Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века - [40]

2. Побуждения к законодательной работе, импульсы к правотворчеству Петр I не столько черпал из бесед с государственными деятелями и учеными Западной Европы и из их трудов и не столько – из законодательств передовых тогда государств, сколько находил в непосредственном наблюдении самой жизни, в учете ее потребностей, в понимании интересов и задач, которые с такой необходимостью и неизбежностью ставились экономической, общественной и государственной жизнью России того времени.

3. Условиями и поводами к законодательной постановке того или другого вопроса, к подаче законодательного почина часто служили неустройство и отсталость тогдашней России: неорганизованность хозяйства, злоупотребления и отсутствие законности в государственных учреждениях, грубость и первобытность служебных нравов администрации, фаворитизм, невежество, ханжество и т. п. Это были побуждения и импульсы к правотворчеству, вытекавшие из отрицательных сторон русской жизни.

4. Поездки Петра за границу, его наблюдения более организованной и культурной жизни в Западной Европе, его впечатления от высокого уровня просвещения и техники, достижений в различных областях хозяйства явились побуждениями и поводами положительного характера. Они призывали законодателя к подражанию, к соревнованию.

5. Потребности и нужды армии и флота и всего народного хозяйства, интересы и борьба общественных классов, а также самые реформы Петра содействовали пробуждению мысли у представителей различных общественных классов, что находило свое выражение в многочисленных доношениях, челобитьях и деловых предложениях. В них авторы ставили перед Петром те или иные вопросы и указывали на необходимость их разрешения в законодательном порядке. Такие доношения передовых людей того времени не только иногда служили поводом, но и часто давали направление в решении затронутой в них темы.

6. Обязывая государственных служащих к проявлению инициативы, к подаче своих мнений и предоставляя частным лицам право доношений, просьб, челобитий, Петр, однако, ни одному общественному классу, ни одной организации или учреждению, государственному или общественному, не сообщил права законодательной инициативы. Это право по законодательным актам Петра принадлежало исключительно верховной власти.

7. Архивные источники не дают основания для признания ограниченной роли самого Петра I в подаче законодательного почина, в постановке проектов закона – наоборот, они указывают, что его инициатива в начальный момент правотворческого процесса была преимущественной, деятельной, многосторонней и творческой.

8. Установившиеся еще с конца прошлого, XIX века в русской историографии мнения об ограниченном участии самого Петра в законодательстве своей эпохи, в частности о стихийном всплывании законодательных вопросов и о постановке самой жизнью, без воли и сознания Петра, на законодательное обсуждение крупных вопросов реформы, о решающей роли прожектеров, иноземцев и русских, а также Правительствующего Сената в правотворчестве той эпохи, [– эти мнения] должны быть пересмотрены и отвергнуты.

9. При свете архивных источников необходимо также пересмотреть вопрос о происхождении, развитии и плане реформ Петра I, но полное освещение его может иметь место не при исследовании первого момента законотворчества, а по окончании изучения всех этапов законодательного процесса.

Тогда и будет предложен опыт такого изучения.

Глава II Собирание иностранных законодательных актов и переводы их

Нами приведены некоторые характерные факты из подавляющего их количества, обрисовывающие Петра как инициатора издаваемых им указов. Но этим участие Петра в правотворчестве не ограничивалось. Он и в дальнейших стадиях законодательной работы был неизменным руководителем, а в некоторых, и весьма многих, случаях – единственным автором законодательных текстов.

Сам Петр сознавал свою роль в правотворчестве и высоко оценивал значение именно этой стороны своей работы, поэтому законно хотел, чтоб его участие в законодательстве было отмечено в современных ему исторических трудах. Например, в 1722 году, 29 ноября, в Царицыне, руководя собиранием материала и обработкой фактов для истории своего времени, он, со свойственной ему точностью, определил свою роль в работе над обширнейшими и важнейшими кодексами морских законов. «В [1]720 начат, – пишет собственноручно Петр, – а совершен [1]722 году Морской регламент и Адмиралитейской, еже учинено все через прилежный труд ц[арского] в[еличества], в котором не повелением токмо, но самым трудом его учинен, где не токмо утрами, но вечерами, по дважды на день, оное делано в разные времена»[321]. В своем собственноручном введении к Уставу воинскому в 1716 году, 31 марта, Петр также указал на свое авторство при его выработке: «Того ради, будучи в сем деле самовидцы обоим (поражениям и успехам русской армии. – Н. В.), за благо изобрели сию книгу, Воинский устав, учинить ‹…› еже чрез собственной наш труд собрано и умножено»[322].

Изучение архивных материалов по законодательству Петра позволяет признать такое заявление царя о своем авторстве правильным не только в области военного законодательства – его следует распространить и на весьма многие отрасли гражданского управления, на законодательство и о «земских делах». Исследователь законодательных актов Петра I после изучения их может формулировать свое впечатление приведенными выше словами самого Петра, потому что большая часть его законодательных актов действительно «не повелением токмо, но самым трудом его учинена».