в середине XIII в. свое знаменитое путешествие в Китай, ко двору хана Кублая. Как и Сюань-Цзан, Марко Поло по пути в Восточный Туркестан прошел через территорию Бадахшана. Поднимаясь к верховьям Амударьи, Марко Поло достиг земли Вохан