Певчая: Ярость - [8]

— О, вот как? — они столько раз рычали на него, ведь не было известно, кем были его родители. — Звери.

У Сивиллы снова появились ямочки.

— Нат, как по мне, сделал то, что хотел. Он создал свою репутацию. Вам больше ничто не мешает.

— А потому, — сказала Норри, — вы должны перестать избегать друг друга.

Сивилла кивнула.

— Лучше и не скажешь. Вы ждали достаточно долго. Вам нужно просто поговорить, и все наладится.

Я провела пальцами по краю чашки. Я представляла то, о чем они говорили, я хотела этого, чтобы боль и ожидание закончились. Но на пути было все еще много преград.

— Он прибудет в Лондон, — сказала я. — На открытие. Король сказал мне сегодня.

Сивилла была рада.

— Отлично! Тебе нужно остаться и дождаться его. Обещай, что так и сделаешь.

— Он не сказал, что хочет меня видеть, — возразила я. — Не написал.

— Может, он решил, что ты передумала, — сказала Сивилла.

Худший страх поднимал свою уродливую голову.

— А если он передумал?

— Тогда ты узнаешь, — заговорила Норри хриплым голосом. — Лучше узнать сейчас, чем сидеть и ждать годами.

— Да, — сказала Сивилла. — Ты должна поговорить с ним. Думаю…

Крик из-за двери перебил нас.

— Певчая! Мне нужна Певчая!

Я встала, Сивилла и Норри приблизились ко мне. Но я не успела открыть дверь, лорд Габриэль ворвался в комнату.

Он дышал порывами, словно сильно бежал, его отполированные ботинки и аккуратный костюм были в пятнах дождя.

— Вы нужны королю, Певчая. Срочно.

— Королю? — ладонь Сивиллы легла на сердце. — Он ранен?

— Нет, нет. Ничего такого, — убедил ее Габриэль, поклонившись со своим очарованием. — Ему нужна Певчая. Боюсь, больше ничего сказать не могу. Певчая, вы идете? В послании говорится, что вам нужно встретиться с ним во дворце Гринвич.

— Конечно, — там он собирался встретиться с адмиралом, он был в пяти милях ниже по реке от Уайтхолла. Я повернулась к Норри и Сивилле. — Простите, но я должна идти.

Норри привыкла к быстрым прощаниям. Она отпустила меня, попросив беречь себя и обняв. Сивилла была сдержанной. Я видела по ее лицу, что она хотела отправиться с нами. Но было ясно, что ее туда не звали.

Вместо возражений она стала тихой и отдаленной. Мы с Габриэлем уходили, а она заняла место среди фрейлин. Я оглянулась, ее красивое лицо стало напряженной маской, и расстояние между нами увеличивалось.

ГЛАВА ПЯТАЯ:

ТЕМНЫЕ ДЕЛА

Час спустя я так и не попала к королю, но не из нежелания. Я стояла на тускло озаренной палубе, прижав колени друг к другу из-за волн, слушая внимательно музыку реки и тумана.

Я снова использовала магию, чтобы ускорить путь, пением просила потоки нести нас быстрее. Когда туман становился слишком густым, я рассеивала его, чтобы восходящая луна могла озарять наш путь. Пока что я не пробовала более сильную магию, что могла бы перенести нас к Гринвичу за секунды. Эта магия многого требовала, и я не знала, что нас ждет в конце, так что хотела поберечь силы.

За мной голоса стали громче и нарушили мою концентрацию. Я оглянулась и увидела, что Габриэль говорит с сэром Барнаби Гэддингом.

— Говорю вам, я знаю не больше вас, — говорил Габриэль, в его голосе была нотка напряжения. — Послание пришло в Уайтхолл, и я прибыл. Послание написано рукой короля. Он хотел, чтобы Певчая и его главные советники встретились с ним в Гринвиче из-за срочного дела. Больше ничего там не было.

— Главные советники? — сэр Барнаби постучал тростью из слоновой кости по палубе. Он был главой Совета и был недавно при смерти, да и сейчас его постоянно мучила подагра, но этого не было видно в его осанке. — И вы тоже отправились?

— Я хотел помочь, сэр Барнаби, — ответил подавленно, но все еще напряженно Габриэль. — И Певчая меня попросила.

Я такого не помнила. Это Габриэль предложил сопроводить меня на корабль. Но я не собиралась исправлять его версию событий. Он только появился в Совете, и у него уже были проблемы с опытными членами, например, с сэром Барнаби. Они не могли простить ему свободы и ошибки.

Но свобода была частью характера Габриэля. У него вошло в привычку делать мне предложение при каждой встрече. Я отказывалась, и он всякий раз лишь смеялся и целовал мою ладонь, а потом пробовал в следующий раз. Так он делал и с другими женщинами, как я подозревала, но никто так не радовался флирту, как Габриэль. Когда его заигрывания прекратились так же внезапно, как и начались, я была рада, но и удивлена.

Когда он не играл, Габриэль был приятным в общении. А сэр Барнаби этого не видел. Они с Габриэлем спорили, а я прошла на корму и обратила внимание на реку. Ничто не изменилось, только рассеивался туман, как и должен был.

Я невольно подумала о Нате. Он скоро будет здесь. Нужно решить, что делать. Может, Сивилла и Норри были правы. Может, пора мне было настоять и узнать, что обо мне думал Нат. Но я не хотела выставлять это на обзор всем при дворе. Потому что они будут смотреть, в этом я была уверена.

— Ах, вот ты где, — держась за шляпу, Корнелиус Пенебригг подошел ко мне. Туман осел на его очках и густой серебряной бороде. — Ты встревожена, дорогуша. Все в порядке?

— Да. В порядке, — старший из советников короля, Пенебригг был мне хорошим другом. Нат был ему как сын, и я знала, что наши отношения волновали его. Потому я не хотела тревожить его своими проблемами. — Просто хотелось бы знать, что ждет нас в Гринвиче.