Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века - [43]

Шрифт
Интервал
.

В другом собственноручном указе Петра – наказе Беклемишеву, посланному в Италию, Испанию и «в иные знатные в купечестве места», даются специальные поручения изучать портовые порядки, «к чему надлежит спознаться с тамошними гишпанскими купцами, дабы с ними корешпондовать по своем отъезде»[348]. В одном из пунктов, а именно в шестом, Петр дает Беклемишеву указание относительно условий выполнения его поручения. Царь пишет:

И все сие держать в великом секрете, чтоб отнюдь никто того не ведал, не только из иноземцев, но ниже из руских, и ни к кому о сей материи не писать, кроме нас одних. Також, куда поедешь, то вид давай, будто для смотрения или какого учения, а не для торгового дела, которое весьма утаивай под всяким удоб вымышленным образом, под наказанием – живота лишением.

Нужные Петру сведения иногда удавалось получать и от иностранных послов в России. Вот пример такого сотрудничества русского вице-адмирала с иностранным морским специалистом Юстом Юлем для выработки порядка при встречах и салютах русского флота с датским. «Понеже дацкой посланник Юль предлагает некоторые (по обхождению или к комплементом промежду флотов нашего и дацкого) предложения, того для надлежит вам, – пишет Петр вице-адмиралу Крейсу, – на некоторое время быть сюда для советов»[349]. Во время законодательной работы над Табелью о рангах, когда потребовалась справка по поводу ранга «статских секретарей», Петр положил резолюцию: «Писать Павлу Егужинскому, чтоб о сем спросил он Кампредона»[350].

Указ Трубецкому о собирании шведских законодательных источников был издан в 1715 году. В следующем году Петр дает предписание перевести из шведских законодательных актов на немецкий язык «уставы и пошлины морские со обстоятельствы их: подати земские, и рекруты, и поместные дела» (собственноручный указ Петра 16 января 1716 года)[351]. В 1719 году, 9 декабря, Петр, также в собственноручном указе Сенату, предписал Комиссии для составления нового Уложения руководствоваться этими переведенными законами: «Для поместных дел взять права эстляндские и лифляндские, ибо оные сходнее и, почитай, одним маниром владение имеют, как у нас»[352]. Ввиду же малой осведомленности в немецком языке членов Комиссии из [числа] русских людей, Сенатом «по указу великого государя» было приказано «правы эстляндские и лифляндские поместные для переводу на русский язык, разобрав по частям, отослать из Сената по колегиям»[353]. Намереваясь дать узаконение о сиротах, Петр предписал Сенату пользоваться тем же источником – шведскими законами: «Также выписать из лифляндских и эстляндских прав о сиротах и предложить оба»[354]; другой [указ] – о должности вальдмейстера (январь 1722 года)[355].

Если же Петр не имел под руками и не знал о существовании определенного иностранного закона, нужного ему для какой-либо специальной цели, то предписывал разыскать такой закон: «Сыскать проект китового промыслу»[356].

Такое собирание иностранных источников по указанию Петра не ограничивалось только сферой гражданского управления, но простиралось на все стороны общественной жизни, не исключая церковного устройства и вероучения. В 1723 году, 16 января, Феофан Прокопович сообщил Синоду словесный указ Петра: «Собрать римской, люторской и калвинской катехизмы и протчие церковных действ книги и, переведчи на славенский диалект для знания и ведения, напечатать»[357]. В тот же день было записано в Сенате о том, что часть сделанных раньше немецких переводов уже была представлена в Сенат: «Объявил Штатс-конторы переводчик Аврам Иохельман переведенного с немецкого языка; на русском языке взял советник архимандрит Гавриил к себе на двор»[358].

Собирание иностранных законодательных источников по инициативе самого Петра I продолжалось десятилетиями, то замирая, то оживляясь с новой силой. Законами европейских государств, наиболее продолжительное время привлекавшими внимание царя, были: о праве наследования недвижимых дворянских имуществ; уставы воинские, сухопутные и морские; табели о рангах.

По первой из перечисленных тем собирание законодательных материалов началось еще в конце XVII века, когда Петру оказывали помощь в этом деле два деятельных и весьма способных его сподвижника: генерал Я. В. Брюс и генерал Адам Вейде. «По твоему, государеву, писанию к Адаму Вейду, послал я к тебе, государю, – доносил еще в холопском тоне “подданнейший раб твой Якушко Брюс”, – краткое описание законов (или правил) шкоцких, агленских и францужских о наследниках (или первых сынах)»[359]. Интересно сообщение Брюса также и о том, что он исполнил приказание Петра о разыскании другого закона, нужного царю для предстоящих военных преобразований. «Також, напамятая твой, государев, приказ в Агленской земле, послал к тебе, государю, описание чинам, которые были у агленского короля у артиллерии на войне и во время миру»[360]. Этот последний закон тогда же был частично использован при военной реформе Петра. Позднее, в 1711 году, интерес к первому закону сказался вновь. В этом году Петр в собственноручном указе дал поручение Посольской канцелярии «к будущему, 1712 году о первенстве детей и их наследстве перевесть из правил французских и аглинских (а буде возможно сыскать – и из венецы[й]ских)»

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Скорочтение со скоростью света

Курс по скорочтению рассчитан на четыре недели. Имея дело с чтением, наиболее важным является наслаждение им. Не важно, что вы читаете: техническую литературу, детские книжки, романы или статьи в журналах, наслаждение – самый важный компонент эффективного чтения. Расслабьтесь, позвольте интересу завладеть вами... .

Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса

В работе проанализированы малоисследованные в нашей литературе социально-культурные концепции выдающегося немецкого философа, получившие названия «радикализации критического самосознания индивида», «просвещенной общественности», «коммуникативной радициональности», а также «теоретиколингвистическая» и «психоаналитическая» модели. Автором показано, что основной смысл социокультурных концепций Ю. Хабермаса состоит не только в критико-рефлексивном, но и конструктивном отношении к социальной реальности, развивающем просветительские традиции незавершенного проекта модерна.

Пьесы

Пьесы. Фантастические и прозаические.

Краткая история пьянства от каменного века до наших дней. Что, где, когда и по какому поводу

История нашего вида сложилась бы совсем по другому, если бы не счастливая генетическая мутация, которая позволила нашим организмам расщеплять алкоголь. С тех пор человек не расстается с бутылкой — тысячелетиями выпивка дарила людям радость и утешение, помогала разговаривать с богами и создавать культуру. «Краткая история пьянства» — это история давнего романа Homo sapiens с алкоголем. В каждой эпохе — от каменного века до времен сухого закона — мы найдем ответы на конкретные вопросы: что пили? сколько? кто и в каком составе? А главное — зачем и по какому поводу? Попутно мы познакомимся с шаманами неолита, превратившими спиртное в канал общения с предками, поприсутствуем на пирах древних греков и римлян и выясним, чем настоящие салуны Дикого Запада отличались от голливудских. Это история человечества в его самом счастливом состоянии — навеселе.

Вторжение: Взгляд из России. Чехословакия, август 1968

Пражская весна – процесс демократизации общественной и политической жизни в Чехословакии – был с энтузиазмом поддержан большинством населения Чехословацкой социалистической республики. 21 августа этот процесс был прерван вторжением в ЧССР войск пяти стран Варшавского договора – СССР, ГДР, Польши, Румынии и Венгрии. В советских средствах массовой информации вторжение преподносилось как акт «братской помощи» народам Чехословакии, единодушно одобряемый всем советским народом. Чешский журналист Йозеф Паздерка поставил своей целью выяснить, как в действительности воспринимались в СССР события августа 1968-го.

Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.